Afghan farmers collect raw opium as they work in a poppy field in Khogyani district of Jalalabad, east of Kabul, Afghanistan, Friday, May 10, 2013. Opium poppy cultivation has been increasing for a third year in a row and is heading for a record high, the U.N. said in a report. Poppy cultivation is also dramatically increasing in areas of the southern Taliban heartland, the report showed, especially in regions where thousands of U.S.-led coalition troops have been withdrawn or are in the process of departing. The report indicates that whatever international efforts have been made to wean local farmers off the crop have failed. (AP Photo/Rahmat Gul)
Оценка Афганистана как источника угроз — для стран региона, это как минимум — давно стала устоявшимся брендом мирового общественного сознания. Однако, ставшие реальностью времени информационные манипуляции во многом деформируют реальный масштаб тех или иных из этих угроз, демонизируя в основном лишь одну из них — активность религиозно-экстремистских и террористических движений. Эта разновидность угроз безопасности существует, но повышенное внимание лишь к ней отодвигает фокус общественного внимания в сторону от другой угрозы, куда более сложной в плане противодействия. Речь о проблеме производства и распространения в Афганистане наркотических веществ.
Очередной вышедший из печати 23 октября «Обзор производства опия в Афганистане в 2016 г.», ежегодно выпускаемый Управлением по наркотикам и преступности ООН (УНП ООН) совместно с Министерством по борьбе с наркотиками Афганистана, в очередной раз констатирует ухудшение наркоситуации. Хотя, что малоизвестно, примерно до 1980-х гг. Афганистан не занимает какого-то исключительного, особого места в перечне стран, производивших опиум. Другое дело, что традиционный характер возделывания содержащих наркотические вещества культур (свойственный всем, без исключения, странам Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока) при расширении международных связей страны в реалиях военно-политических процессов последующих десятилетий не мог не способствовать росту интереса к данному факту со стороны международных криминальных структур.
Бизнес и традиция
История опиумных войн Китая с западными странами, главной причиной которых было требование западных стран на расширение торговли производимым в Британской Индии опиумом в Китае, достаточно широко известна. В XIX веке монополия на распространение опиатов на всем азиатском Востоке принадлежала британским и связанным с ними китайским и индийским бизнес-сообществам. «Везде на всех базарах Бухары можно найти териак в каком угодно количестве, продаваемый по сравнительно дорогой цене. Добывается он из маку, которым засевают громадные пространства в Китайском Туркестане и в англо-индийских владениях», — пишет российский военный востоковед Дмитрий Логофет [Д. Н. Логофет. В забытой стране. Путевые очерки по Средней Азии. — М., 1912]. Определенные позиции на этом рынке занимали также Иран и Турция. «Мак в Туркестане до прихода русских культивировался широко, а во многих городах существовали опийные притоны. К счастью, это уже осталось в прошлом, и весь опий, употребляемый сегодня на российской территории, ввозится контрабандой из Индии, Персии и Бухары. В последней он выращивается и сейчас (эмир не возражает), преимущественно в Шахрисабзе и Китабе, неподалеку от Самарканда» [Annette M. B. Meakin. In Russian Turkestan: A Garden of Asia and Its People. London, 1903].
Пакеты с героином с маркировкой по сортам, конфискованные у контрабандистов пограничниками Исламского государства Афганистан. Провинция Тахар, август 1999 года. Фото А.А. Князева
В Афганистане же история производства наркотиков и превращения этой страны в 1990-х гг. в крупнейшего мирового импортера опиума и героина тесно связана с затяжным внутренним вооруженным конфликтом, провоцируемым внешними силами и ставшим главной причиной перманентной слабости государственных структур. По сути, на протяжении всего времени существования афганского государства его отличала высочайшая степень дефрагментации власти, обусловившая и отсутствие сколько-нибудь действенного государственного контроля над развитием производства наркотических веществ. Учитывая, что Афганистан входит в число стран Центральной и Передней Азии, где выращивание опиумного мака и торговля опиумом были и остаются занятиями традиционными, можно понять и исходные предпосылки явления, ставшего одной из наиболее очевидных угроз для многих стран мира к началу XXI века.
Широкомасштабная реализация этих предпосылок относится только к последней четверти XX в., когда для этого сложились соответствующие условия. В начале XX века наркотические вещества были представлены в структуре контрабанды, задерживавшейся пограничниками Закаспийской и Амударьинской бригад Отдельного корпуса пограничной стражи Российской империи. Однако по происхождению эти наркотики были различны: задерживался опиум китайского, индийского, афганского и, особенно, персидского происхождения. Любопытным представляется отметить, что уже в предвоенный период на линии советско-афганской границы, помимо угроз военного характера, проблема незаконного оборота наркотиков в определенной степени все же присутствует. Это подтверждается, например, «Справкой командования пограничной охраны и войск ОГПУ в Средней Азии об основных товарах импортной и экспортной контрабанды за период с 1 октября 1925 г. по 1 апреля 1926 г.»: «…Персидский опий (терьяк). Говорить о потребности населения в данном товаре не приходится, так как употребляет его местное население скрыто. Вообще говоря, курение опия среди населения Средней Азии хотя и очень распространено (употребляют опий 20 %), но его нельзя назвать массовым явлением и в большей части контрабанда такового производится с целью продажи… Выгодность контрабанды опия определяется следующими цифрами (в руб.)»:
[Пограничные войска СССР. 1918-1928. Сборник документов и материалов. — М.: Наука, 1973. — С. 693.]
Моджахеды, ЦРУ и US Drug Enforcement Administration
Значительное расширение посевных площадей под разведение опиумного мака и увеличение экспорта опиума из Афганистана оказалось связано с движением сопротивления в период войны 1979-1989 гг. Деньги, вырученные от продажи опиума, полевые командиры оппозиции использовали, помимо личного обогащения, на приобретение оружия, боеприпасов, вооружения, на вербовку наемников. В Пакистане располагались лагеря афганских беженцев, где функционировали и лаборатории по переработке опия в героин. Упаковка опия весом 2,4 килограмма стоила от 60 до 90 тысяч афгани, а один джериб (0,11 га, 1 га = 9,09 джериба) давал урожай до 20 килограммов опия. Для сравнения: манн (7 кг) пшеницы продавалось на рубеже 1980-1990-х годов за 650 афгани, урожай с одного джериба составлял в среднем 140 килограммов. Доходность опия и пшеницы были просто несопоставимы, а учитывая, что по мере переработки в героин опий дорожал еще на порядки, это приносило колоссальные доходы полевым командирам оппозиции… В 1991 году через Пакистан прошла тысяча тонн опия. Четыре пятых этого количества предназначались для переброски в Западную Европу, Юго-Восточную Азию и за океан. Остальное проглотил пакистанский рынок. По некоторым оценкам, в начале 1990-х годов средства, вовлеченные в наркобизнес, составляли в Пакистане не менее 200 миллиардов долларов.
Хоким-палван, хозяин опиумной плантации, уезд Калай-Зал провинции Кундуз, апрель 2002 года. Фото А.А. Князева
Администрация США, бывшая главным куратором афганской оппозиции, в этот период отказывалось рассматривать сообщения о контрабанде наркотиков. Нередко караваны, доставлявшие вооружение афганским моджахедам из Карачи или Пешавара, на обратном пути загружались опиумом. ЦРУ США, курировавшее афганское движение сопротивления в войне с Ограниченным контингентом советских войск и кабульскими властями, по большому счету тогда выиграло противостояние с Управлением по борьбе с распространением наркотиков США (US Drug Enforcement Administration, или DEA). DEA требовало реагирования американских властей на рост поставок наркотических веществ из зоны так называемого «Золотого полумесяца», ЦРУ устраивал переход афганской оппозиции на частичный «хозрасчет». По мнению Алена Лабрусса — ведущего аналитика Группы по изучению положения с торговлей наркотиками и токсикоманией при правительстве Франции, — «до 1979 года производство опиума в Афганистане колебалось в пределах 200-400 тонн ежегодно. К моменту вывода советских войск оно увеличилось до 1000-1500 тонн… Пакистанские спецслужбы в свое время наладили обмен с афганскими моджахедами. Из Пакистана уходили караваны с оружием, предоставленным американцами для борьбы против советских войск. Эти же караваны возвращались из Афганистана, груженные опием. Его перерабатывали в лабораториях на пакистанской территории. А вырученные от продажи героина деньги использовались для финансирования тайных подрывных операций в Индии, в Кашмире. С тех пор для некоторых пакистанских генералов эта торговля стала личным бизнесом…».
До войны 1979-1989 гг. посевы опийного мака на территории Афганистана находились в основном в Бадахшане и составляли в общей структуре посевных площадей страны не более 0,15 процента. Примерно к середине 1990-х гг. основные плантации опийного мака в Афганистане находятся уже на юге, в Гильменде и Нангархаре, где производится до трех четвертей всего афганского опиума.
Роль кабульских правительств и советских военных
Советской стороной, в период военного и политического присутствия в Афганистане, какой-то особой и целенаправленной работы по противодействию производству и распространению наркотиков не проводилось. Чаще всего борьба с распространением наркотических веществ осуществлялась в тех ситуациях, когда это совпадало с общими военными задачами. Так, например, в апреле 1982 г. силами парашютно-десантных, десантно-штурмовых и мотострелковых подразделений и авиации была разгромлена база международных торговцев наркотиками в провинции Нимруз, в районе Рабат-и-Джали вблизи границ Ирана и Пакистана. Помимо наркотиков, Рабат-и-Джали был местом концентрации караванов с оружием, местом сосредоточения складов вооружения оппозиционных группировок. Утром 5 апреля 1982 г. советская авиация нанесла бомбово-штурмовые удары по территории базы, «повесив» затем светящиеся авиабомбы (САБ). Наведение вертолетов с десантом не было организовано, поэтому командиры подразделений десанта были вынуждены ориентироваться по САБам, которые к моменту десантирования существенно отнесло ветром. Десант оказался высажен на иранской территории, спустя три часа десантники пересекли границу, а еще через два — сосредоточились в исходном районе. После нанесения авиацией повторного бомбово-штурмового удара десантники захватили базу, взорвали все сооружения и сожгли запасы опиума-сырца — около 1500 кг. Правда, советскому правительству позже пришлось принести официальные извинения правительству Ирана.
Пограничники Исламского государства Афганистан с конфискованным грузом героина. Провинция Тахар, август 1999 года. Фото А.А. Князева
Правительства Мохаммада Дауда, Нур Мохаммада Тараки, Бабрака Кармаля, Наджибуллы в 1970-1980-х гг. предпринимали меры, направленные на сокращение посевных площадей, занимаемых содержащими наркотические вещества культурами, на пресечение производства и потребления наркотиков. По ряду объективных и субъективных причин, главное место среди которых занимала перманентно сложная социально-экономическая и политическая (а постепенно все более — и военная) обстановка в стране, эти меры не были настолько эффективными, как того требовала ситуация, но все же было очевидно стремление руководства страны покончить с производством и распространением наркотиков. При правительстве Наджибуллы была даже создана Высшая комиссия по разработке программы борьбы с наркотиками, которую возглавлял один из вице-премьеров правительства. В создававшейся программе предусматривалось, помимо прочего, и широкое применение экономических методов воздействия. Например, в соглашениях о перемириях с полевыми командирами моджахедов, особенно после объявления правительством Наджибуллы политики национального примирения в начале 1987 г., включались пункты, обязавшие их прекращать производство наркотиков и их контрабанду при условии, что правительственная сторона выделит населению определенного района семена различных культур, сельскохозяйственную технику, удобрения и т.д. И работа этой комиссии давала некоторые результаты: были изъяты из незаконного оборота сотни килограммов готовых наркотиков и психотропных веществ, прекурсоров, сырья, семян опийного мака.
Продолжавшаяся война, падение в 1992 г. правительства Наджибуллы, провозглашение Исламского Государства Афганистан и формирование правительства моджахедов, последующие военно-политические рекомбинации — все это способствовало распаду структур государственной власти. Производство наркотиков поощрялось организованными криминальными структурами и местными авторитетами, а также занимавшимися контрабандой товаров группировками, которых больше не сдерживала центральная власть. Кроме того, за выращивание мака взялись тысячи крестьян, нормальную жизнь которых нарушила война. Многие из этих крестьян были беженцами, укрывавшимися на территории Пакистана, они специально возвращались в родные деревни, чтобы в укромных горных уголках высеивать мак, а затем собирать урожай и вновь уходить в Пакистан. В финансовом отношении эта культура оправдывала любой риск.
Александр Князев
Центр Льва Гумилёва в Афганистане
Продолжение следует…