Опиумная революция-3

Опиумный Афганистан. Начало.
Опиумный Афганистан — 2.

28 ноября 2016 года полиция Кабула провела рейд по кафе и ресторанам, где посетители курят кальян, полицейские конфисковали все обнаруженные кальяны и сорвали рекламирующие их афиши. Принятый два года назад закон запрещает курение в закрытых помещениях, но курить кальян в кафе считается модным среди афганской молодежи. Особенно популярно курить табак с фруктовым привкусом. Полицейские рейды были мгновенно высмеяны в афганском сегменте интернета: пользователи отмечали, что угроза, которую представляют собой кальяны, не идет ни в какое сравнение с эпидемией употребления героина, а также с продолжающимися в стране вооруженными столкновениями….

Наркобизнес и терроризм

Существует устойчивое мнение, что наркопроизводство и терроризм чуть ли не всегда и везде тесно взаимосвязаны. Это не совсем так, «террористические организации могут получать дивиденды от наркопроизводства, участвовать в наркотрафике и отмывании денег, полученных преступным путем. Однако они сохраняют ряд фундаментальных отличий от чисто криминальных группировок: для последних криминальный бизнес является основным предназначением. Поэтому, по всей видимости, говорить о существовании единого феномена «криминально-террористической общности» нет достаточных оснований. Речь может идти скорее о тесном взаимодействии, взаимосвязях и взаимовлиянии террористических группировок и структур организованной преступности, но все-таки не о некой единой их идентичности.

Доля внутренних и внешних, легальных и нелегальных, неправительственных и государственных источников в финансировании различных террористических группировок сильно варьируется. Как правило, чем шире спектр деятельности организации, тем сложнее ее структура и тем больше у нее возможностей получить финансовую помощь. Например, источники финансирования «Хамас» включали доходы от собственной экономической деятельности на палестинских территориях (в частности, строительного бизнеса), средства, поступавшие от индивидуальных доноров и благотворительных организаций стран Персидского залива, палестинской диаспоры, иностранных государств и т.д. Мощным источником финансирования Исламского движения Узбекистана (ИДУ), особенно до событий осени-зимы 2001 — весны 2002 гг., являлись финансово-промышленные круги в ряде арабских стран и в Турции, где имелись (-ются) мощные лоббистские группы из числа потомков эмигрантов из центральноазиатского региона.

Уместно вспомнить и о том, что в структуре финансирования «Талибана» доходы от наркопроизводства и наркотранзита составляют по ряду оценок не более 10-12 %.

Под американской «крышей»

Едва ли не самым ощутимым из результатов американской военной операции в Афганистане стал стремительный рост нелегального производства транзита наркотических веществ в 2002-2003 гг. В первую очередь, он был связан с расширением посевов опийного мака на территории Афганистана.

В Афганистане в 1994-2000 гг. продажа опиума обеспечивала населению доход в 150 млн. долларов, или 750 долларов на семью, занимавшуюся его производством. В 2002 г. общий доход дошел до 1,2 млрд. долларов, или 6500 долларов на семью. Наркоторговля в среднеазиатских республиках приносит примерно 2,2 млрд. долларов. Более трех четвертей опиума, реализуемого в Европе, и почти все его количество, продаваемое в России, происходит из Афганистана. В 2006 г. доходы от наркобизнеса оцениваются 3,1 млрд. долларов. Беспрецедентный рост урожая опия в 2002, 2003 и 2004 гг. сменился небольшим падением его производства в 2005 г. Если эта статистика, преданная гласности, и верна, то сокращение производства опия не оказало серьезного влияния объемы нелегального экспорта. Согласно исследованию, проведенному в 2005 г. Комиссией ООН по наркотикам и преступлениям (UNDOC) в Афганистане, общая площадь под посевами опия в стране сократилась в 2005 г. на 21%, то есть со 131 до 103 га. В 2005 г. производство и контрабанда наркотиков в Афганистане составили 52% его ВНП. Сокращение опиумных плантаций произошло вследствие нескольких факторов: намерения фермеров отказаться от посевов опия, реализации правительственной программы по уничтожению посевов, запрета на выращивание опиума, деятельности правоохранительных органов. Но главная причина периодических снижений объемов производимого в Афганистане опиума — элементарный кризис перепроизводства.

Производство наркотиков в Афганистане в 1990-х — 2003 гг. и в период до 2009 г.

tabla_afghan_drugs

[Князев А. К истории и современному состоянию производства наркотиков в Афганистане и их распространения в Центральной Азии. — Бишкек: Илим, 2004. — С. 12, 77. Reports of the International Narcotics Control Board for 2004-2009].

В период с 2005 по 2009 год цены на опиум на мировых рынках все время падали, сказывался кризис перепроизводства. Обусловленный погодными причинами неурожай 2010 года (3600 тонн) повлек и рост цен. Одновременно, начиная с 2010 года, происходит устойчивый рост посевных площадей, что стало следствием применения западными войсками непродуманных мер: распыление с воздуха веществ, наносивших ущерб маковым посевам, привело к резкому сокращению производства, стремясь компенсировать уменьшение производства, крестьяне увеличили площади посевов. При этом были возобновлены посевы опийного мака и в тех провинциях, где они были раньше уничтожены. К 2014 году посевные площади составляют уже около 224 тысяч га, а урожай — 6400 тонн.

Переправа контрабандистов через таджикско-афганскую границу. Фото А.А. Князева, 2000 год, район Нижнего Пянджа

Переправа контрабандистов через таджикско-афганскую границу. Фото А.А. Князева, 2000 год, район Нижнего Пянджа

Военная операция США и их союзников в Афганистане не нарушила структуру незаконного производства и транзита наркотических веществ. Возобновление массового выращивания опийного мака в Афганистане в 2002 г. привело к тому, что Таджикистан, Узбекистан, Киргизстан и Казахстан сталкиваются с ростом торговли уже обработанным героином, более высокими уровнями чистоты героина и более агрессивными и лучше организованными операциями по незаконному обороту наркотиков. Опийное производство в значительной степени переместилось в северные провинции Афганистана с близкими и прямыми маршрутами в Центральную Азию. Характерной чертой незаконного оборота наркотиков на границах стран Центральной Азии с Афганистаном после 2002 г. стало появление партий героина в больших объемах, каковые прежде не встречались.

В настоящее время выращивание опийного мака и экстрагирование опия-сырца происходит на всей территории Афганистана, а в провинциях Нангархар, Хост, Пактия, Гильменд, Кунар, Балх, городах Кундуз и Файзабад создан замкнутый промышленный цикл, включающий в себя выращивание опиумного мака, экстрагирование опия-сырца, его переработку в морфий, основание героина и далее в конечный продукт — героин гидрохлорид (диацетилморфин гидрохлорид); далее происходит его складирование и крупнооптовая реализация на героиновых рынках пакистанского Читрала и афганского Кандагара.

Наркотический пояс «нового шелкового пути»…

Применительно к Центральной Азии, явление оказывается серьезно усугублено распадом СССР, который повлек за собой социально-экономическую и политическую нестабильность, аморфность новообразовавшихся государственных структур, включая и их силовую составляющую.

Важнейшим фактором, спровоцировавшим стремительное становление так называемого «северного» маршрута нелегальной транспортировки наркотических веществ из Афганистана, стала ликвидация существовавшей во времена СССР единой системы охраны государственной границы. Как и Советский Союз, новые государства, образовавшиеся в регионе, избрали в качестве средства обеспечения своей безопасности со стороны продолжавшегося конфликта в Афганистане режим изоляции. Однако высокоорганизованной системой охраны границ этот режим не отличался. В первые же годы существования независимых государств этот режим был нарушен в связи с событиями гражданской войны в Таджикистане, а позже — и односторонней активностью Туркменистана по налаживанию взаимоотношений с талибами. Примерно в то же время начался и процесс прямого вовлечения в незаконный транзит наркотиков представителей государственных и политических структур центральноазиатских стран. Практика служебно-боевой деятельности российских пограничных структур в Таджикистане и Киргизии дает большое количество примеров такого рода вовлечения.

Уборка маковой «соломки», Бадахшан, улусволи Хаш. Фото А.А. Князева август 2005 года.

Уборка маковой «соломки», Бадахшан, улусволи Хаш. Фото А.А. Князева август 2005 года.

Говоря об официальной деятельности государств Центральной Азии по противодействию незаконному распространению наркотических веществ, произведенных в Афганистане, необходимо отметить, что эта деятельность полностью направлена на противодействие вторичным факторам. Это меры пограничного и правоохранительного контроля, это карательная практика, это работа лечебно-медицинского и профилактического характера. Происходит борьба с последствиями, а не с причинами. Активность стран Центральной Азии по восстановлению экономики Афганистана близка к нулевой, хотя обстановка на большей части приграничной территории (особенно в северо-восточных провинциях — Кундузе, Тахоре, Баглане, Бадахшане) вполне позволяет реализацию социально-экономических проектов. Важнейшим фактором участия населения в незаконном обороте наркотиков продолжает оставаться социально-экономическая ситуация в самих странах Центральной Азии. Отнюдь не второстепенным фактором развития «северного» маршрута нелегальной транспортировки наркотических веществ из Афганистана является и коррумпированность государственных и правоохранительных структур, свойственная всем странам региона.

Фактически, ко второй половине 1990-х гг. складывается, в общем и целом, структура наркотранзита через центральноазиатский регион. Применительно к восточным маршрутам центральноазиатского направления (Таджикистан и Киргизия) это выглядит примерно следующим образом. Организацию транзита в конкретных регионах (уровень областей, нескольких областей) осуществляют региональные кланы, лидеры которых относятся к числу публичных политиков. Непосредственно вопросами организации транзита занимаются местные ОПГ, связанные с чиновниками местного уровня. Связанные с этой структурой представители правоохранительных органов обеспечивают прикрытие транспортировки, подстраховывая от случайностей. На уровне крупных региональных центров, каковыми не обязательно являются столицы республик (в Киргизии это г. Ош, в Таджикистане одним из таких центров является г. Худжанд) осуществляется общая координация, здесь же решаются вопросы транзита на соседнюю территорию, передачи груза от таджикских поставщиков киргизским группировкам, а от киргизских — казахским, и т.д. При этом задерживаемые с последующей оглаской в СМИ отдельные наркокурьеры или небольшие группы занимаются этой деятельностью, как правило, спонтанно, не участвуя в структурном транзите. Их задержанием иллюстрируется представление об антинаркотической активности правоохранительных ведомств и государств в целом.

Небольшая сеянка в Кунлузе, улусволи Калай-Зал. Фото А.А. Князева, апрель 2002 года.

Небольшая сеянка в Кунлузе, улусволи Калай-Зал. Фото А.А. Князева, апрель 2002 года.

В конце октября 2003 г. в зоне ответственности Московского погранотряда ФПС России в ходе перестрелки с пограничниками были задержаны 14 контрабандистов из числа граждан Таджикистана, пытавшихся переправить через границу свыше 900 кг наркотических веществ. В результате предварительного разбирательства выяснилось, что наркотики принадлежали сыну Нуритдина Рахмонова, брата президента Таджикистана. Символично, что от этого факта ведет свое начало инициатива таджикистанского руководства по выводу из РТ Группы пограничных войск ФСБ РФ, завершившегося к осени 2005 г.

Примерно к весне 2002 г. в Киргизии, с самого начала 1990-х гг. отличающейся невысокой степенью централизованности государственной власти, складывается ситуация, когда наркотранзит контролируется сразу несколькими акторами: южнокиргизскими группировками, связанными с лидерами тогдашней оппозиции режиму А. Акаева, двумя (как минимум) конкурирующими северными киргизскими ОПГ, и южноказахстанскими ОПГ. В этой сложной схеме присутствуют и интересы ташкентских криминальных кланов, исторически тесно взаимодействующих с криминальными кругами Южной Киргизии. И одним из важнейших факторов, обусловивших свержение президента Акаева в 2005 г., стала конкурентная борьба между родоплеменными криминализованными структурами за право доминирования в контроле над наркотранзитом, что только подтверждается последующим развитием событий. Стремительно установленная и практически полная монополизация наркотранзита кланом Курманбека Бакиева вызвала противодействие других клановых структур и привела к свержению Бакиева в апреле 2010 года.

* * *

Беспрецедентный рост объемов производства наркотиков в Афганистане является одним из главных результатов войны, будучи, одновременно, и ее прямым следствием. В 1990-х гг. в мире окончательно утверждается тенденция, согласно которой районы незаконного производства и транзита наркотических веществ совпадают с зонами конфликтов низкой и средней интенсивности. При этом, естественно, производители наркотических веществ становятся прямо заинтересованы в поддержании, продлении режима нестабильности в этих регионах. На рубеже веков нелегальное распространение наркотических веществ наряду с торговлей оружием и международной коррупцией стало важнейшим фактором криминализации международных отношений в целом.

Окончание следует

Александр Князев

Центр Гумилева в Афганистане

Вам также может понравиться

Добавить комментарий

Ваш email не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *

Вы можете использовать данные HTML теги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>