Врата в Царствие Небесное

Любовь – это Солнце, которое видит Закат.

А. Башлачёв

Аляска

За прежнюю свою жизнь я знал лишь о городе с названием «Новоархангельск». Всё детсво проходило в картах Аляски, в грёзах о Русской Америке. Между рассказами Сергея Маркова и Джека Лондона. Между солнцем на ветру зимнего Юкона и каяками зверообразных алеутов. Я бредил Аляской, знал о Новоархангельске всё: улицы острога и военный план гавани, имена фрегатов, состав гавайского рома и запахи калифорнийских продуктов. Я знал его жителей, будто бы разговаривал с ними, плыл с ними из Охотска, выходил на берег, покачиваяся, крестясь на церковь святого Михаила.
В советские времена я туда попасть не мог, хотя мысленно был там, может быть больше, чем в застроенном «ленинградками» казанском болоте. 90-е и 00-е заслонили от меня мою Аляску, мой сказочный Новоархангельск, мою детскую мечту.
Но жизнь щедра. Однажды она сжалилась над моим, заорганизованным евразийскими планами, Бытием и открыла ворота в миры моей юности. Она подарила мне Арх-Ангельск.

Живородящий бар

В Архангельске есть бар, рок-клуб «Колесо» , где закрутилось «Скифское Движение». Где грёза была схвачена, где её небесный голубь был выманен из серых поморских хлябей. Там льётся джин и северное пиво. В таких барах на Аляске староверы в бейсболках макают в пенном сусле свои длиннющие бороды. Они всегда голосуют за Сару Пейлин, а некоторые за Партию независимости Аляски, возглавляемую мужем, что-ли Сары Пейлин?
Там креолы ещё говорят на языке своих предков – поморской говоре, там нешуточный прибой с океана чистит мозги лучше, чем индейский самосад.
А в Старо-Архангельске уже нет «говори» и нет выгорецких старверов. Но дух никуда не делся. В ста шагах голосит Северная Двина. Похожая на бесконечную колыхающуюся люстру.
В этот город, чтобы его понять надо вплывать на корабле. Над ним парят чайки и любовь. На границе воды и земли под памятником адмиралу Кузнецову ползут и петляют ларионовские лабиринты. Единственное место в России, где официально разрешены факельные марши… Где сполохи, запущенные, активистами Поморского Движения, от реки залетают обывателям на чердаки…
В пространстве между определённостями, «чистой водой» и «чистой землёй» и «чистым огнём» можно схватить потенциальное, то чего не встретишь ни в земле, ни в воде. Возможность и перспективу. Из солечных зайцев лабиринтарной Люстры-Двины вырастают скифы. Они были нужны нам. Если хотите найти что-то другое: ищите. Сфера потенциальности между приливом и отливом открывает каждому своё.

 

Птицы

Топос Новоархангельска и Русской Аляски был наполнен птичим клёкотом. Индейцы из племени Орла доказывали что-то русскому немецкому генералу. Каждый индеец племени Орла знает, что нужно делать, повстречав индейца племени Ворона. Взаимоотношения отлажены до мельчайших деталей. Будто бы не племена это, а серии разнокалиберных товаров. Их притирка и отцилиндровка между собой были отшлифованы до мельчайших деталей столетиями военных действий и смешанных браков. Орёл заговаривает только глядя в сторону своих гор, или поднимая кверху руки. Ворон только хлопая себя по бёдрам или держа лук, как руль, двумя руками. Иначе счастья не видать, иначе война.
Глобализация на Русском Севере смыла сегодня эти птичьи предосторожности. Вроде и разговаривай — как хочешь, и ешь — что хочешь и война и везде и нигде.
Но птицы остаются как принцип.
Они слетаются в Поморье на звуки волн и шелест, поросших мхом чёрных деревьев. Это — промежуточный мир. Мир между людьми и богами принадлежит птицам — воздушным спиритуальным существам.
Город Архангельск пограничен и для Русской Цивилизации — как Белград и Владивосток. В нём легче думается и легче живётся, в нём дышется.
Он свеж, юн, красив и открыт. Северная Одесса, Западный Новоархангельск, Восточный Питер. Это притом, что Старо-Архангельск взрастил в себе и Петербург и Одессу и форт Росс и Магадан. И взял из них самое лучшее… Может ли быть такое? Словно Архангельск был во все русские времена, как матка любого нашего порта. Архангельск – мифологическая калитка к нашим русскими сокровищам, он скрипит механическими затворками из нашего Сущего в мировую бездну…

Страна Взаймы

Город пестрит посланиями и персонажами С Той стороны.
В рок-баре Багдасаров рассказывает страшную историю про русских любовниц американских моряков, мечтательных караванщиков Страны Взаймы (lend-lease).
«Страна Взаймы» — игра слов от англ. lend-lease («давать взаймы» — поток американский товаров и вооружений, сражающемуся с Третьим Рейхом СССР). Land — англ. «страна». США с её товарами, привозимыми на караванах судов, предстала в русском бессознательном мифической «Страной Нигде» (в терминологии французского историка религии Корбена). Попасть туда практически никто не мог, а товары приходили и имели в глазах русских времён Отечественной Войны особое значение. Автор несколько раз беседовал на эту тему с ветеранами (убеждёнными сталинистами). Они по сию пору с ностальгией вспоминают американскую тушёнку и спирт. О странном сакральном отношении к Америке рассказывал и лидер российских протестантов Сергей Ряховский. Якобы у русских пятидесятников есть обычай — целовать «блаженную американскую землю» при переселении туда. Америка предстаёт в нашем бессознательном классической «страной мёртвых» из антропологических мифов примитивных народов и старинных русских былин. Эта земля имеет как негативную демонологическую сущность («оттуда приходят мертвецы»), так и священную и благодатную («мертвецы-первопредки» приносят с собой «неограниченное количество товаров» и «сладостное изобилие»). (1) Отношение русских людей к Америке по-прежнему колеблется между ужасом, страхом и ожиданием «райского наслаждения». В эту логику органично вписывается трагическая судьба поморских красавиц — подруг американских моряков-«мертвяков».
Якобы в 1946 году все девицы были арестованы СМЕРШ, посажены в баржу и затоплены в Белом море. Иногда они возвращаются и зовут своих возлюбленных. Возвращаются куда? Ни в Вирджинию, ни в Норфолк же? Вестимо в Архангельск? И зовут кого? Американскую Любовь? Русскую Тоску? Они словно, отражённые в Белом Море и в Двине зеркала, словно блики Луны на воде формируют схемы обратных русских миров. Русалки верстают из Моря Любви несуществующие русские города.
Параллельные незаряженные зеркальные Поверхности. Эффект Казимира. Метрика Шверцшильда, достаточно точно описывающая гравитационное пространство «чёрной дыры», наполненной «экзотической энергией». Порталы.
Слова «портал» от португальского «дверь», «врата». Если представить Русь как Сферу с энным количеством Ворот, то можно понять что есть «Архангельск», а также все иные «ворота»-порты-порталы Руси по образцу Архангельска в башнях незримой «Русской стены» выстроенные.
Винное, водное, грёзо-пространство в бликах проёма. Между «порталом» и «портвейном» нет даже семантической разницы.
Архангельск портал Руси в Иное. Верно и обратное. Врата из Иного на Русь.

На границе цивилизации стираются грани между человеком и рыбой, между птицей и ангелами.

Структура Портала

Порт, портал связаны в русской мифологии с переправой в иные миры, в тридевятое царство. «Мужик сел на орла; орел взвился и полетел на синее море. Отлетел орёл от берега и спрашивает у мужика: «Погляди да скажи, что за нами и что перед нами, и что над нами, а что под нами?». За нами, — отвечает мужик, — земля, перед нами.- море, над нами — небо, под нами — вода». (2)

Птицы – переносчики душ. Аисты приносят с Той стороны детей.

Крылатая также и хранительница ключей от годовых сезонов. В славянских поверьях ласточка прячет ключи от зимы, а кукушка от лета. Светящиеся птицы, наполненные Божественным присутствием, держат в серебрянных коготках Сирина ключи от Солнца. И часто не выпускают его садиться в персиковую от страсти Двину. Пока в дело не вмешается настоящий Хозяин Ключей.
У русских Северных ворот особый ключарь – Арх-Ангел Михаил, Председатель ангелов и птиц.
Михаил — посредник между Богом и людьми, проводник душ в небесный Иерусалим. Он проводит души к воротам, помогает их открыть или же стоит на воротах со своим войском, пропуская только праведников.
Ибо, «Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие», — речет Евангелие от Иоанна.
Да над поморскими церквями летают ангелы. Но не над всеми. Над давно оставленными, заброшенными, святыми. Здесь это запросто. Ясно и светло.
Поэтому Архангельск (град Михаила) — это русские врата в Царствие Небесное.

Граница

Если бы я знал, что за Новой Слободой Александровского Кремля – там под горку есть Старая Слобода – настоящая и изначальная, где жил подлинный духовник Ивана Грозного – пути Евразийского Движения пошли бы по-иному. Почему-то я узнал об этой Транс-Опричнине только сейчас?
Если бы я в детстве узнал, что есть Старый Архангельск, он такой же как Новый, моя судьба бы сложилась по-другому.
Есть ли вообще оппозиция между Новым и Старым? Между Ветхим и Новым Заветом? Консерватор будет ратовать за Старый мир, модернист за Новый. Для людей, знакомых с фракталами, с вечным воспроизведение живых и мёртых миров, архаичных и футуристических символов подобные вопросы выеденного яйца не стоят…
Россия – это Скифский Фрактал — бесконечно самоподобная геометрическая фигура, каждый фрагмент которой повторяется при уменьшении масштаба.

Но понять её фрактальную сущность можно только соприкоснувшись с Иным, достигнув Границы Руси, выпив портвейна из горла на песке Гиперборейской Двины.
Только всем сердцем жаждущий Русской Америки, благодатной страны рек птичьего молока, исчезнувшей детской мечты — однажды коснётся ея белого пера…
Оказавшись и Там и Здесь. «Любовь – это Солнце, которое видит закат».

Став Скифским Солнцем, наблюдающим своё опровержение в кудрявом зеркале северной воды.

Павел Зарифуллин

(1) Что касается «американцев», то, очевидно, это покойные Предки, которые вернутся нагруженные товарами. В глазах туземцев все белые — это духи покойников, то есть фантомы, ревенанты. Прибывающие издалека, с островов, с которых в мифические времена прибыли Предки меланезийцев, с тех самых островов, куда каждый туземец отправляется после смерти. Именно потому, что Предки когда-то прибыли на корабле, мертвых помещают в маленькие лодки, отвозящие их на «родину». Разумеется, речь идет о мифической стране, находящейся за Океаном. Даже если меланезийцы сохранили воспоминание о миграциях предков, приведших их на остров их теперешнего обитания, то это воспоминание было мифологизировано. Страна Предков, находящаяся за Великими Водами, является сказочным островом, своего рода Раем, где души умерших ожидают момента своего триумфального возвращения к живым. Однажды они вернутся, но на этот раз на нагруженных товарами кораблях, похожих на суда, принимаемые ежедневно белыми в своих портах.
Такова религиозная концепция, из которой развились карго-культы. (Мирча Элиаде «Космическое обновление и эсхатология»)
Подобно жителям Новых Гебридов, принявших белых янки за своих умерших родственников с бесконечными гостинцами за пазухой, русские люди в 80-е и 90-е годы организовали ритуальную очередь в «Макдональдсы» и давили друг друга за «гуманитарные шоколадки», прибывшие «оттуда», из Страны Взаймы.
Наше отношение к Америке недалеко ушло от ожиданий меланезийцев и морфологии русской сказки.

(2) В страну Мёртвых относит орёл Урызмага в «Нартском эпосе». «Орёл, орёл — забери меня домой!», — кричала народоволка Маруся Спиридонова в колодце Лубянской тюрьмы в 1937 году, пролетающему над Москвой орлу. Птица не подвела. Через несколько лет Спиридонова была расстреляна под городом Орёл. Автор искренне считает, что такие совпадения не бывают случайными…

Релевантно:

Русский простор и норвежские фиорды

Священная география Родины Ломоносова

Российские поморы и канадские метисы: сравнение в свете международного права коренных народов

Архангельское Новолетие на благо поморов

 


Вам также может понравиться

Добавить комментарий

Ваш email не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *

Вы можете использовать данные HTML теги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>