Евразийская региональная идентичность и Приднестровье

1359599474_4_avtВ нашу эпоху глобализации парадоксальным явлением выглядят трудности в организации приграничного сотрудничества между постсоветскими государствами. Для многих из нас представляется уже какой-то нормой или обыденностью те сложности и, нередко, излишние формальности в преодолении таможенных и пограничных пунктов пропуска. Мы восхищаемся европейской практикой, когда о существовании границы между Германией и Францией путешественнику становится известно только по маленькой синей табличке, стремительно промелькнувшей за стеклом. При этом многие молодые люди не могут себе представить, что еще четверть века назад точно также можно было пересечь границу Украины и России, Украины и Молдавии. Тем более абсурдными эти сложности представляются, когда границы разделяют людей разговаривающих на одном языке, мыслящих едиными категориями и, самое главное, искренне желающих жить и развиваться вместе.

Особенно это характерно для Приднестровья, соседних областей Украины, Севера Молдовы. Позволим себе утверждение, что этнический состав населения этого большого региона, разделенного границами трех государств, отличается незначительно. Север Бессарабии, точнее, территория к северо-востоку от линии Бендеры-Унгены, представляет собой часть зоны первичного славянского этногенеза. Доподлинно известно, что уже в V веке н.э. здесь жили славянские племена. Нет никаких сомнений в том, что формирование молдавского этноса в XIII – XVI вв. самое непосредственное участие принимали русины – потомки восточнославянских племен тиверцев и уличей и, как считают многие этнологи, предки украинцев. Украинцы проживали здесь и в период существования Молдавского княжества, и позже. Можно с уверенностью говорить о том, что украинцы являются вторым коренным этносом Молдовы.

Многие сегодняшние молдаване имеют украинские корни. В конце XIX – начале ХХ вв. в регионе развернулась быстрая этнокультурная ассимиляция украинцев молдаванами. Они, отмечал в 1916 г. демограф В.Н. Бутович, «во всех уездах чрезвычайно быстро поддаются молдавскому влиянию и преобразовываются в молдаван»[1]. В годы румынской оккупации Бессарабии (1918-1940гг.) Бухарест проводили политику насильственной румынизации населения области, включая украинцев. Эта политика была продолжена также в годы фашистской оккупации Молдавии (1941-1944)[2]. После войны молдаване получили в своей республике льготы в доступе к высшему образованию и продвижении по службе, поэтому в 60-е — 80-е гг. свыше 70% семей, где одним из супругов был молдаванин, выбирали для своих детей принадлежность к молдавской нации[3]. По названным причинам в настоящее время около четверти молдаван носят славянские фамилии, а вдвое большее число молдаван помнят о своих украинских бабушках и дедах. Как доказали прорумынские национал-радикалы, в настоящее время почти вся молдавская политическая и культурная элита состоит в браках с украинками и русскими женщинами[4]. В 80-е гг. ХХ в. украинцы составляли большинство жителей в 176 населенных пунктах Молдавии. В ряде городов Молдовы (Бельцы, Единцы, Скуляны, Купчин, Бричаны, Глодяны) и некоторых районах на севере республики украинцы и поныне составляют 30-40 процентов населения. Эти данные противоречат официальной статистике Молдовы, согласно которой порядка трех четвертей населения – этнические молдаване.

Еще дальше, чем в Бессарабии, зашла межэтническая диффузия в Приднестровье, исторически являющимся частью Новороссии. Молдаване заселяли регион одновременно с украинцами и русскими, в основном после 1791 г., когда он был включен в состав России[5]. Территория более сотни лет являлась частью Херсонской губернии и вместе со всем Югом Украины входила в состав Новороссийского края. В 1924 г. Молдавская автономия была учреждена на восточном берегу Днестра по геополитическим соображениям, в отсутствие среди местных молдаван, составлявших всего 30 процентов населения, каких-либо тенденций к отделению от Украины и созданию собственного национально-территориального образования[6]. Вся совокупность имеющихся данных об этнических процессах и межнациональных отношениях в Приднестровье, в том числе в критические моменты истории, в годы немецко-румынской оккупации времен Второй мировой войны[7] и период распада СССР, свидетельствует о высокой степени этнополитической сплоченности местных молдаван с украинцами и русскими.

В 90-е гг. ХХ в. в силу политических причин произошло определенное отчуждение населения Приднестровья, в том числе молдаван, не только от официального Кишинева, но и от населения Молдовы. Результаты этносоциологических исследований, проведенных в Приднестровье в этот период, выявили существенные отличия характера и динамики межэтнических отношений в регионе от подобных процессов в Молдове и дали исследователям основания говорить о наличии у местных русских, и у молдаван, и у украинцев приднестровской этнополитической и государственной идентичности,[8] т.е. о формировании приднестровской политической нации.

В то же время солидарность украинской общественности с населением Приднестровья в период вооруженного конфликта 1992 г. и политика, проводимая Украиной в отношении Приднестровья в конце ХХ и в первые годы ХХI века, укрепили в республике традиционные симпатии к Украине. Экономическим ориентиром для приднестровцев во многом остается Одесса. В Приднестровье активно действуют украинские этнокультурные организации, значительная часть населения приняла украинское гражданство. До событий «оранжевой революции» в Киеве в приднестровской печати периодически затрагивался вопрос о присоединении республики к братскому славянскому государству как альтернатива насильственному «урегулированию» конфликта на условиях, выдвигаемых официальным Кишиневом. Требования Кишинева о привлечении к переговорному процессу наряду с Россией и Украиной также США и ЕС в 2005 году, были расценены приднестровской общественностью как попытки сократить участие России и Украины в урегулировании конфликта.

Противоречивые процессы, которые происходили между Приднестровьем и Молдовой, Приднестровьем и Украиной за два десятилетия стали факторами способствующими появлению у населения Приднестровья устойчивой региональной идентичности. Во многом она представляет собой эволюцию советского интернационализма, вынужденного развиваться в узких рамках границ ПМР. При этом приднестровская идентичность не приобрела черт местечковости и ограниченности горизонтов целей развития, свойственных мироощущению этнократических государств. Напротив, в социальной среде России, Украины, Молдовы, всюду приднестровцы чувствуют себя на Родине, быть может несколько «подпорченной» издержками национал-либерального пути развития, но всё же, на Родине. А вот жителей Молдовы, Украины, России при посещении Приднестровья одолевают совсем другие эмоции – от враждебности до любви. Но всегда в этих эмоциях, где-то на генетическом уровне, присутствует ощущение чего-то утраченного, забытого, подобно мимолетному воспоминанию о счастливом детстве, воспоминанию о том, чего не вернуть. У кого-то эти чувства трансформируются в политические ярлыки – «советский заповедник», «коммунистический анклав». Другие видят в общественной атмосфере Приднестровья готовую духовную основу, «закваску» будущей евразийской идентичности.

Значительная часть населения Молдовы, — за исключением прорумынской части интеллигенции, — сохраняет традиционную восточную геополитическую ориентацию. По данным 2012 года идею вхождения Молдовы в Таможенный союз России-Белоруссии-Казахстана поддерживают 55,8% граждан Молдовы, против – 27,1%. В случае же гипотетического выбора между Таможенным союзом и ЕС, 22,5% жителей высказались бы в пользу Таможенного союза, и лишь 16,1% – в пользу Евросоюза.[9] В настоящее время количество симпатизантов Таможенному союзу значительно возросло, в том числе среди молодежи. Жители Молдовы видят в Украине и в Приднестровье союзников против притязаний Румынии, которая отрицает национальную самобытность молдаван и их право на собственную государственность. Интересы населения Молдовы, Приднестровья и Украины объективно совпадают там, где обнаруживаются подрывная работа Румынии, как враждебного по своим целям и задачам геополитического проекта Запада.

Несмотря на вступление Румынии в ЕС, ее правительство продолжает политику этнического прозелитизма, пытаясь «пробудить» у молдаван Молдовы и Украины румынское этническое сознание. В обеих странах оно осуществляет 10 программ по работе с зарубежными румынами, в том числе «Румынский язык», «Румынская школа», «Румынская церковь» и другие, финансирует деятельность прорумынских общественных организаций, обучение в учебных заведениях Румынии 10-12 тыс. студентов, школьников и докторантов. Выполняя одну из названных программ, в 2002 г. румынская дипломатия при посредстве Парламентской ассамблеи Совета Европы вынудила правительство Молдовы легализовать церковно-политическую структуру, подчиненную Бухаресту — Бессарабскую митрополию румынской православной церкви.

С начала 90-х годов прошлого века правительство Румынии осуществляет беспрецедентную операцию по вовлечению граждан Молдовы и, в меньшей степени, граждан Украины, в румынское гражданство. Согласно декрета-закона №7/1989 о «возвращении» румынского гражданства лицам, утратившим его по политическим причинам, и Закона № 21/1991 о румынском гражданстве, таковое надлежало предоставить лицам, родившимся в Румынии в границах до 28 июня 1940 г. и их потомкам. «Репатриантам» предоставлялись таможенные льготы на ввоз имущества, чем воспользовались тысячи «коммерсантов» для переброски товаров из Молдовы в Румынию. Далее процесс набора новых румынских граждан приобрел масштаб государственной политики. «Загадочные эмиссары, — сообщала еще в марте 1998 г. правительственная газета «Независимая Молдова», — вербуют в молдавских селах и городах кандидатов на румынское гражданство, выдавая им соответствующие паспорта с приплатой в долларах. Уже отоварено таким образом более 160 тысяч жителей Молдовы»[10]. После скандала в прессе и соответствующего демарша правительства РМ кампания эта была свернута, но не прекращена полностью. В последующие годы румынское гражданство стало привлекательным в связи с вступлением Румынии к ЕС. И доплачивать за его приобретение уже не приходилось.

После прихода к власти в Кишинёве прорумынского Альянса за евроинтеграцию работа на данном направлении была существенно активизирована и расширена. 28 октября 2009 г. парламент Румынии утвердил инициированное президентом Т. Бэсеску постановление об упрощении процедуры выдачи румынского гражданства иностранным лицам[11]. Согласно принятому постановлению правом на получение румынского гражданства обладают все бывшие подданные королевства Румыния, в том числе проживавшие на территории Бессарабии до 1940 г. (включая территорию современной Республики Молдова и части Одесской и Черновицкой областей Украины), а также их потомки до 3-го колена, утратившие гражданство по независящим от них обстоятельствам. Таким образом, это право было распространено практически на все население, включая и русскоязычную его часть. По заявлению президента Румынии Траяна Бэсеску, сделанному в телеэфире в апреле 2009 г., на тот момент в посольстве Румынии в Кишинёве находилось около 600 тыс. заявлений на получение румынского гражданства от жителей Молдовы с перспективой увеличения этого количества до 800 тыс.[12] Подобная практика ведется и в приграничных с Румынией областях Украины. В некоторых районах Черновицкой области доля граждан Румынии достигает 90% населения.

Наиболее скандальный характер носит финансирование румынским правительством издания в Кишиневе ряда открыто прорумынских, т.е. антимолдавских газет и журналов. «В Республике Молдова, — отмечает правительственное агентство «Молдпрес», — существует парадоксальная кормушка, причем намного жирнее, чем предоставляемая правительством. Кругленькие суммы грантов из-за рубежа, инвестируемые в политические партии, доходят опосредованно и до прессы, принадлежащей им если не на правах собственности, то по крайней мере на правах содержанки. “Literatura si Arta”, “Democratia”, “Glasul Natiunii”, “Ziarul rominesc” – эти издания напрямую финансируются из-за рубежа. “Timpul”, “Jurnal de Chisinau” финансируются опосредованно оппозиционными партиями, и этот перечень можно продолжить до конца списка «независимой» прессы»[13]. Выражая отношение правящих кругов Румынии к Украине, эта пресса пытается обосновать румынские территориальные притязания к Украине (Буковина, район Герца, Придунайские районы, остров Змеиный) и создает негативный образ Украины сообщая о притеснениях, которым, якобы, подвергаются проживающие в этой стране «румыны», муссируя вопрос об ущербе экологии Нижнего Дуная, якобы нанесенном строительством украинской стороной обводного канала. В 2003 г. румынисты издали в Кишиневе книгу живущего в Париже писателя Паула Гомы, эмигранта из Бессарабии, убежденного фашиста, стремящегося оправдать политику геноцида, проводимую в годы Второй мировой войны режимом Иона Антонеску в Молдавии, на Юго-Западе Украины, и обосновать румынские притязания на Бессарабию, Северную Буковину и «Транснистрию», губернаторство, учрежденное румынскими оккупантами между Днестром и Южным Бугом[14]. Несмотря на протесты общественности, книга свободно распространялась в магазинах Кишинева. Территориальные притязания Румынии к Украине пропагандируются румынскими участниками в ходе научно-практических конференций, созываемых в рамках еврорегионов «Верхний Прут» и «Нижний Дунай».

Все эти годы в программах учебных заведений Молдовы преподается враждебный молдавской этнокультурной идентичности курс «история румын». В программе курса «история румын» предпринимаются попытки представить валахов и молдаван одним народом, а историю Молдавии, Валахии и Трансильвании – как некую общую «историю», внедрить в массовое сознание молдаван ложное представления об их принадлежности к румынской нации. Данный курс получил отражение в исторической литературе и учебниках истории. История Молдавии периода Второй мировой войны излагается в этих учебниках с позиций прогитлеровского режима Иона Антонеску[15]. Вместо курсов «молдавский язык» и «молдавская литература» все эти годы преподаются курсы «румынский язык» и «румынская литература», что не является простым переименованием. На обоснование территориальных притязаний Румынии к Молдавии и Украине нацелена также замена этнонима «молдаване» и лингвонима «молдавский язык», осуществляемая в процессе преподавания всех дисциплин в учебных заведениях Молдовы и молдавских (уже — «румынских»!) школах Украины. Однако период увлечения идеями румынизма, пережитый частью молдавской бюрократии и интеллигенции, главным образом гуманитариями, в конце 80-х — 90-е гг., подходит к концу. Их расчеты конвертировать знание языка, получившего государственный статус, в социальные преференции, оправдались лишь отчасти[16]; в принципе, эта часть молдавского национально-государственного проекта исчерпана. Опыт общения молдаван с румынами сделал общеизвестными различия в национальном и государственном сознании, этнических культурных моделях и двух народов и уже в 1991-1992 гг. вызвал волну отчуждения. Президент Молдовы Мирча Снегур квалифицировал это явление как «антирумынскую истерию», а поэт-унионист Григоре Виеру засвидетельствовал: лишь четверть депутатов Парламента готовы проголосовать за присоединение Молдовы к Румынии, остальные «приходят в бешенство, просто приходят в бешенство, когда слышат об объединении»[17]. В Кишиневе издан ряд научных работ, свидетельствующих о том, что у Молдовы имеется собственная история, отличная от истории Румынии.[18] А выпуском «Молдавско-румынского словаря» была проведена демаркационная линия между молдавским и румынским языками, сделан важный шаг к восстановлению молдавского культурного суверенитета[19]. Знаком отчуждения молдаван от румынистов стали попытки молдавских традиционалистов представить их то потомками румынских колонистов 20-х – 30-х гг., то скрытыми цыганами, во всяком случае – не молдаванами. Намекая на их принадлежность к рромам (цыганам), слово «румын» они пишут с двумя-тремя буквами «р», печатно именуют Румынию «Ромиыя»[20], т.е. «страна ромов» (цыган). Передачи румынского телевидения среди молдаван непопулярны. Социологические опросы подтверждают: свыше 97% граждан Молдовы стоят за независимость республики.

Но суверенитет Молдовы и ее внутриполитическая стабильность отнюдь не гарантированы. Румынисты располагают представительством в парламенте и прочными позициями в государственной администрации, по существу контролируют систему образования Молдовы и значительную часть СМИ. Им удалось повлиять на этническую самоидентификацию части нового поколения молдаван, что вносит нестабильность в молдавское общество. Другая причина для беспокойства – преимущественно румынское влияние на этнокультурные организации молдаван Украины. В Приднестровье румынское влияние сведено к минимуму, что объясняется твердой позицией государства, опирающегося на мнение общества.

Надо признать, что Молдова сейчас находится в режиме «ручного управления» со стороны Румынии.[21] Но это не означает, что с этим фактом должны смириться Россия, Приднестровье, Украина, народ Молдовы. Аппетит, как известно, приходит во время еды. Окончательное поглощение Молдовы Румынией будет означать продолжение экспансии в отношении украинских и приднестровских территорий. Еще в начале 1990-х гг. румынист и унионист, — сторонник аннексии Молдавии Румынским государством, — редактор органа Союза писателей Молдавии газеты «Литература ши арта» Николай Дабижа, издав брошюру «Заднестровье — исконная наша земля», попытался исторически «обосновать» притязания Румынии на территорию Буго-Днестровского междуречья[22].

В Приднестровье считают, что ползучую румынскую экспансию возможно остановить сделав реальным участие населения Молдовы, Приднестровья, Украины в противоположных по своей направленности общественных и экономических проектах. В этом контексте Приднестровье обладает значительным духовно-гуманитарным потенциалом. Тирасполь еще год назад предложил Москве концепцию Евразийского региона «Приднестровье». Данные проект предполагает включение структур гражданского общества и экономических субъектов в процессы евразийской интеграции (в т.ч. в Таможенный союз) на негосударственном уровне. Протокол «Рогозин-Шевчук», подписанный совсем недавно, дает возможность Приднестровью повысить планку прямого взаимодействия с Россией до межправительственного уровня. Это большой успех приднестровской дипломатии и еще одна ступенька к признанию независимости Приднестровья.

Предательство интересов народа, содеянное на рубеже 80-х – 90-х годов советской элитой, и еще два десятилетия развития в вынужденно изолированном состоянии в чем-то пошло Приднестровью на пользу. Здесь научились мыслить самостоятельно, без оглядки на Кишинев и Москву, ценить собственную историю и культуру, научились отделять политику от простого человеческого общения, понимать национальную гордость малых народов, презирать диктат и чванство западных эмиссаров, считающих себя хозяевами мира.

Все эти годы Кишинев ориентировался на Бухарест и Брюссель, Киев – на Варшаву и Вашингтон и даже Москва проводила политику с оглядкой на Запад, нередко наступая на горло собственной песне. А в Тирасполе, для которого ближние и дальние соседи создали условия осажденной крепости, просыпался и созревал непокорный суворовский дух – мироощущение, для которого даже Альпы не препятствие, тысячекилометровые расстояния – преодолимое недоразумение, а условность политических границ – не более чем фикция. Блокады, внешние санкции и политический шантаж по отношению к носителям тысячелетней культуры, потомкам солдат победивших османов, Наполеона и Гитлера, по отношению к народу с нуля построившему свою государственность и защитившего ее в войне, надо признать – это лучшие, фактически, тепличные условия для обретения духовного суверенитета.

Представляется, что в условиях, когда территория Молдовы, Приднестровья и Украины становится ареной жесткой геополитической борьбы между набирающим силу Таможенным союзом и не утратившим дух экспансионизма Европейским союзом, «евразийская закваска» Приднестровья должна сыграть свою роль.

После Вильнюсского саммита «Восточного партнерства» население Молдовы и Украины окажется в новой экономической реальности. По оценкам экспертов, судьбы целых отраслей экономики будут под вопросом. Перспективы Приднестровья на этом фоне выглядят более оптимистичными. Намерение развивать торгово-экономические отношения с Россией с перспективой получения полноценного доступа на рынки Таможенного союза уже получило поддержку Москвы. Евразийский выбор Приднестровья вполне может стать залогом выживания и развития республики. Но процветающее евразийское Приднестровье посреди обездоленного Евросоюзом украино-молдавского пространства – это слишком дерзкий вызов Брюсселю. Так что и Приднестровью необходимо готовится к нелегким временам – к закрытию границ, ограничению экспорта, транспортным проблемам. Однако чем сильнее будет давление на Приднестровье – посредством экономических мер или ужесточением режима пропуска людей и грузов на пограничных пунктах – тем активнее будет сопротивление приднестровцев, тем мощнее будет помощь из России, тем эффективнее будет политическое влияние евразийского фактора Приднестровья на родственное население соседних регионов Молдовы и Украины. Не исключено, что западные стратеги перестарались с «Восточным партнерством» и сами загнали себя в ловушку.

История обладает своей логикой развития, многие пытались ее понять и объяснить. Лев Николаевич Гумилев, предложивший науке зыбкие контуры явления пассионарности, возможно ближе всех приблизился к сути. Историю делают личности, способные «зажечь» своих соотечественников. Страны и континенты завоевывают не многотысячные армии, а относительно небольшие сообщества, объединенные одной культурой и языком, консолидированные одной сверхзадачей. Понимание этих тонких материй, очевидно, отсутствует в западных мозговых центрах, работающих против государственности Приднестровья, против населения Молдовы и Украины. Иначе они бы не допустили консолидации приднестровцев вокруг идеи интеграции с Россией. Позиция небольшого, но сплоченного народа, проживающего в стратегически важном месте, может оказаться решающей, когда история начнет проходить очередную точку бифуркации.

Географически Приднестровье находится в центре большого котла, в котором на протяжении веков шли процессы мирной ассимиляции и взаимопроникновения разных народов: молдаван и украинцев, русских и болгар, евреев, гагаузов, немцев, татар и многих других. Но духовный вектор этих процессов всегда был направлен в сторону России и никогда в сторону Запада. Здесь сложилась особая евразийская региональная идентичность, выкристаллизовавшаяся на Днестре благодаря появлению приднестровского государства и освященная военным гением Александра Суворова. Давление в этом большом котле, усилиями Евросоюза и Румынии, заметно повышается. И сейчас ни в Брюсселе, ни в Москве, ни тем более в Бухаресте не могут дать определенного ответа, что скрывает ящик Пандоры, и по какому пути будут развиваться интеграционные процессы после саммита в Вильнюсе.

В конечном итоге все решает воля пассионарных людей. Быть может очень скоро, добираясь из Кишинева в Москву, мы будем узнавать о пересечении государственных границ по небольшой синей табличке, нежданно промелькнувшей за стеклом.

Игорь Шорников

Заместитель Министра иностранных дел Приднестровья, эксперт Центра Льва Гумилёва

[1] Цит.по: Бабилунга Н.В. Население Молдавии в прошлом веке: миграция? ассимиляция? русификация? Кишинев. 1990. С. 84-86.

[2] Левит И.Э. Участие фашистской Румынии в агрессии против СССР: Истоки, планы, реализация (1.1939-19. 1942). Кишинев.1981. С. 281, 282.

[3] История Республики Молдова с древнейших времен до наших дней. Кишинев. 1998. С.306.

[4] Dabija N. Harta noastra care sangera. Craiova. Scrisul Romanesc. 1999. P.130-142.

[5] Зеленчук В.С. Население Бессарабии и Поднестровья в XIX в. Кишинев. 1979ю С.71-75; Stati V. Moldovenii la rasarit de Nistru. Chisinau. 1995. PP. 169-186.

[6] См.: Галущенко О.С. Как создавалась республика на Днестре (К 80-летию МАССР).// Исторический альманах Приднестровья. 2004. №8. С.42-58.

[7] См.: Феномен Приднестровья. Тирасполь. 2000. С.73-93; История Приднестровской Молдавской Республики. Том 2. Первая часть. Тирасполь. 2001. С.203-244.

[8] Савоскул С.С. Русские Нового Зарубежья: Выбор судьбы. М.. Наука. 2001. С.192-207. См. также: Русские в новом Зарубежье: Итоги этносоциологического исследования в цифрах. М,1996; Субботина И.А. Стратегия поведения русской молодежи в странах нового Зарубежья: Молдавия. М., 1998.

[9] Ермаков С.М., Куртов А.А. Призрак «Великой Румынии». http://riss.ru/index.php/my-v-smi/2245-prizrak-velikoj-rumynii#.UnUYsXC8CEs

[10] Независимая Молдова. 1998. 9 марта; 14 апреля.

[11] Парламент Румынии упростил процедуру «восстановления» румынского гражданства // Regnum : информ. агентство. 2009. 29 октября. URL: http://www.regnum.ru/news/1219542.html.

[12] Проблемы национальной стратегии. № 5 (14) 2012. С.49.

[13] Независимая Молдова. 2004. 9 апреля.

[14] Paul Goma. Saptamana Rosie 28 iunie – 3 iulie 1940, sau Basarabia si evreii.Chisinau. 2003. Отклики см.: Книга ненависти. // Русское слово. 2003. №15(59). Август; Еврейское местечко. 2003. N13.Сентябрь.

[15] A se vedea: Panaitescu P.P. Istoria romanilor. P.II. — Chisinau. 1990; Панаитеску П.П. История румын. — Кишинев. 1991; История румын. Античность и средневековье. Учебник для VIII класса. Проф. Хадриан Дайковичу, проф. Помпилиу Теодор, про. Иоан Кымпяну. Кишинэу. 1993; Ожог И.А. История румын. Ч.I. Древняя и античная история. — Кишинев. 1993; Niculita I. Istoria romanilor. Epoca veche. — Chisinau. 1997; Dragnev D. Dragnev E. Istoria medie a romanilor (pina la mijlocul secolui al XVII-lea) — Chisinau. 1997; Idem. Istoria moderna a romanilor. Partea I. (mijlocul secolului al XVII — 1848) — Chisinau. 1997; Vizer B. Istoria contemporana a romanilor. — Chisinau. 1997; Новая история румын. Часть II. 1848-1918. Учебник для VIII класса). Кишинев. 1999; История румын. Знаменательные страницы. Учебник для 4-го класса. Chisinau, 1999; Никулицэ И. История румын: Древний период. Экспериментальный учебник для V класса. Кишинев. «Cardidact». 1999; Ojog I.A., Sarov I.M. Curs rezumativ de lectii la istotia Romanilor. Chisinau. 1997; Petrencu A. Romania si Basarabia in anii celui de-al doilea razboi mondial. Chisinau. 1999. Petrencu A. In serviciul zeitei Clio. Chisinau. 2001.

[16]См.: Социальные интересы и национальные ценности в контексте гражданского конфликта. // Procesele integrationiste din Republica Moldova: elaborarea strategiei nationale. ­Chisinau. 2000; Нацiональна полiтика Республiки Молдова на соучасому етапi. //Еврорегiони: потенциал мiжетничноi гармонизацii. Збiрка наукових праць. Чернiвцi. 2004.

[17] Гражданин Молдовы. 1992. №1. Февраль.

[18] История Молдовы с древнейших времен до наших дней. Кишинев. 1997 (в 2002 г. выпущено второе издание); Стати В. История Молдовы. Кишинев. 2003.

[19] Stati V. Dictionar moldovenesc-romanesc. Chisinau. 2003.

[20] Moldova suverana. 2002. 12 iulie.

[21] Проблемы национальной стратегии. № 5 (14) 2012. С.48.

[22] Dabija N. Moldova de peste Nistru – vechi pamint stramosesc. Chisinau. 1990

Евразийское Приднестровье

Вам также может понравиться

Добавить комментарий

Ваш email не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *

Вы можете использовать данные HTML теги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>