В переходный период – это всегда трудно, особенно когда идет коренное изменение всей структуры общества и вдвойне трудно в период мировых кризисов, когда молодые государства испытывают колоссальные перегрузки в связи с мировой социально-экономической депрессией. Эстония хоть и устояла на ногах, государственный корабль выдержал трудные ходовые испытания, справился с бурей перемен и сохранил заданный курс, однако это не означает что двадцатидвухлетний путь реформирования, государство прошло без проблем.
Защита русского языка
Самой большой проблемой является то, что в стране около 100000 человек так называемых «лиц без гражданства», апатридов, не имеющих ни российского, ни эстонского, ни другого. Таким образом, должна быть проделана огромная работа по интеграции этой части населения.
В настоящее время официальная эстонская программа интеграции использует разделения на политико-правовую, экономическую и культурную интеграции. Соответствующие исследования описывают такие региональные показатели как: 1) политическое самоопределение, 2) знание эстонского языка и языковая практика и 3) участие в публичной сфере и в общественной жизни. Каждый набор показателей включает в себя факторы, которые структурно описывают уровни интеграции – гражданство или членство в неправительственных и некоммерческих организациях, а также такие факторы, как, например, какую страну называют родиной, или на каком языке происходит общение с этническими эстонцами. Последняя тематика состоит из нескольких отдельных факторов: участие в неформальной политической деятельности, встречи с общественностью, акции призыва, протесты, прения в интернете-среде, демонстрации и пикеты; и участие в культурно-массовых и спортивных мероприятиях.
Однако, важно отметить, что интеграционная политика эстонских властей, действовавшая в течение последнего десятилетия и основанная на односторонней интеграции национальных меньшинств в эстонскую среду, с треском провалилось, т.к. сущность этой политики на практике сводилась к тотальной эстонизации русского населения, а это по определению не могло состояться, т.к. проводилось исключительно фискальными, принудительными методами, что встретило скрытый отпор русскоязычного населения – ни много ни мало – свыше 200.000 российских соотечественников, или почти 1/5 часть населения Эстонии.
Одновременно процесс такой интеграции сопровождался свертыванием применения русского языка практически во всех сферах жизни общества и прежде всего в области образования, которое в соответствии с новым Законом об основной школе и гимназии в недалеком времени практически полностью перейдет на эстонский язык. К слову, такого рода «реформирование» русского образования давно прошло в Высшей школе, и сегодня остались считанные специальности, причем далеко не самые престижные и востребованные, по которым обучение ведется на русском языке.
Планомерное свертывание русского языка идет и во многих других областях жизни. Не говоря уже о государственных учреждениях, где на русский язык наложено «табу», введены под страхом административных наказаний полные ограничения использования русского языка в делопроизводстве и переговорах руководящего состава предприятий, учреждений и даже некоммерческих объединений. И самое нелепое – такие языковые требования действуют даже в тех регионах, в которых удельный вес русского и русскоязычного населения составляет от 70% и выше, как, например, в городах Нарва, Силламяе, Кохтла – Ярве, Палдиски, Локса и т.д.
Настораживает, что это наступление на русский язык – постоянно расширяющаяся повседневная практика, являющаяся следствием целенаправленной государственной политики, направленной на вытеснение русского языка даже из повседневного обихода. А последствия воплощения этой политики мы ощутим в полной мере в самом недалеком будущем. Они затронут фактически все сферы жизни русского сообщества в Эстонии и приведут к его маргинализации, потере жизненных ориентиров, занятии подчинённого положения и неконкурентоспособности по отношению к титульной нации.
Вот почему определение статуса русского языка в наших условиях — это не только и не столько вопрос сохранения русской культуры, но и сохранения национального идентитета, со всеми вытекающими последствиями.
Казалось бы, что для многонациональной Эстонии признание русского языка в качестве второго государственного могло стать наиболее справедливым и обоснованным решением, согласующимся с международной практикой ряда стран мира. Этому благоприятствует также и демографическая ситуация: свыше 95% русскоговорящих жителей страны проживает компактно в двух регионах — в Таллинне и в городах Северо-Востока Эстонии. Но, в решении этой болезненной проблемы не существует способов «блиц-крига». Следовательно, имеет смысл сформулировать и предложить эстонскому руководству пакет мер, приближающих нас к цели. В качестве таких предложений можно рассматривать придание русскому языку статуса официального. Если это предложение не найдет понимания, то следует спуститься на один уровень и предложить признать русский язык региональный, т.е языком, которым имеют право свободно пользоваться административные территории, с компактным проживанием русскоговорящего населения.
Так, или иначе, России надо как можно быстрее начать взвешенный диалог с эстонской стороной – вести этот диалог в интенсивном режиме, при поддержке русской общественности. Параллельно, языковую проблему и подходы к её решению необходимо доводить всеми доступными способами, заострять на них внимание руководящих органов ЕС и авторитетных международных правозащитных организаций. В этом контексте мы целиком поддерживаем решение последнего Всемирного Совета российских соотечественников инициировать в органах управления ЕС вопрос о признании статуса русского языка в качестве официального на всем европейском пространстве. Существует, однако, опасение, что в лучшем случае дело ограничится рекомендациями государствам-членам ЕС, а рекомендации, как известно, не являются обязательными к исполнению.
Наряду с межгосударственными каналами, необходимо также включить в эту работу влиятельные общественные институты, расширить практику использования методов народной дипломатии, в качестве составляющей меры воздействия на национальные правительства, допускающие дискриминацию русского языка.
В качестве конкретного шага по установлению статуса русского языка, можно было бы предложить начать подготовку проектов соответствующих межгосударственных соглашений, при широком участии в этом деле страновых объединений российских соотечественников. Важно подчеркнуть, что только наличие российско-эстонского соглашения по статусу русского языка может заставить эстонские власти внести изменение в действующее законодательство в отношение русского языка.
Проблемы выстраивания эффективной региональной политики
Основным вопросом, не требующим отлагательства, является переориентирование публичного сектора и государства в целом на всестороннюю поддержку регионов Эстонии, так как увлечённость правительства общегосударственными и внешними делами привело к дисбалансу и даже к серьёзному отставанию в развитии ряда регионов страны. Совершенно очевидно, что в данной ситуации требуется принципиально пересмотреть систему отношений между государством и местными самоуправлениями, в сторону более чёткого и справедливого разделения прав и полномочий. А сейчас реалии таковы, что 75% обязанностей по организации жизни населения на местах ложится на местные органы власти и должны обеспечиваться соответственными финансовыми ресурсами. Если же средств хронически не хватает, самоуправление вынуждено замораживать региональные программы развития, а это приводит к испытыванию населением острого «голода» в жизненно необходимых услугах, которые, по закону, самоуправление обязано предоставлять своим жителям.
Мало того, начиная с 2012 года мы лишились поступлений от налогов на торговлю, а с 2013 года и денег от налога на землю. А ведь известно, что после 2013 года ожидается серьезное сокращение прилива евроденег в страну и, следовательно, возникает большой вопрос успешной реализации крупных проектов в области городского развития. Если также принять во внимание противоречивые прогнозы наших экономистов, относительно темпов экономического развития, и темпы эти будут намного ниже, чем нам обещают правительственные оптимисты, то в перспективе, ситуация на рынке труда может и ухудшиться. А ведь это прямой удар по наполняемости местных бюджетов, основу которых составляют налоги на трудовые доходы местного населения.
В Эстонии сложилась демократическая система взаимосвязей между самоуправлениями. Мы встречаемся с коллегами, делимся опытом и взаимодействуем на уровне Союза самоуправлений, Союза городов, выходим за пределы страны, участвуя в деятельности международных организаций, укрепляем связи с городами побратимами, которых у города Маарду сегодня 2 десятка в разных концах мира. Все это конечно помогает решать текущие и перспективные вопросы, но нередко требует заинтересованного участия и поддержки государства. А их то, как раз и нет, поэтому большинство наших инициатив остаются не реализованными, а те, что удается осуществить, строятся только на личном авторитете и взаимной заинтересованности руководителей самоуправлений.
Мы давно уже забыли, когда в последний раз правительство не только советовалось, но и приглашало на совещание руководство самоуправлений. А ведь впереди нас ожидает Административная реформа, которая должна быть всесторонне продумана и не внести ажиотажа в повседневную жизнь населения страны. Вот уж тот момент, когда государство должно обнаружить желание стать полисом, вступить с местными самоуправления в повседневный контакт и действовать сообща.
Таким образом, делается вывод, что выстраивание эффективной региональной политики не является для нынешнего правительства и законодателей страны приоритетным направлением в рамках общегосударственной программы развития. И это трудно объяснить, если отдавать отчет в том, что экономические, социальные, экологические и другие проблемы предельно обострились и сплелись в единый узел, который придется развязывать уже в ближайшее время.
Можно, в конце – концов, осуществить административную реформу и территориально перекроить регионы – процесс, который займет немало времени и отвлечет еще более немалые средства, причем без гарантий достижения желаемых результатов. Упомянутая программа обязательно должна быть принята законодательно, с тем, чтобы за отстающими в развитии регионами закрепить особый статус, например «регион повышенного социально – экономического риска» или «регион приоритетного развития». Закон должен гарантировать, что программа будет осуществляться при государственной финансовой поддержке. Чтобы разработать такую программу потребуется сконцентрировать усилия Парламента Эстонии, руководителей местных самоуправлений и крупных предприятий, ученых и ведущих специалистов. Это должен быть сплоченный коллектив единомышленников, способных рассматривать проблематику в самой широкой плоскости и предлагать эффективные решения. Такая программа стабилизации и развития регионов должна содержать систему мер и мероприятий срочного, среднесрочного и перспективного характера, что позволит работать поэтапно и четко фиксировать достигнутые результаты.
Исключительно важно объективно подойти к определению как территориальных, так и отраслевых приоритетов. Для этого необходимо иметь объективную панораму регионов во всех ракурсах и выявить наиболее слабые звенья, которым векторно и придать основное направление развития. Ведь при отсутствии согласованной и взаимоувязанной программы развития региона, опирающейся на понимание и поддержку руководства страны, практически не решить вопрос привлечения финансовых ресурсов со стороны местных, а тем более иностранных инвесторов, поскольку отсутствует благоприятный инвестиционный климат. Мелкие, разрозненные проекты не являются привлекательными и, кроме того, они не решают проблем развития территории. Инициатива и энергия деловых людей, зачастую, остается невостребованной и в связи с отсутствием внятной кредитной политики.
Вопрос стимулирования предпринимательской деятельности – это вообще отдельная проблема государства. С одной стороны, власть констатирует наличие безработицы, а с другой – ничего не делает, чтобы люди могли сами зарабатывать себе деньги. А, между тем, опыт развитых стран показывает, что средний класс формируется как раз за счет малого и среднего бизнеса, опирающегося на финансовую помощь и гарантии государства.
Другой стороной вопроса является профессиональная подготовка предпринимателей. Сегодня в Эстонии нет стройной системы подготовки и переподготовки предпринимательских кадров, вместо этого существует десятки бизнес-школ и курсовых структур, которые ведут несистемное обучение. А ведь еще недавно в стране появились т.н. бизнес – инкубаторы, одна из целей которых как раз и состояла именно в том, чтобы предприниматели могли изучить теорию и практику ведения дела и, получив необходимую подготовку, грамотно и цивилизовано строить свой бизнес. Однако и этот опыт остался без внимания и поддержки.
Валев Кальд
Лидер Объединённой Левой партии Эстонии
11-12 октября 2013 г., «Альтернативы регионального развития», Шабунинские чтения, г.Волгоград
Секционное заседание: Опыт интеграции: глобальные закономерности и локальная специфика
