В «Скандинавии» прошло первое заседание Московского скифского клуба


После нескольких десятков лет выездной, проектной и исследовательской евразийской работы у Павла Зарифуллина, директора Центра Льва Гумилева, возникла идея вернуть формат дискуссионного клуба, который собирался в конце 2000-х гг, в новом проективном формате. Первого октября в день рождения Льва Николаевича Гумилева состоялось установочное заседание Московского скифского клуба в ресторане «Scandinavia». Почетный гость Владимир Малявин, вернувшийся недавно из очередной азиатской юдоли, совершил заведенный в таких случаях ритуал удара в гонг, да так, что тот опрокинулся – значит, сил у евразийцев накопилось немало, нужно найти им применение.

На этом заседании Московского скифского клуба определили тематику будущих заседаний-дискуссий в футурологическом ключе.

«Наиболее идеальное является и наиболее практичным», – такое напоминание на заре Новой эпохи, 100 лет назад, оставил нам Николай Рерих наряду со следующей рекомендацией: «Если кто-то будет указывать, что начинание слишком идеалистично и потому стоит вне жизни, скажите ему: ”Ошибся, милый, это начинание нежизненно, потому что оно недостаточно высоко».

Повестка будущего

Павел Зарифуллин рассказал о том, что западная цивилизация, получившая карт-бланш тридцать лет назад, когда «застрелился» СССР, теперь в лице Рэймонда Курцвейла, Илона Маска и сотоварищей торопит нас в объятия голема искусственного интеллекта. Не ницшеанского сверхчеловечества, а именно устройств, с которыми нужно будет еще и … учиться совместно жить и сожительствовать! И Россия пока тоже ориентируется на этот тренд вместо того, чтобы развивать какие-нибудь технологии, скажем … духовного обмена межу территориями. Противопоставляется ли что-то активное девайсам, которые в принципе не могут понять, что такое любовь, и обеспечить необходимый энергообмен (ведь техносфера лишь односторонне накачивается витальной энергией)? Кроме известного государства террористов на Ближнем Востоке, с его призывами к пещерному укладу в более чем прокрустовом ложе фундаментализма, на горизонте проявленного найдешь сейчас не так уж много альтернатив.

Павел считает, что предпосылки к созданию современных цифровых тенденций возникли в 1940-х. И даже несколько ранее: в середине 1930-х годов, когда США согласились впустить Россию обратно на арену глобальных акторов, причем с перспективой равнобаланса Америке, к чему Франклина Рузвельта подталкивала через своих знакомых в Белом доме и лично через переписку хорошо нам известная Елена Рерих. Череда событий в жизни этой группы лиц, приближенных к президенту, привела к закрытию окна возможностей мирного сосуществования будущих супердержав и устойчивого прогресса всего мира.

Темная сторона человеческой их натуры возобладала, и корыстные интересы победили интересы общего блага. Как известно, ревизия рузвельтовского Нового курса снова привела к снижению приоритета культуры в политике страны и стимулированию геополитических аппетитов американского истеблишмента. Хотя моральное разложение связанных с этим участников российско-американской грустной истории — финансиста Хорша с пособниками и вице-президента Уоллеса — в конечном итоге плохо сказалось на них самих, а Уоллесу это также стоило проигрыша в президентской гонке 1948 г., самое печальное, что политика Трумэна, пришедшего на смену покойному Рузвельту, положила начало холодной войне. И усилению ВПК.

На этой волне было принято решение о создании корпорации RAND, которая привлекла выдающихся математиков – Нэша, фон Нейманна, Винера и других. Они помогли не просто развить информатику и кибернетику, теорию игр и пр., но заложили крен современной экономики в сторону виртуальности деривативов и официализации на социально-экономическом уровне сентенции «не быть, а казаться» – очень удобной в капиталистической парадигме. Затем прошла конвергенция этих математических изысканий с разработками для космоса, ценность которых неоспорима, и все завершилось чудным сплавом – цифровым мышлением таким, как мы его имеем. Аналоговое мышление во много закончилось и в связи с распадом СССР. А город синтеза науки, религий (духовности) и искусства – Звенигород Николая Рериха (инициатора Пакта Рериха о защите культуры, воодушевившего Рузвельта на подписание первого в мире подобного инструмента международного права во главе руководителей других 20 государств) – не состоялся (а точнее, сдвинулся во времени и пространстве).

«Так что же могут теперь делать евразийцы – новые скифы?» – задается вопросом директор Центра Гумилева. Первое – развивать идеи прав народов (к которым относится, среди прочего, и такая революционная для России идея, как право народов на недра). Новые скифы могут развернуть взрывоопасные народнические идеи, во многом угасшие в стране победившего социализма, их в более продуктивное русло. Например, преобразовать их в идею этноса как сети, которая «победит» (преобразит) искусственный интеллект. Ну, а вторая глобальная идея, которая досталась в наследство от погибшего проекта СССР и которую интересно взять на вооружение, – это русский космизм, который последний раз ярко вспыхнул во время Никиты Хрущева (но зародился, конечно, еще во времена Николая Федорова).

Таким образом, выстраивается следующая повестка будущих заседаний Московского скифского клуба: 1) искусственный интеллект, 2) народы с их правами – сохранятся ли они, 3) игра как мировоззрение (Нэш, фон Нейманн), 4) извечная тема «Бог и человек», 5) духовные технологии (отсортировать непознанное от лженауки), 6) фактор телесности, 7) новая генетика гаплогрупп, 8) тема справедливости, в т.ч. в контексте наследственности.

Освоение недоосвоенного

Роман Багдасаров продолжил тему 1940-х гг.: тогда действительно были несколько эпохальных открытий. В 1943 году Жак-Ивом Кусто был изобретен современный акваланг. Кусто тоже пытался выгранить нового человека, Homo aquaticus, в т.ч. исследовал вопросы насыщения крови кислородом. Но проект ушел в руки военных, спонсировавших исследование. В близкое время делались разработки препаратов, изменяющих сознание человека (в т.ч. выродившихся в легкие наркотики). Первоначальная цель была расширить сознание, изменить человека.

Затем уже к началу 1960-х гг. для многих специалистов по освоению космоса стало очевидно, что исследование далекого космоса, грубофизическое заселение чужеродных планет невозможно для Homo sapiens в силу значительных физических ограничений, потребуются новые виды Homo, образуемые направленными генными мутациями. В этом направлении думали и наши ученые, связанные с космосом. Но как образец бескрайних пространств для будущих свершений годятся и места поближе. Поэтому применительно к нашей стране футурологические проекты целесообразно связывать с освоением огромных диких пространств, более равномерным заселением России. Однако политической воли в этом направлении нет.

Что же касается искусственного интеллекта, то нет нужды его демонизировать. Сущностно новое по-прежнему будет возникать внутри человека, а не предметов и искусственных образований. А поскольку будущие народы будут возникать из новых способов взаимодействия с окружающей средой, то и обладать они будут совершенно новым мировоззрением.

Приоритет Красоты

Шукрулла Рахмани подхватил тему народной и национальной индивидуальности и перевел ее несколько в иное русло, руководствуясь, вероятно, понятной евразийцам максимой «лучшие розы Востока и Запада одинаково благоухают».

Социально-нравственные устои транслировались СССР на множество стран. Было, на кого равняться и к чему стремиться. Однако после исчезновения СССР в этих странах прокатилась волна разочарования. Но дело не в моральной слабости идей, которые залегли на дно, а в тех стенах, которые сам человек возвел вокруг себя. Еще Заратустра говорил в «Авесте» (а в параллель с ним и Будда) о добром вдохновении, добрых деяниях, добрых мыслях. А коль уж, как говорится, Красотою побеждаем, Красотою молимся, Красотою объединяемся, то и приглашать надо в новоскифские мероприятия все больше людей искусства, этнологов, историков. Чтобы цвела эстетика мысли – тончайшей преобразующей Вселенную субстанции. И многие, многие вещи можно рассмотреть сквозь призму эстетики мысли. Например, аспекты экологии. Ибо … Красота делает мысли созидательными и светлыми!

Истинная безопасность

На это Владимир Малявин уточняет, что увидеть красоту вещей, по Ницше, означало бы увидеть ее неправильно, необычно. Иллюстрацией этому может служить Нестеровский «Пустынник». Лики красоты многообразны, иногда неожиданны, как и те чувства, с которыми она сливается. Нео, к примеру, победил суперкомпьютер Матрицу любовью, но пришел к ней он через своего рода ушу, развитие телесной чувствительности. В книге «Евразия и всемирность» профессор-синолог пишет, что у Евразии есть своя собственная специфика, подлежащая, как это принято сейчас говорить, капитализации. И в этом ключе надо поразмыслить, должно ли быть, например, развитие Сибири мобилизационным, по Лао Цзы, или немобилизационным, через некое расслабление (Запад тоже ведь свой постмодернизм развил путем расслабления).

Чтобы не опасаться за безопасность во время «расслабления», важно создавать необходимые предпосылки устойчивого развития. Безопасность можно обеспечить только чистотой духовной мысли, не оружием. По сути, человек истинно защищен бесконечной открытостью миру. А Россия тоже ведь открыта – растянулась от Балтики до Тихого океана. Жизнь же все равно потребует внутренней мобилизации. И проживать ее можно при этом разными способами, в том числе и через игру.

Возрождение детской дипломатии

Там, где игра жизни – лила, – там и «внутренний ребенок». Тема детства и его охраны прозвучала в рассуждениях Исмаила Ахметова, основателя школы гармоничного развития свободной личности Homo harmonicus. Получив опыт отправки двух старших детей в западные края на учебу и житие, сейчас он не видит смысла лишать возможности взрасти на своей родной почве трех младших детей. При этом не забывает отметить, что усматривать монструозность в Западе тоже не имеет смысла: лучше достойно применять его блага. Точно так же не нужно бросаться в полымя новых смыслов на Восток, например, в условный Китай.

Задачу текущего, переходного периода для прогрессивного человечества Исмаил видит в облегчении страданий перехода к новой цивилизации. Принцип «разделяй и властвуй» никто еще не отменял, он по-прежнему распаляет социум. Страдает в первую очередь детство. Пришла пора гармонизации, надо отказываться от застарелых методов борьбы. Пространство Евразии предоставляет много возможностей. Надо детям дать «ген жизни», прививая им стремление дружеского общения со своими сверстниками из других стран, соответственно, Евразии, если исходить из сугубо практических соображений. И этому способствуют как традиционные формы «живых обменов», так и интернет-общение и виртуальная реальность. Просто, как и во всем, нужно аккуратно воспитывать чувство меры у детей.

Праздник живота и ристалище духа

Пир горой под завершающий аккомпанемент присоединившейся хозяйки Медной горы (временно открывшей свои сокровища в нордической кухне), несомненно, предоставил участникам клуба еще больше гастролингвистических возможностей выразить свои мысли, чему желудок автора напоследок стал свидетелем по возвращении в эту вальгаллу скифской мысли.

В деле проектирования будущего, действительно стоит оттолкнуться, как и в любых построениях, от эстетики: закон красоты имеет приоритет над законом причинно-следственных связей (но не отменяет его). Как звучит в одном из переводов начало книги Святослава Рериха «Искусство и жизнь», «красота является конечной целью любой данной комбинации».

Для фундаментального преображения человечества, несомненно, требуется посев зерен лучших устремлений в новые поколения. Тема детства – одна из центровых. Вековые достижения лучших воспитателей, опыт выдающихся педагогов, кульминировавший в массовом движении гуманной педагогики на просторах русского мира, так же как и в родственных течениях, призывающих ответственно и аккуратно подходить к развитию личности в ребенке с самого момента его появления на свет (и даже раньше), – один из знаков того, что в этом направлении шансы на лучшее будущее все же не растеряны.

Набирающая вес эпоха женщины наделяет прекрасную половину человечества все новыми возможностями самостоятельного развития и проявления. То, что было ранее доступно лишь мудрой и могущественной жене или матери великого мужа, становится доступной все более широкому кругу женщин, хотя и это само по себе не отменяет великого назначения женского начала давать жизнь и быть гармоничным дополнением мужского (конечно, взаимным).

Эпоха сближения миров

Мысль человеческая, пронзившая ноосферную оболочку Земли и устремившаяся дальше к познанию непостижимой красоты беспредельного Космоса, встречает все больший и больший отклик, и то, что теперь еще составляет загадку в ответных сигналах из космоса, имеет по закону индукции все больше и больше возможностей для разгадки. Надо лишь не забыть, что наука должна питаться одухотворенными идеями, в противовес как инерционной технологизации интеллектуалов, так и маргинальному магизму искателей тонких чувствований.

Русская философия с ее идеями космизма, соборности, всеединства являет собой один из прекрасных базисов для развития евразийских идей. Для танатофобов русский космизм неминуемо упирается в навязчивую идею трансгуманизма (почти что по Федорову), и надо сказать, что под термином (русский) космизм на Западе как раз больше известна именно такая вариация, уповающая на достижения биотехнологий в их современном понимании, пусть и перенесенные на борт космической станции или еще не построенных межпланетных кораблей.

Это продемонстрировала, например, сентябрьская выставка и конференция в берлинском Доме культур мира, на которых лейтмотивом жила жажда материального (а если допустить иные материи, то грубоматериального) бессмертия и вера в технологический прогресс, для которой разложенные там же книжки Флоренского, Булгакова, Соловьева, Бердяева и прочих их современников служили скорее декоративным оформлением, содержательно совпадающим с представлениями организаторов мероприятия более по области описания – космосу, – чем по мировоззренческим установкам.

Но поскольку у человечества впереди космическое будущее, важно творчески воплотить в жизнь также во многом пока не реализованные напластования мысли, выражающей стремление универсума к шарденовской точке Омега и оставленные при этом выдающимися российскими и советскими учеными-естествознателями – Циолковским, Вернадским, Чижевским, Ефремовым. Будучи способным предсказать ряд научно-технических открытий, последний, кстати, пока наиболее системным образом объединил в своих литературных произведениях будущие технологические достижения цивилизации со стройным, мировоззренчески глубоким чувством живой, дышащей Вселенной, со всеми внутренне ей присущими глобальными законами нравственного совершенствования. После того, как он описал детство и взросление цивилизаций в космическом масштабе, идеи терраморфинга если и не столь бессмысленны, то смотреть в блокбастерах на очередное сражение мегафлотов космических рептилий с космическими рейнджерами за победу в космической песочнице над злобными чудовищами такой-то галактики по меньшей мере стало скучно.

Именно поэтому были когда-то восприняты как глоток свежего воздуха прорывы с сюжетной линией духовных трансформаций в телесериале «Вавилон 5», различение очевидности майи и реальности бытия в научно-фантастической «Матрице», интериоризация субъектных ощущений и взаимопроникновение микрокосмов в триллере «Начало», логически прослеживаемая сансаричность бытия (выраженная в васанах и самскарах, если пользоваться терминологией буддизма и веданты) в псевдоисторической фантастике «Облачный Атлас», одушевленная, пусть и утрированная, иерархичность космоса приключенческой фантастики «Джона Картера» (ведь не зря киноновелла основана на романе Берроуза с прослеживаемыми теософскими влияниями). И речь идет именно о довольно кассовых фильмах (по знаковому стечению обстоятельств, правда, «Джон Картер» провалился в США и был слабо оценен на Западе, зато получил успех в России и Китае, в т.ч. поставил абсолютный рекорд в России по сборам в первый день показа). Качественно новым для мира коммерчески успешного кино экологическим аспектом когда-то повеяло от блокбастера «Аватар». И дискурс, завязанный на вопросах духовно-экологической цивилизации, надо сказать, понятийно близок как раз западной цивилизации, поэтому работа евразийцев в этом направлении поможет найти реальные точки соприкосновения с Западом.

Кроме того, «Аватар» Кэмерона, по сути, повествует также об этноконфессиональном сосуществовании. А межкультурный диалог – это тоже евразийская тематика. И уж если идет речь о новом освоении Сибири, то миротворческий потенциал этого региона проявляется как раз в опыте мирного сосуществования различных народностей и верований. К слову, если случится перенос столицы в Сибирь (разговоры об этом постоянно идут), то может состояться самый масштабный за несколько тысячелетий традиционной истории перенос столицы. Может, конечно, и произойти частичный перенос федеральных органов, и не обязательно в Сибирь. Вряд ли в центр древнего градостроительного искусства Аркаим, но куда-то на Урал – почему бы и нет. И это естественным образом простимулирует созревание новоскифских начинаний.

Ну, а что касается превратностей искусственного интеллекта, то сентябрьская выставка бытовой электроники IFA 2017 в Берлине явно показала, что искусственный интеллект в быту уже есть, но ему надо кричать в уши, чтобы он «расслышал», и изолировать от избыта вай-фай сигналов, чтобы он худо-бедно смог узнать недостающее из облака. Да и специально обученного человека, который бы подставлял чашку в удаленно готовящую по одному движению пальца кофе-машину, никто еще не заменил. Так что время для размышлений у новых скифов (и всех желающих) пока есть!

Егор Турлей

Фото: Владимир Дмитренко

Вам также может понравиться

Добавить комментарий

Ваш email не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *

Вы можете использовать данные HTML теги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>