Что общего между прорывом в мировое кибер-пространство и культом Тенгри?

Для многих россиян слова «евразийство», «русский космизм» звучат, как часть какого-то мифа, возможно, красивого, но безвозвратно ушедшего. Слово «тенгрианство» среднему россиянину ни о чем не говорит. Если термин «евразийство» и употребляется, то лишь по поводу экономического союза и взаимодействия политиков СНГ. В остальном — это что-то туманное, непонятно откуда возникшее, но стойко ассоциирующееся с монголо-татарским игом, «азиатчиной» и темным прошлым. Живя в российском информационном пространстве, трудно сформулировать для себя понятие евразийства в культурном, духовном смыслах.

Наш разговор с доктором исторических наук, заведующим лабораторией цивилизационной геополитики Института Внутренней Азии Бурятского госуниверситета Николаем АБАЕВЫМ о евразийском мировоззрении, тенгрианстве начался как-то пессимистично. Древнейшая, исконная религия и мировоззрение тюрко-монголов и славян в сегодняшней России выглядит пережитком прошлого, архаизмом, не заслуживающим внимания. Если и возникает эта тема в какой-нибудь теледискуссии, то споры, разговоры обычно сводятся к попыткам доказать европейскость России.

А закончилось наше интервью на оптимистичной ноте, я бы сказала, на легкой и приподнятой ноте. Речь зашла о Западе, об Америке, где оказывается все умеют обратить себе в пользу, в том числе восточное, евразийское мировоззрение. Умеют легко и свободно относиться к серьезным вещам. К таким вещам, как СВОБОДА, СВОБОДА ДУХА надо относиться именно так. И мой собеседник это делал в полной мере, не боясь быть противоречивым, не стараясь выглядеть академическим. Разговор-то, оказывается, был о свободе, свободе духа, свободе творческого выражения. Все это к концу интервью высвободилось из-под наворота разных слов и формулировок. Но к простому всегда приходишь через сложное, иначе не понять простого.

— Николай Вячеславович, какова на сегодняшний день задача ученых-тенгриведов? Донести это до ученых Москвы? Добиться признания тенгрианского мировоззрения в российской науке?

— Это уже вторичная задача. Вполне успешно Лена Федорова (Л.В.Федорова – руководитель Фонда Проектная компания «Земля Олонхо») защитила кандидатскую диссертацию на эту тему в Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. Но есть определенные трудности в целом по этому вопросу.

— В чем эти трудности?

— Общество пока не признало религию ариев. Перед тенгриведами стоит задача – показать, что религия ариев и тенгрианство — это одно и то же. Кстати, диссертация Л. В. Федоровой называется «Сакральное в идеологии евразийства», и в ней раскрываются связи тенгрианства, русского космизма, евразийства… Религия Тенгри в России только признается.

— Можете назвать российских ученых, кто занимается темой тенгрианства?

— Это ученые из Фонда исследования Тенгри, в т. ч. академик Ш. Бира из Монголии – один из основоположников тенгриведения, Н. Г. Аюпов из Казахстана, которого, к сожалению, уже нет с нами.

— Можно сказать, что это — сами носители мировоззрения. А среди московских ученых есть те, кто признает тенгрианство?

— Я лично их не знаю. В Москве живет историк, писатель Мурад Аджи, работы которого взбудоражили в 90-е годы весь тюркский мир.

— А у Гумилева разве не было последователей, которые занимаются этой темой?

— Его официальная наука признает частично. Но было такое мощное течение в русской мысли, к которому мы сейчас и подходим, так называемое «евразийство». Оно признавало язычество, тенгрианство и роль тюрко-монголов в евразийской цивилизации. Величайшие русские ученые князь Трубецкой, Савицкий…Это была большая группа, которая начала евразийское движение, и оно до сих пор живое. Гумилев — неоевразиец.

Лена Федорова связала русское «язычество», русский космизм, тенгрианство тюрко-монголов с евразийством и евразийской цивилизацией. Основная мысль в том, что вся евразийская цивилизация, а это центральная часть евроазиатского континента с тюрками, монголами и славянами, имела один центр. Это метаэтническое ядро, в котором была общая арийско-тенгрианская религия. Это та самая религия, которая существовала у всех индоевропейских народов, включая индоариев, иранских ариев, протославян.

Еще величайший ученый Жорж Дюмезиль поставил вопрос о том, что дохристианская, добуддийская, домусульманская религия всех индоевропейских народов, была религией ариев. От слова «арий» – чистый, благородный. Именно эта религия в Сибири, в Центральной Азии стала национальной народной религией всех тюрко-монгольских народов, включая потомков скифов.

— Но все-таки Россия давно уже приняла европейские ценности и все более тяготеет к Европе.

— Это низкопоклонство перед Западом. Новые евразийцы эту проблему обсудили и пришли к выводу, что это есть рабское низкопоклонство, которое пришло с Петром I. До этого Россия была евразийской державой, комплексов у нее не было.

— Как Вы представляете себе на уровне государства реализацию, актуализацию евразийской идеологии, тенгрианства?

— Логически каждая цивилизация развивается по своим законам. Евразийская мегацивилизация — это реальность, которая имеет свои ритмы, взлеты и падения. И то, что когда-то ислам поглотил ее часть и христианство тоже частично поглотило, это по существу дела не меняет. Евразийская цивилизация будет жить по своим ритмам, которые показал Л. Н. Гумилев. А я хочу показать, что изначально она была спаяна одним комплексом вполне жизнеспособных и более того, в настоящее время получающих все большую актуальность идей. Русский космизм никто не станет отрицать. Это идея, которая направлена в космос. Это новая технологическая эра, открывающая двери в космос. То есть возвращение к тому, с чего начиналось тенгрианство и русский космизм. Это есть арийско-тенгрианская религия, согласно которой человек — сын космоса, сын неба. У тюрков и монголов, как и у ариев — сын неба и небесного света, в т.ч. солнца.

— В масштабах одной человеческой жизни и сегодняшней России что это нам дает? Нынешний человек прагматичен. Он должен что-то получить от цивилизационного выбора. Что это даст народу России? Если пойти по пути Европы, то быстрее достигнем прогресса и процветания.

— Я обыкновенный, простой человек. Я подхожу к этому так: каждый человек есть представитель рода, семьи, этноса, суперэтноса, цивилизации. Меня, человека, который давно начал интересоваться этими проблемами, якутский вариант возрождения очень заинтересовал. В Москве Лена Федорова показала мне фильм про Ысыах. И вот я увидел то, о чем всю жизнь думал — про универсализм, про космическую эру. Это о том, что человек должен подготовиться к ней, но у него нет такой идеологии и религии, такой духовной системы, которая была бы ориентирована на это. Но она, эта духовная традиция, оказывается, есть и живет и, более того, развивается, переживая настоящий Ренессанс.

В Якутии, пожалуйста, создали идею города будущего — комплекс «Земля Олонхо». Это сохранение живой солнечно-небесной тенгрианской традиции. В Туве, Хакасии, Монголии она тоже живая, но, может быть, обрывочная. Здесь она воплотилась в современный, весьма целостный кибер-проект. Может быть, думается, что в Якутии неожиданный прорыв произошел. Но это явление универсальное, которое просто плохо осознавалось. Задача человечества — выход в космос. Иначе оно просто пропадет. Все эти экологические, социальные проблемы, войны ведут к концу.

— Установить утраченную связь с космосом?

— Восстановить утраченную гармонию и ту экологическую культуру, в которой человек жил, опираясь на свою духовную традицию. Над якутами, наверное, смеются, что они вдруг ударились в архаизм. Нет, оказывается, нельзя смеяться над такими простыми вещами, как почитание солнца, небесного света. Это лирически-романтическая составляющая метафизической, трансцендентальной философии космического универсализма. Единство всего сущего.

— Проявление религиозного чувства, не навязанное никаким институтом?

— Да, которое дает человеку психоэмоциональную духовную свободу. Что дает вам государство? Можете ли вы получить эмоциональную свободу, свободу духа, креативного самовыражения посредством государственного института? Лирика, поэзия, мифо-поэтическая традиция – это дает человеку такую свободу. То, что якуты возрождают свою мифопоэтическую традицию и проектируют «Землю Олонхо», может кому-то не нравится. Но это их жизнь со всеми лирическими отступлениями.

— Должна ли у религии быть прагматичная цель? Если тенгрианцы считают, что надо сохраниться как народ, быть успешными, это прагматизм или нет?

— Где здесь прагматизм? Это романтическая, идеалистическая цель, которой может хоть весь мир противостоять. Весь мир и противостоит. Зачем ему эти малые народы с точки зрения прагматики и большой геополитики? Кому мы вообще нужны, кроме как самим себе. Речь идет о душе.

— А если взглянуть на китайцев, которых вы изучаете, и японцев, которые поклоняются небу… Они прагматичны и благодаря религии стали успешными и конкурентоспособными.

— Они для нас пример. Они прагматически пришли к этому, но мы-то «маленькие». Духовность — это наша самая сильная конкурентоспособная сторона. Ни наши машины, ни алмазы, ничто не может конкурировать на мировой арене.

— В поле духовности разве есть конкуренция?

— Когда человек един с космосом и полностью свободен, то у него открываются безграничные творческие способности. Небо ему помогает. Японцам зачем это все? Для того, чтобы духовную энергию из космоса получать.

Но с другой стороны, кого-то надо дисциплинировать, в чем-то ограничить. Иерархия государству нужна, чтобы «человека построить», а народу нужна определенная свобода творческого выражения. Не стоит много говорить об этом, потому что это естественный закон диалектики — борьба противоположностей. И когда я свою свободу хочу выплеснуть и добиться самореализации, то это моя цель человеческая. В этом мне небо помогает и космос, а государство мешает. Но я признаю, что без государства многим другим будет плохо. Людям менее творческим, более забитым. На данный момент миллиард китайцев, грубо говоря, как роботы должны пахать, чтобы обеспечить успешное развитие своей цивилизации. Но какая-то часть должна сохранять то, на чем эта цивилизация возникла и развилась. А это даосизм с его космической мыслью. Даосизм, кстати говоря, это — то же самое тенгрианство. Космический универсализм свободы духа. Дзен-буддизм, чань-буддизм. Конфуцианство там тоже остается — весьма занудная, педантичная, на мой взгляд, система.

— У даосизма, дзен-буддизма, чань-буддизма были пророки, учителя? Вы говорите, что даосизм из тенгрианства вышел…

— В даосизме есть учителя Лао Цзы, Чжуан Цзы – мудрые люди. Пророки это не по нашей части. Но пророки есть в другой части Евразии. Заратустра в зороастризме. Пророки есть, когда религия харизматическая, наполненная психической энергией. Из иудаизма вышло христианство. Есть там моменты харизмы и пророки были. Или ислам — там тоже пророк. Но когда все устаканивается и превращается в устойчивую систему, то все. Что должен человек делать? Обрезание сделал и паши, размножайся, создавай свое государство, служи государству, общине.

А в синтоизме, которое тоже есть тенгрианство, японцы усмотрели всю его космическую энергию, которую надо направить на выживание этноса. Для выживания этноса в прошлом, нужна была империя, император. Но для души они взял дзен-буддизм – другой вариант тенгрианства.

— Если вернуться к защите Л. В. Федоровой. Впервые тема тенгрианства прозвучала в российской академии?

— Именно на стыке. Не по отдельности тюрко-монгольское тенгрианство, русский космизм и русское евразийство, а через связующее сакральное. Дело в том, что они не только сосуществовали, а творчески взаимодействовали. Об этом Лена Федорова говорила и показала, что они родственны, из одного цивилизационного ядра возникли. Это то, о чем сейчас я говорю. Близкие друг другу, как тюрко-монгольское тенгрианство и японский синто, даосизм. Это прорыв настоящий.

— В этой академии занимаются темой сакрального в идеологии?

— По этой теме в России не было защиты вообще. Поэтому и дискутировали, обсуждали. Они сложно восприняли, хотя и признали. Был даже один отрицательный отзыв, правда, со стороны. Я, как оппонент поддерживал, но и сам спорил.

— Какие контраргументы выдвигают те ученые, которые отрицают эти связи?

— Контраргументы их говорят о том, что вся российская гуманитарная, общественная наука идет в обратном направлении от того, чего достигла русская мысль. Она просто не понимает элементарные вещи. Для них все, что творилось со всеми нерусскими народами России, это вообще непонятно. Непонятно даже, кто такие тюрко-монголы. Они считают, что есть тюрки и есть монголы. Нет, говорю, буряты наши наполовину тюрки и наполовину монголы, как и якуты. Мы и есть тюрко-монголы, и показываю на Л. В. Федорову. Мы вдвоем и есть типичные тюрко-монголы, говорю я им.

— Российских ученых не интересует эта тема или она находится на уровне советского, идеологического восприятия?

— В советские времена гораздо лучше было. История была хоть искаженная, но она была наполнена идеей сотрудничества, добрососедства, взаимодействия народов. Сейчас та история которая пишется, преподносится, идет в обратном направлении. Я уже говорил об этом. Общеизвестно, что евразийская цивилизация существует, что арийско-тенгрианская религия и русский космизм — это практически одна религия. Которая сейчас возрождается. Эти люди пока не понимают. Я подошел с другого конца – вы знаете, что Бурятия позиционирует себя частью буддийской цивилизации, и что род Сакьямуни — это древний род саков, саха, сагайцев. Многие не понимают, что буддизм — это тоже религия ариев, потому что Будда назвал «четыре истины арийских». Одна из них о том, что жизнь есть страдание.

Но все равно это прорыв, перелом, который произошел благодаря, может быть, работам тенгриведов, в том числе моей и Л. В. Федоровой. Все мы работаем.

— Все-таки Россия всегда пыталась изжить из себя Азию, связывая с ней свою отсталость.

— И Л. В. Федорова, и я на защите прямо сказали, что такая политика привела к обострению в Западной части Евразии… В тупик завело именно отсутствие баланса в евразийской геостратегии некоторых стран, в частности Украины. Вообще, надо на всю Евразию посмотреть сверху и понять, что Россия есть единое целостное, не западное, а евразийское государство, ядро евразийской цивилизации. Тогда может приоритеты поменяются.

Когда все это началось, я сразу сказал – раз там есть крымские татары, к ним надо тоже относится как к евразийскому этносу, который является наследником империи Чингисхана, как русские и восточные украинцы. Это коренное население России-Евразии. Их весь тюркский мир поддерживает, вся евразийская общественность. Я в свое время на тюрском форуме в Казахстане предлагал провести конгресс чингизидов. Собрать их в Крыму и рассмотреть вопрос о геополитической роли династии Гиреев в истории восточной Европы.

— Конечная цель возрождения тенгрианского мировоззрения – чтобы Россия восприняла его как родное?

— Именно, как родное.

— Этого не произойдет.

— Тогда это будет гибель не только для России, но и всех ее сестер-республик по СНГ.

— Хотя бы для тюрко-монгольских народов России возродить это мировоззрение и сохранить свою идентичность.

— Нет. Это есть спасение для самих европейских народов. Огромный потенциал русского неокосмизма, неоязычества есть у российской интеллигенции. Здесь его не слышно, а в Москве поживите…

— Вы романтически-лирический тенгрианец?

— Вот именно, и за этим будущее. Но не смотрите на это с перспективой в пятьдесят лет. Этот ролик про «Землю Олонхо» может очень быстро воплотиться. Все может произойти очень быстро. Когда появился фильм Джорджа Лукаса «Звездные войны» в 1982 году, я был с буддийской делегацией в Лос-Анджелесе. Совершенно буддийско-евразийская модель начала проявляться в Америке в то время. Там не только хиппи, там буддизм появился, появились дзенские монастыри.

Я почему об этом говорю? Потому что есть общее тело евразийской цивилизации, из которого развивается даосско-буддийско-тенгрианско и дзен-буддийская религии. «Самурайский дзен», называемый религией самураев, что это? Это соединение тенгрианства и синтоизма. Мы имеем сейчас не чистое Тенгри тюрко-монголов. А имеем греческий эллинистический буддизм среднеазиатский, который пришел к уйгурам, а они всю Центральную Азию на уши поставили. Буддизм, манихейство — происходил евразийский синтез, и сам Чингисхан даосского монаха приглашает, интересуется даосизмом, дзен-буддизмом.

А как же американцы поддались буддизму? Сейчас из Америки приедет какой-нибудь чудак и скажет — вы почему тянетесь в Западную Европу? Это уже тупик мировой цивилизации. Технократическая Европа — это уже всеми признанный тупик.

— Тупика не видно. Есть мнение, что современная цивилизация уже не может строиться на этнических основаниях, на зове крови. Демократические права и законы объединяют успешных американцев, канадцев, европейцев независимо от их цвета кожи. Уважение к личности, толерантность. Отсталые, развивающиеся народы и страны живут по родо-племенным законам, объединяясь по этническому признаку.

— Это мы так пишем, а если вы реально, изнутри посмотрите, то все не так. Сейчас Европа зашла в полный тупик с этим мультикультурализмом.

— Тем не менее она пережила такую эпоху подъема и ушла далеко в своем развитии. В то время как наша страна, да и другие ищут пути этого подъема.

— Я общаюсь с ними. Те же датчане стонут от африканцев. Как реально живут этносы и суперэтносы? Общинами живут. Я общался в Америке с белыми американцами. Они обязательно ходят в христианскую церковь. Американская модель, да и европейская к этому идет, — они живут религиозными, этническими, культурными, этнокультурными общинами. Весь мир сейчас к этому приходит. В Канаде простой, массовый человек принадлежит формально или неформально общине. В этих общинах великое многообразие религиозного опыта.

Что касается государства, законности, демократических прав и свобод – это есть в каждом регионе. Не надо это только абсолютизировать. Было и римское право, и чингисхановское право, основанное на тенгрианстве. Говорить, что одно лучше другого, неверно. Это традиция. Англосаксонское право — это одно. А русское право далеко не римское.

— Римское право эволюционировало.

— Эволюционировало. В Европе — да, а в России — нет. У нас в России все оборвалось. Отбросили чингисхановское право и никого права. Сейчас мой друг-евразиец Юрий Скуратов, бывший генпрокурор России, занимается правовым обеспечением Тихоокеанского Евразийского сотрудничества. Мы с ним в Улан-Удэ несколько конференций провели по евразийству.

Я хочу сказать о том, что технологическая цивилизация, которая выросла из западноевропейской, превратилась в атлантическую мегацивилизацию. Она дает комфорт, обеспечивает всем. Но поскольку земля не вечная, мы должны мыслить более глобальными временными и пространственными рамками. Одна из главных задач человечества – выйти в космос и обжиться в нем. Подготовить себя к идее и чувству единства с мирозданием и открытым космосом. Это на самом деле очень страшно. Мыслящего человека пугает космические холод и пустота. Цивилизация, которая обеспечила минимум технических средств для того, чтобы эту мечту осуществить, может разрушить себя в одну секунду. Поэтому человеку нужно строить такие города, как «Земля Олонхо». В первую очередь с помощью лирических, мифологических методов подготовить человека к тому, что он един с космосом.

— Вы осознаете, что эти идеи никогда не станут массовыми?

— Уже стали. Вы согласны с тем, что самые технологически развитые страны США, Канада, Япония и Китай идут к этому? В них как раз сохранился евразийский баланс между духовностью и технологичностью.

— США обогнали нас даже в духовности? Хотя мы считаем себя такими духовными.

— Нельзя сказать, что обогнали, но по большому счету, у нас нет еще глубокого осознания необходимости соединения всех достижений науки и техники с духовным наследием Евразии. У американцев все же есть неподдельный интерес к восточным учениям, которые легли в основу Евразийской Мегацивилизации, соединившей как западноевразийские (христианство, ислам, иудаизм и т.д.), так и центрально-евразийские и восточно-азиатские учения (буддизм, даосизм, тенгрианство) без их конфронтации с иудейско-христианской традицией.

— Выходит, что технологическая цивилизация не так губительна для духовности. Она не погубила Японию и в США сохраняется этот баланс.

— Это диалектический процесс. Надо смотреть на все сверху. Не превращать техническое совершенство в самоцель. С евразийской, тенгрианской точки зрения это есть инструмент, орудие. Не молиться на ложку, или отвертку, или компьютер, а видеть в них лишь средство решения человеческих задач. А главная задача — это расширение сознания.

В России произошел буржуазный переворот, который все сместил. Сначала ругались на Запад, какой он бездуховный, а потом с любовью его восприняли и начали молиться золотому тельцу. Я еще раз говорю про 1982 год, когда нам говорили, что Запад загнил и там тупик. На той конференции на каждом шагу были американцы-буддисты. Губернатор Калифорнии, самого богатого штата США, Джерри Браун — дзен-буддист. Он принимал нас в китайском монастыре в Лос-Анджелесе. В этой местности сосредоточена самая что ни на есть интеллектуальная элита. Битничество, дзен и все эти дела. Мы туда приезжаем с бурятскими, монгольскими ламами и видим всемирное братство буддистов. Весь мир представлен. Местный итальянец из Санта-Барбары подошел ко мне, и говорит, что он дзен-буддист, давай брат, поедем в нашу общину. Тут же подходят калмыки – о, брат, поехали к нам, и я к ним поехал. Я тогда глубоко интересовался дзен-буддизмом и написал первую в СССР книгу о чань-буддизме.

Я говорю о том, что вся эта ненависть к истеблишменту, антибуржуазный дух начался с массового движения хиппи, свободной любви… Но оказывается, они не утихомирились, они ушли в техническое обеспечение идеи единства и безграничности мира, которая находится в основе веры в Тенгри, тенгрианства, дзен-буддизма, даосизма. И тут появляется интернет.

— Это дало творческий импульс?

— Идейный. Этот прорыв в мировое кибер-пространство имеет под собой ту самую идеологическую, философскую основу, что и движение либертарианства. Это модель прорыва в космос через мировую сеть. Это есть отдушина от государства, средство борьбы с государством. Причем очень мощное.

— То есть не было придумано в секретных лабораториях ЦРУ.

— Они творческие люди и делали это не для обеспечения американского военно-промышленного комплекса информационными технологиями. Знаменитый Гейтс тоже к этому подключился. А первый либертарианец прямо говорит – это орудие против государства для достижения свободы человека. Это то, о чем писал Сэлинджер, что лежит в дзен-буддизме.

Я разработал свой вариант Евразийской хартии, в котором говорится, что индивидуализм имеет обратную сторону. Опять же стяжательство, насилие, превышение своих полномочий. Индивидуализм и коллективизм надо диалектически сбалансировать. Потому что евразийское: «основа основ коллективизм» – такое тоже неверно. В космос индивидуалисты не прорвутся, если прорвутся, то не выживут. Там коллективы пойдут.

— Коллективы свободных индивидуальностей.

— Да. Но что я хочу сказать. Хотя глобализация все нивелирует, на самом деле, каждый человек живет в этно-конфессиональной общине. Не обязательно чисто конфессиональные, могут быть духовные общины дзен-буддистов. В дзен-буддизме бога нет, свобода одна. Или «голубые» соберутся и создадут духовное братство «голубых». Будущее за этим. А рядом будут хоринские буряты или якуты, у которых будет этнообщина. У них такая традиция, понимаете. У западных «голубых» традиция демократическая, а у этих общинная. В глобальной цивилизации есть и то, и это и все меньшинства должны пользоваться одинаковыми правами.

Почему якутский пример тенгрианского проекта «Земля Олонхо» вдохновляет других? Казалось бы, древняя философия, но все дело в том, что все самые наимоднейшие с современной точки зрения учения, как митраизм, зороастризм, бахаизм, дзен-буддизм, даосизм, были заложены в тенгрианстве и в рамках его они развивались.

Окончательное соединение — это культура, которая стремится к свободе духа, используя технические возможности современной мировой цивилизации, которая в основном ассоциируется с западной, атлантической. Хотя она уже стала общей. Это есть только инструмент познания трансцендентальных идей, заложенных в учении о Вечном Синем Небе и самореализации себя в космическом разуме, который дает осознание предельных оснований бытия. Когда мы говорим «бог», или «Абсолют» это как-то отдаляется, превращаясь в нечто метафизическое, когда же я говорю «Тенгри», то кого собственно я познаю? Самого себя в единстве с Космосом, поскольку Тенгри — мой отец родной. Опять же это теоретически, философски русские мыслители начали осознавать, а массовое движение за ни чем не ограниченную свободу духа и реальный прорыв в кибер-пространство началось именно у американцев.

Беседовала Елена ЯКОВЛЕВА

Вам также может понравиться

Один комментарий

  1. 1

    Очень интересное интервью. Спасибо Николаю Вячеславовичу за очень интересные мысли. Я тоже очень интересуюсь тенгрианством, была на конференции в Улан-Баторе, где слышала Вас, академика Бира, Елену Федорову.

Добавить комментарий

Ваш email не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *

Вы можете использовать данные HTML теги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>