Святыни кочевников (часть I)

ИАА «Центр Льва Гумилева» начинает серию еженедельных этнографических публикаций о кочевом культурном наследии, дошедшем до наших дней, предоставленном этнологом-евразийцем Искандером Аманжолом.

В 629 году странствующий буддийский монах Сюань-цзян писал: «Местность Цянь-цюань занимает площадь около 200 ли: с южной стороны снежные горы, а с трех других ровная степь.

Искандер Аманжол, Айман Досымбаева, «Деловая неделя», 10.05.2007 г.

Земля здесь влажная, леса густые, а разнообразные травы в весенние месяцы подобны узорному шелку. Здесь тысячи ключей и озер, поэтому местность носит такое название». Он отмечал, что дорогу туда знает не каждый, его самого привезли в святилище с завязанными глазами. Описываемые монахом места издревле называли Тысяча источников. «Там масса оленей, многие из которых украшены колокольчиками на ремешках. Они привыкли к людям, поэтому не слишком пугаются и не очень убегают. Тюркский каган любит их, и запретил своим подданным убивать их; кто убьет, тот будет казнен без пощады». Теперь это место называется Мерке.

Тюркская святыня

Напутствуемые Жапар-ата, садимся в машину и выезжаем с гостеприимного двора: путь не был долгим. Сюань-цзян был прав. «Узорчатый шелк», сотканный из алых маков, аромат степного разнотравья, настоянный на запахе полыни. Оглядываем окрестности и становится понятным, что имел в виду царевич Изз-эд-дин (XIII в) когда обращался к византийскому императору со следующими словами: «Мы — турки (тюрки. — «ДН»), и не можем жить постоянно в городе. Определи нам где-нибудь на стороне земли». Фактор окружающей среды, в котором степные просторы являлись одним из главных условий жизнеобеспечения, был тесно связан с ментальностью номадов, более того — формировал его. Каганат, который описывал странник, а с ним и властелин Тон ябгу каган, любовно пестовавший оленей, да и сам монах давно канули в вечность, поэтому оленей теперь здесь можно встретить лишь изредка. Земли освоены. Есть браконьеры, развивается интерохота, ставшая доходным бизнесом. Леса повывели, озер и ключей тоже значительно поубавилось. Вспоминается песня Высоцкого «Ах! Уймись, уймись тоска у меня в груди». Зато чудом сохранились древние святилища.

Академик Алькей Маргулан писал, что поселения и кыстау (зимовки. — «ДН») чабанов приурочены к тем же благоприятным оазисам степи, на которых расположены и древние памятники. Подтверждением сказанному является и историческое наследие тюрков Жетысу, которое совместно с казахскими кочевьями локализовано на территории одних и тех же саев — оврагов, лощин, заросших лесом, у родников и речек предгорий и высокогорных долин Тянь-Шаня.

Погребальные сооружения — курганы, совместно с ритуальными храмами со статуями предков, расположены в таких участках степи, природные особенности которых нашли отражение в топонимике местности. Она то и донесла до нас святость здешних мест: «аулие», «аулие коль», «аулие булак», «аулие тал», «аулие жер», «киндык тас». Поэтому неслучайно, что святилище Мерке, наряду с такими памятниками мирового значения, как Туркестан, Тамгалы, Отрар и другие, рекомендовано для внесения в Список уникального всемирного природного и исторического наследия. От предков нам достался традиционный ритуал посещения священных мест (аулие жер), с целью исцеления от недугов и стремлением обзавестись потомством посредством прикосновения к святой земле, водному источнику.

Взобравшись на невысокий холм, оглядываем вселяющие умиротворение окрестности. Господи! Как можно, заперев себя в «тесноте городов», лишать простора?

Ветер забавляется седыми метелками ковыля, растущего на курганах. Освоенное нашими предками пространство представляется как центральная часть родовой земли, маркировавшейся понятными символами, воплощением которых являлись антропоморфные образы первопредков, жизнь которым дарована союзом неба и земли. Расположенное на высоте 3 тысяч метров над уровнем моря, оно представляет собой идеальную модель родной земли, обозначенное в мифах в качестве мировой горы (пещеры), служившей лоном (материнским чревом) и расположенное высоко в горах.

Страна десяти стрел

Чуть в сторонке стоят на курганах скульптуры обожествленных предков, а рядом каменные алтари для жертвоприношений, с многочисленными лунками, на одном из его фрагментов, для пущей сохранности обращенном лицевой частью к земле, есть руническое письмо. Всего-навсего одно слово. Еще одно обнаружено в предгорье, рядом с величественными сакскими курганами, среди скоплений валунов с петроглифами и тамгами, на южной окраине села Мерке.

Содержание руники в высшей степени соответствует нашему настроению и окружающему ландшафту. Прочитанное профессором кафедры сравнительного языкознания КазНГУ им. аль-Фараби Алтаем Аманжоловым, оно означает «Абыну — Уану, Жубану», что в контексте ритуала воспринимается: «утешься» (успокойся). Хотелось бы отметить, что надпись на каменной глыбе в Мерке обращена к небу, и прочитать ее можно, взирая на нее сверху.

Впервые об этих изваяниях писали в конце XIX века российские топографы Аничков и Каллаур. По нашему мнению, высокая концентрация памятников храмового типа, культурное своеобразие комплексов с каменными изваяниями легли в основу наших выводов об особенностях развития культурогенеза тюрков Жетысу в эпоху раннего средневековья, и поскольку они датируются VII-VIII веками, то они относятся к периоду функционирования Западного Тюркского каганата.

К настоящему времени в святилище в верховьях реки Мерке обнаружено более 70 каменных изваяний. Половина — установлена в честь женщин, что является редким случаем в тюркском мемориальном и монументальном искусстве. На территории Тувы, Алтая, Монголии подобной традиции, за исключением мемориалов социальной элиты, — не существовало. На территории долины реки Чу, наряду со святилищем Мерке, открыто изучается и проводится реконструкция на культовых мемориалах другого, не менее уникального святилища средневековых тюрков — святилища Жайсан. На обоих святилищах сооружены ритуальные конструкции с каменными статуями, однако и формы культовых построек и виды каменных скульптур различаются между собой.

По мнению ученых, в основе культурных различий лежат разные идеологические представления. Каменные изваяния меркенского типа, мужские и женские, установленные на курганах, с сосудами, которые держат статуи в обеих руках, на уровне живота были предназначены для проведения ритуалов поклонения высшим божествам тюркского пантеона божеств Тенгри Жер су (Умай) и их земным воплощениям — обожествленным предкам.

А скульптуры, установленные с восточной стороны оград на святилище Жайсан и изображающие преимущественно мужчин и изредка женщин предназначены для поклонения и возвеличивания предков по отцовской линии, держателей небесного фарна/кут. В ходе раскопок на ритуальных оградах святилища Жайсан были обнаружены железные наконечники стрел, которые находили по одному в центре сооружений. То, что они обнаружены в ритуальных конструкциях, одна из которых была в честь женщины, так как перед ней стояло женское изваяние, позволяет предполагать о том, что для наших пращуров женщина и наконечник стрелы были одним из символов идеологического комплекса.

Как об этом писалось в древних китайских письменных источниках, переведенных французским исследователем Шаванном, эти земли были в составе правого крыла Западного Тюркского каганата. Называвшегося он-шадапыт и входившего в союз племен десяти стрел (он ок будун) и считавшегося «самым сильным». В рунических письменах на стелах Бильге-кагана и Тоньюкука упоминается страна Он ок. Когда-то ее населяли кочевники из конфедерации племен дулу и нушиби. Поскольку держатель одной стрелы являлся вождем одного племени, то их было десять, по пять в западном и восточном крыльях. Позднее их сменили тюргеши, одно из племен десятистрельного народа. Локализация святилища Мерке на территории долины реки Чу, в центре пространства народа десяти стрел свидетельствует о его центральном положении по сравнению с другими небольшими святынями, которые функционировали на других землях тюркских кочевников, населявших степи в пределах Западного Тюркского каганата.

Как гласят византийские летописи, Истеми-каган обычно встречал иноземных послов в городе Таразе. Однако затем каган вез гостей в горы, устраивал приемы в шатрах и «выставлял свои богатства на телегах». Фирдоуси описывал границы его владений: «от Чина (Китая) до берега Джейхуна (Аму-Дарьи) и до Гульзариуна (Сыр-Дарьи) по ту сторону Чача (Ташкента). Усилиями Истеми кагана его сына Турксанфа к владениям Тюркского каганата во второй половине VI века были присоединены степные земли в районе Северного Кавказа и территории западнее Волги до Дона. Последователем традиционной политики кагана Истеми стал и его правнук Тон ябгу каган, который первым встречал иноземных гостей на границах своих владений. По описанию путешественника Сюань-цзяна, Тон ябгу каган был одет в халат из зеленого атласа, ниспадающие на плечи волосы перехвачены на лбу шелковой лентой. У свиты, состоявшей из двухсот всадников и одетых в парчовые халаты, волосы были заплетены в косы.

В отчете византийского летописца Менандра имеется описание тризны по Истеми-кагану, которую в 576 году справлял его сын Турксанф. Обряд под названием «дохья» проводился во время приезда византийского посольства во главе с меченосцем Валентином. Нуждавшиеся в военном союзе против персов, византийцы были частыми гостями в степи. Тот же обряд проводился и в честь хазарского тудуна (тюркский титул лиц не каганского происхождения), о чем упоминал другой византийский историк Теофан. Этимология слова дохья, по версии исследователя Питера Голдена, распознается как тюркское «йок»- в значении поминальной тризны — и близка по содержанию к казахскому «жоктау», в значении «оплакивать». В своей работе «Религия среди кыпчаков средневековой Евразии» Голден отмечал, что номады поклонялись богине тюркского пантеона матери — земле Итога и женщине — шаману Идуган.

Примечательно, что по устоявшейся традиции одежда для шаманов шилась на женскую фигуру. В «Сокровенном сказании», в той части, где говорится о победе над меркитами, говорится: «…и сказал Темучин благодарственное слово Торил-хану и Чжамухе. …Небо с землею нам мощь умножали Тенгри могучий призвал, а Земля — Мать — Этуген — на груди пронесла…. Тюркский мир являл собой мироздание, в котором идеей единства неба и земли, солнца и луны, мужского и женского начала, соправителей кагана и катун, священной семейной пары прародителей, возглавивших род, пронизан каждый элемент культуры.

Продолжение:

Святыни кочевников (часть II)

Святыни кочевников (часть III)

Вам также может понравиться

Добавить комментарий

Ваш email не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *

Вы можете использовать данные HTML теги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>