Доктрина евразийства: опыт социально-философского осмысления

Рецензия на книгу: Вахитов Р.Р. Евразийство: Логос. Эйдос. Символ. Миф. – СПб.: Владимир Даль, 2023. – 239 с.

Евразийство как оригинальное идейно-мировоззренческое и общественно-политическое течение, возникшее в среде русской эмиграции 1920-1930-х годов, до сих пор остается предметом широких общественных и научных дискуссий. В этой связи безусловный интерес вызывает вышедшая в 2023 году в издательстве «Владимир Даль» (Санкт-Петербург) книга известного ученого, философа и исследователя евразийства Рустема Вахитова: «Евразийство: Логос. Эйдос. Символ. Миф» [1].

Данная монография посвящена трудам и идеям двух основоположников евразийства – Н.С. Трубецкого и П.Н. Савицкого, и стала итогом 20-летней работы самого автора. Таким образом, объект исследования строго очерчен – это т.н. «классическое евразийство» 1920-х гг., сущность которого Р. Вахитов раскрывает опираясь на диалектический метод А.Ф. Лосева.

Это важный момент, поскольку кроме «правого», существовало еще и «левое», кламарское евразийство 1927-1929 гг., евразийство 1930-х годов, а также советское биологизаторское евразийство Л.Н. Гумилева. После распада СССР возникли и постсоветские версии неоевразийства, включая его политические проекты. К примеру, в 2011 году в России было организованно движение «Новые скифы». Основателем и идейным вдохновителем современного «скифства» стал писатель, участник международного евразийского движения и директор «Центра Льва Гумилева» Павел Зарифуллин.

В начале монографии автор дает определение данному течению и небольшую историческую справку. Классическое евразийство или евразийство 1920-1930-х годов, по определению Р. Вахитова, – это междисциплинарная социально-философская, историософская, геополитическая доктрина, которая видела в России особую евро-азиатскую, славяно-туранскую цивилизацию («Евразию» в специфически-узком, а не в широком, принятом в географии смысле) со своим особым культурным ликом, отличающуюся от Запада и от Востока.

Читать далее...

Николай Гумилев – первооткрыватель Гипербореи?

Об этом рассказывает писатель Павел Кренев

Недавно издательство «Прометей» выпустило книгу очерков секретаря правления Союза писателей России, уроженца Поморья Павла Кренева.

Читателям Павел Григорьевич больше известен как автор рассказов о родном крае, природе Русского Севера старинной деревне Лопшеньга, поморах Летнего берега Белого моря, с которыми автор не порывает связи – его стараниями на малой родине ежегодно проводятся Казаковские чтения – литературный фестиваль памяти известного советского писателя Юрия Казакова. Павел Кренев участвует в жюри Гриновского фестиваля, который так же ежегодно проходит в Архангельске.

Нынешняя книга – это не сборник историй из поморской жизни, охотничьих рассказов или военных новелл. Перед нами – исторические очерки, объединенные в цикл «Черный коршун русской смуты». В аннотации к книге говорится: «У людей всегда много вопросов к собственной истории. Это потому, что история любой страны очень часто бывает извращена и переврана вследствие желания её руководителей представить период своего владычества сугубо идеальным периодом всеобщего благоденствия. В истории они хотят остаться мудрыми и справедливыми. Поэтому, допустим, Брестский договор между Россией и Германией от 1918 года называли в тот период оптимальным и спасительным, потом «поганым» и «похабным», опричников Ивана Грозного нарекали «ивановскими соколами», затем душегубами. Ленинский и сталинский периоды провозглашали «славными годами становления советской власти», а впоследствии они превратились в «эпоху кровавого режима» и т.д. Автору очень бы не хотелось продолжать такую вот словесную эквилибристику, у него есть желание назвать вещи своими именами. Поэтому и появилась эта книга. Все факты и события, изложенные в ней, почерпнуты из документов, хранящихся в архивах КГБ СССР, где автору довелось работать в 1990-годы и из других документальных источников».

Читать далее...

Евразийская Сборка

(о трактате Павла Зарифуллина «К эпохе любви: Тело и Сборка»)

1.

Павел Зарифуллин – мой старый товарищ и соратник по евразийству написал трактат об истории и попросил, чтобы я отозвался на него. Что я с удовольствием и делаю, но прежде скажу пару слов об авторе трактата. Конечно, я имею в виду не Дух Великой Скифии-Евразии, в чьем авторстве я в принципе не сомневаюсь, а того, кого чуждый нам Ролан Барт именовал словом «скриптор».
Среди представителей неоевразийства Павел (которого мне нравится называть «Паша» и потому что мы ним знакомы уже лет 20, и потому что при движении ударения русифицированная латынь в его имени превращается в турецкий) занимает особое место. Для большинства из них евразийство – это не всерьез, просто лейбл, при помощи которого можно попытаться сделать политическую карьеру. Сколько их было на моей памяти – «псевдоевразийцев в пиджаках» — которые свои мечты о кресле в Госдуме облекали в корявые рассуждения о Евразии, ссылаясь на нечитанного ими Савицкого.
Но есть и идеологи евразийства, которые пытаются генерировать идеи или приспосабливать к нашей постсоветской реальности то, что Савицкий и Трубецкой писали 100 лет назад. Дело это неплохое и даже полезное (каюсь, я и сам из них) и я надеюсь, когда-нибудь будет от этого толк, но идет оно с большим скрипом и невыносимо медленно…
Что же касается Паши (ПашИ), то он – не только идеолог, но и евразийский футурист, поэт евразийского Логоса. Его размышления о скифах, которые будут летать в космических кораблях и станут первыми космическими номадами восхищают и заставляют вспомнить, что отцы-основатели задумывали евразийство не только как политическую идеологию и движение и даже не только как междисциплинарную научную программу с философско-богословским ядром, но и как дискурс, особый взгляд на мир, который проявляется и искусстве – в литературе, в кино, в музыке.

Читать далее...

Рецензия на монографию об экстремизме

«Социология рисков»: профилактика экстремизма в полиэтничном регионе России

Читать далее...

Башкирская поэзия в ХХ веке: опыт корпусного исследования

Башкирская национальная литература как полноценный феномен стала возможна, прежде всего, благодаря той масштабной социальной трансформации общества, которая сопровождала в России революционные события первой четверти XX века. Дело в том, что, хотя тюрко-мусульманское население империи имело развитую письменную культуру, появляющиеся в ней тексты не были еще национально ориентированы, поскольку до 1920-х годов «тюркский мир» во многом состоял из отдельных этносов, имевших при этом единый литературный язык – тюрки́, который и обеспечивал общность культурного пространства. То есть нерусские народы находились в тот момент в «примордиальном» состоянии и не являлись сложившимися нациями с точки зрения «конструктивистских» подходов.

Читать далее...

Вставай, проклятьем заклейменный или пускай человек поспит

Рабочая борьба от режиссера-народника («Завод»)

Представляю, как лет 30 назад однокурсники позвали бы меня на фильм «о рабочем классе, борющемся за свои права». Ответ мой был бы примерно такой: «Вы что, издеваетесь?». Теперь вот никто не звал, сам пошел. И не пожалел.

Фильм Юрия Быкова открывается унылым и безотрадным индустриальным пейзажем. Ранняя весна или поздняя осень, большая равнина, а по ней идет человек… лихой человек. Вдали – очертания столь же унылого города.

Одинокие огни в предутренних сумерках. Ночной дождь. Как там у Даниила Андреева? «Дождь вечной тоски». И пейзажи совсем в андреевском духе: первый круг ада, Скривнус, Ладреф, Мород, однообразный труд на фоне убогой природы и унылой цивилизации. Даже заброшенное и ограбленное Поморье в «Левиафане» выглядит не столь безотрадно. Здесь, в интерьерах завода ЖБИ развернется драма с привычным для России сюжетом: предприятие обречено, хозяин, олигарх регионального разлива, собирается закрывать нерентабельный завод: в области давным-давно ничего не строится, кроме разве что особняков местной элиты, продукция не востребована. Вообще из крупных предприятий работают только ТЭЦ и нефтеперегонный завод. Добавим к ним кабаки да супермаркеты – и вот портрет современной России. Все прочее усопло.

Читать далее...

Колесница бога Ваты

Танком – по миру антитрадиции

По экранам России с триумфом прокатился фильм «Т-34» режиссера Алексея Сидорова. Создатель телесериала «Бригада» ныне решил обратиться к событиям Великой Отечественной. История о том, как группа узников концлагеря на танке «Т-34» вырвалась с полигона и задала жару нацистам, уже была экранизирована в шестидесятые годы – памятный многим фильм «Жаворонок». Спустя более полувека лихие красноармейцы вновь мчатся с ветерком по автобанам Германии, истребляя живую силу и технику врага и вызывая шок у немецких обывателей. На этот раз все четверо остались живы (герои «Жаворонка» погибли) и после войны возвращаются в родные места.

Фильм вызвал шквал откликов: от самых восторженных до критических, ставящих в укор авторам ура-патриотизм, подражание голливудским блокбастерам или исторические ляпы. Не будем заниматься ловлей «блох» (без которых обходится редкий, хоть трижды оскароносный, фильм) и обратим внимание читателей на то, чего не заметили поклонники и критики картины.

Четыре танкиста – боевой офицер, белорус-хлебороб, охотник и будущий священник. Неслучайно возникает ассоциация с четырьмя изначальными варнами (сословиями) древности, причем достаточно глубокой древности, индоевропейской или ностратической, когда еще не было шудр (наемных или подневольных слуг), и четвертой варной, скорее всего, являлись охотники-добытчики. Воин, жрец, пахарь, охотник. Четырехчастный социум истинных (т.е. подлинных, а не сочиненных в алхимических лабораториях профанного европейского оккультизма) арийцев древности.

Читать далее...

«Где мой народ?!»

Колонка Александра Матюшина

Однажды вечером, во время своего летнего путешествия по приазовской степи, которая, которая является частью Великой степи, я, воспользовавшись тем что, в месте моего ночлега оказался бесплатный Wi-Fi решил пересмотреть фильмы одного из своих любимых русских актеров и музыкантов – Петра Мамонова. Его юродство на экране, как бы сводит на нет всю искусственность актерской профессии, и если бы не он, то, я думаю «Такси блюз», не получило бы своего приза, а «Остров» и вовсе никто бы смотреть нельзя.
Но, без сомнения, сильнейшим фильмом стал фильм «Царь», и это лучшая роль блаженного Петра. Подобно, песнопениям в храме, сам дух этого фильма – это не столько голос певчего, сколько атмосфера, со всеми иконами, лампадами и стенами с росписями, создающие невообразимую атмосферу богослужения в атмосферу которых ты погружаешься каждой фиброй своей души. Также и с гениальнейшим «Царем». Резонанс, который вызывают темные палаты Ивана Васильевича, темная комнатка где он молиться, темная пытошная главного опричника эпохи Малюты и вокруг белый снег, белый и чистый, как душа только появившегося на свет младенца. Антагонизм в фильме просматривается в каждой сюжетной линии. Бесовство Грозного царя и святость Филиппа, война и маленькая девочка с иконой, покровительствующей ей Богородицы. Но все приходит к печальному окончанию, митрополита сжигают заживо опричники, девочку несмотря на покровительство Божьей матери разрывает медведь, а белый снег окрашивается цвети крови, которой его и заливают. И вопиющий, одинокий, грозный царь Иван Васильевич кричит посреди воцарившейся моральной и физической тьмы: «Где мой народ?!».

Читать далее...

В гостях у пресвитера Иоанна

Колонка Анатолия Беднова

Чтоб сказку сделать былью и легенду – явью

По градам и весям России проходят презентации последней по времени написания книги Павла Зарифуллина «Белая Индия». Ошибется тот, кто заподозрит в новой работе идеолога неоевразийства и скифства обычный мистический опус, коих сегодня издается великое множество. Ведь «Белая Индия» – не вульгарный коктейль из тайных доктрин всех цветов и мастей, а описание духовного путешествия из нашего привычного, обыденного мирка в загадочное царство Пресвитера Иоанна. Читатель, интересующийся современным российским евразийством и скифством, наверняка обратит внимание на то, что многое из вошедшего в новую книгу прежде публиковалось в виде статей на интернет-ресурсах. Все эти публикации объединены теперь стройным замыслом, как это было и в предыдущих книгах Павла Зарифуллина.

«В Индию духа купить билет» мечтал Николай Гумилев в своем, наверное, самом таинственном «Заблудившемся трамвае». В другом его стихотворении «Северный раджа» некий восточный правитель отправляется в Россию искать изначальную, утерянную Индию. С Индией, Тибетом, Монголией и даже Абиссинией ассоциировалось у средневековых искателей Грааля и других тайн царство Пресвитера Иоанна. Примерно в тех же широтах староверы искали свое Беловодье, эзотерики различных школ – Агарту и Шамбалу. Иные же мечтали создать земную проекцию лежащего по ту сторону царства. По словам Рене Генона, именно туда после 1648 года ушли последние розенкрейцеры – и с тех пор Европа, ставшая центром мирового прогрессорства, стала превращаться в духовную периферию Евразии. По сей день пульс мира бьется на Востоке.

Читать далее...

Все мы – потомки красных

Основным событием прошедшей недели стал долгожданный всероссийский прокат 28 панфиловцев. О фильме говорили много еще до официальной премьеры, ожидания были очень высоки и они однозначно оправдались. 28 панфиловцев немного перекликается с культовым советским фильмом Горячий снег 1972 года. Зрителю показана максимально приближенная к реальности боевая работа в условиях битвы под Москвой осени 1941 года. Война, как она есть, враг как он есть и наши как они есть. Никаких вымышленных любовных историй и прочей попсы, 28 панфиловцев это искреннее и абсолютно не коммерческое кино.

Напомнить о войне никогда не бывает лишним, а то в российских мегаполисах иногда появляется молодежь, которая искренне думает, что войну выиграли бриты и американцы. Да и многие фильмы о войне снятые в буржуазной пост коммунистической России часто напоминают смесь западного боевика и перестроечной антисталинской пропаганды.

Москву отстояли обычные суровые мужики, русские и тюрки.

Со времен Ледового побоища, Бату-хана и Александра Невского мало что изменилось, а правильней сказать, не изменилось ничего. Советского Союза нет уже 25 лет, новый Евразийский Союз только нарождается, и будет очень не лишним напомнить о нашем единстве, о едином евразийском супер этносе. Его больше всего ненавидят нацисты, русские нацисты в России, казахские в Казахстане и.т.д. Нацизм — это последняя карта, на которую делает ставку Запад. Стратегическая цель Запада сделать так чтобы потомки Бату-хана и Александра Невского начали резать друг друга на потеху монархиям Ближнего Востока и правителям заокеанской сверх державы. 

Читать далее...