20 июня в России по-тихому отметили всемирный день беженцев. Как говорится, не дай нам Бог! Судьба беженца печальна. Вся Россия переживает за судьбу беженцев из Донбасса и Луганска: собираем деньги, принимаем в свои семьи, помогаем, чем можем. Вроде бы все так, однако…
Вот последние сообщения из Татарстана от активистов народного движения «Помогаем Новороссии»: «Примерно месяц назад власти Казани предложили беженцам из Донбасса, размещённым в лагере «Солнечный», до конца мая самостоятельно определить свою дальнейшую судьбу: либо ухать на Сахалин, либо возвратиться обратно в Донецк и Луганск, то есть в зоны боевых действий, откуда люди, спасаясь, и бежали в Россию. Предлогом для выселения стала необходимость организации детского отдыха в этом лагере. После подключения к проблеме Общества русской культуры Татарстана, активистов из народного движения «Помогаем Новороссии» и журналистов, появились некоторые изменения. Несколько семей сейчас переселены в профилакторий Порохового завода, еще несколько — в ПВР (пункты временного размещения). Некоторые из беженцев уехали на Сахалин. Однако осталось около 20 семей, которых пытаются выгнать на улицу. И похоже, они упали духом, впали в отчаяние. А некоторые, вынуждены были уехать обратно в разрушенный и обстреливаемый Донбасс«.
Напоминаем, сейчас на каждого беженца Правительство РФ установило пособие 25 000 руб. в месяц. Это неплохо не только для Казани, но даже и для Москвы. Но как утверждают те же активисты: «Беженцы эти деньги не получают, они идут на оплату жилья и питания. А людей селят в маленьких комнатах на 3-6 человек, и питание выделяется весьма скудное, даже в рамках бюджетного варианта. Такое чувство, что средства явно используются не по назначению».
Однако согласитесь, дело это, скорее, местных чиновников, и с ним должна разбираться прокуратура.
А вот еще одно мнение, Ирины Бабич, главного научного сотрудника отдела Кавказа Института этнологии и антропологии РАН, доктора исторических наук:
«В настоящее время в Адыгее проживают черкесские беженцы из Сирии. Одновременно появились беженцы с Украины. Местные адыгейцы все время видят, что украинским беженцам республиканские власти активно помогают, вплоть до проведения сбора средств с работающих жителей республики (в виде обязательных вычетов из зарплаты работников государственного сектора), между тем сирийским беженцам не оказывается подчас самая элементарная помощь. Такие факты накладываются на последствия российско-имперской истории Кавказа, и в результате мы получаем достаточно мощный антироссийский компонент на Кавказе».
Россияне, люди, вроде бы, милосердные и очень сочувствуют беженцам, но, как оказалось, ровно до тех пор, пока это не ущемляет их собственные интересы. Но если беженцу дают задарма денег, которые нам с вами приходится зарабатывать своим горбом, или его принимают в вуз, выкидывая из списков нашего ребенка, или селят в том же летнем лагере, а нам говорят, что путевки, на которую вся семья очень рассчитывала, вы нынче не дождетесь, вот тут-то и возникает конфликт, и зачастую нешуточный.
Однако давайте прислушаемся к словам Жанны Зайончковской, заведующая лабораторией анализа и прогнозирования миграции Института народохозяйственного прогнозирования РАН: «Несколько лет назад я участвовала в конференции, посвященной вопросам миграции, проходившей в Италии. Одна из докладчиц рассказала о том, что планируется ужесточить правила приема беженцев из Туниса. Вы не представляете, как взорвался зал! А в нем присутствовало человек 250, в основном – итальянцы. Они кричали: «Мы не позволим! У нас свободная страна! Как можно отказать людям, находящимся в бедственном положении?!» Можете представить подобную реакцию у нас? К сожалению, мы стали равнодушны».
Нам есть о чем задуматься. Ведь по сути беженцы с Украины стали для российского общества лакмусовой бумажкой проверки на милосердие.
Евгения Асатиани | «НацАкцент»