Четверть века назад этнические немцы массово уезжали на родину своих предков, сейчас их дети возвращаются в Россию. Так вернулись в райцентр Косиха Шадрины, продолжив тему «обратный процесс пошел».
Исход
В родне у Евгения по маминой линии – Мельхеры, известная в Косихинском районе немецкая фамилия. Его жена Оксана в девичестве – Айрих. Она жила в Украинском, куда на лето приезжал погостить к бабушке Женя. Знали друг друга с детства, поэтому никто не удивился, когда молодые люди сообщили родителям о своем намерении пожениться.
Мельхеры и Айрихи стали ручейком реки репатриантов, покидавших в 90-е годы ХХ века Россию.
– Этнические немцы караваном шли. Так опустел Украинский, наполовину состоявший из немецких фамилий. Я еще девчонкой была, когда засобирались и мои родители. Разрешительных документов ждали несколько лет, напряженных и счастливых одновременно для нас с Женей: мы поженились, у нас сын родился. Я хотела ехать с родственниками, муж – нет. Очень непросто далось ему судьбоносное для нас решение, – вспоминает Оксана Ивановна.
– В 95-м нам дали зеленый свет и пришлось делать выбор, – подтверждает глава семьи. – И здесь ситуация в селе ничего хорошего не сулила, и туда срываться с маленьким ребенком в неизвестность страшно. Я не хотел уезжать, это правда, потому что мы с женой всегда мечтали жить на земле, своим хозяйством. Все это мы имели здесь. В итоге отпустил Оксану с семьей и маленьким Юрой, подписал разрешение на вывоз сына за границу. Но не смог без них, через 4 месяца мы воссоединились. Сейчас говорят, что люди уезжали от нищеты, но не всегда это было так. Мы с тестем, например, возили мясо на базар в Бийск, торговали, вели свой бизнес. Да, зарплату людям тогда отдавали шифером или штакетником, пенсии платили раз в полгода. Но кто работал, тот жил нормально. Во все времена так, в любой стране. Благополучная Германия не исключение. За блага и там нужно вкалывать. Мы никогда не сидели на шее у государства.
Решение
Главными проблемами многих русских немцев в Германии на первых порах были не жилье, не трудоустройство, а незнание языка. Так случилось и с Шадриными. Муниципалитет предоставил им социальную жилплощадь, да и родственники готовы были делить кров с молодой семьей. Они же помогли Евгению устроиться на работу в крупную строительную компанию по выпуску каркасных премиум-домов. С языковой подготовкой оказалось сложнее, чем они думали в России. Надежды на школьный иностранный рухнули. В регионе Баден-Вюртемберг на юго-западе Германии, где распространен швабский диалект, никто их не понимал. Родители, носители немецкого, посещали языковые курсы для переселенцев. Оксане, на тот момент кормящей маме, пришлось учить язык по телевизионным программам. Евгению – без отрыва от производства, что называется.
– Когда не мог понять, что именно меня просили принести, на всякий случай набирал полные карманы инструментов, чтобы уж наверняка. Очень боялся вылететь с работы и старался изо всех сил. В таких экстремальных условиях и мозг начинает работать эффективнее. На себе испытал действенность такого способа изучения языка, – с улыбкой вспоминает Евгений.
В Германии у Шадриных родились Даниил, Юлия и Яков. Глава семьи – добытчик, Оксана рожает и поднимает детей – так распределились их обязанности. Жизнь налаживалась, заработки Евгения были достойными даже по немецким меркам. Не бедствовали, но отпуск, к примеру, могли себе позволить не каждый год. Именно так, прижимисто, живут многие немцы вопреки мифу о том, что денег у них – куры не клюют…
Казалось бы, мечта о безбедной Германии осуществилась, радуйся, чего тебе ещё? А супруги… затосковали по Алтаю. И пока родня, оставшаяся в Украинском, рассматривала фото их новой красивой жизни, уже мечтали вернуться домой, не зная еще, что путь обратно окажется куда более трудным и долгим, чем туда, – растянется на многие годы.
Иногда на Оксану накатывало так, что она выходила во двор, брала топор и рубила дрова из заготовленных Женей чурок. Однажды это увидела соседка, пожилая немка, и стала выговаривать «странной русской», мол, не женское это дело. Вот как объяснишь человеку, что такое ностальгия, если в его лексиконе и слова-то такого нет?..
– Вернуться быстро, прокатав деньги и не заработав ничего, без жилья, на прежние позиции мы не могли. Были трудные разговоры с родственниками, они как могли отговаривали нас от возвращения в Россию. Но мы все же вошли в Государственную программу переселения соотечественников в Россию. Пройдя все ее этапы, могу сказать: чересчур уж она замороченная. Два года у нас ушло на оформление документов. Оказалось, в Германию уехать проще, чем вернуться домой. Для этого нужно иметь немалое терпение и определенную финансовую подушку. Бессчетное число раз я ездил в Генконсульство РФ во Франкфурт-на-Майне плюс дорогостоящие промежуточные перелеты в Россию, в Барнаул, просто для того, чтобы поставить штамп! Думаю, если бы процедура упростилась, многие вернулись бы назад, не только мы. Люди просто не выдерживают, сходят с дистанции. С другой стороны, такая процедура – хорошая проверка на любовь к отчизне для тех, кто прошел ее до конца. У нас было огромное желание вернуться – мы вернулись, – рассуждает Евгений, считающий себя счастливым человеком.
Дом
Шадрины в этой родовой веточке победили Айрихов и Мельхеров, хотя на Алтай вернулись неполным составом. Старшие сыновья уже взрослые, они работают в Германии. Дочери пятнадцать, она учится в Косихинской средней школе, младшему полтора, он пока дома с мамой. К весне, по словам супругов, в Косиху приедет и сестра Евгения Татьяна со своей семьей.
В райцентре у Шадриных маленький домик на улице Пролетарской, который привели в порядок своими силами и живут на первых порах. Но уже купили еще один, попросторнее, чтобы места хватало детям и взрослым. Косихинцы встретили благополучную многодетную семью хорошо, хотя вопрос: «А зачем вы вернулись?» – Шадрины слышат часто.
Глава семьи был наслышан, что с работой на селе туго, но ему сразу предложили должность администратора с зарплатой под двадцать тысяч рублей. Правда, планы у Шадриных другие – основать собственную ферму, развивать растениеводство, разводить коз. Но выяснилось, что обзавестись землей в Косихинском районе не так легко, как было четверть века назад. Все в хозяйственном обороте у местных аграриев, а козам нужны пастбища из примерного расчета 1 гектар на десять голов. Сейчас у Шадриных лишь несколько особей нубийской породы и корма им хватает. Уже зная, что ничего невозможного для этой семьи нет, можно с высокой долей вероятности предположить, что собственное грамотно организованное хозяйство у этой семьи в ближайшем будущем все-таки появится.
К слову, русский язык не утратил ни один из детей Шадриных. В Германии взрослые учили их по русским учебникам, покупали им книги российских авторов. Так двуязычность обернулась для восьмиклассницы Юли неожиданным бонусом. В школе она изучает английский, третий язык дается ей легко, по иностранному у девочки одни пятерки.
Супруги делятся первыми впечатлениями от жизни здесь. Сожалеют, что обезлюдел, «душа кровью обливается», родной Украинский. Радуются хорошим дорогам и краевому центру, сравнивая его с хмурым, хаотичным и депрессивным Барнаулом 90-х. И расстраиваются из-за комментариев в Сети по поводу возвращения семьи:
– Россия для иных ее граждан «рашка немытая», «помойка». Нельзя свою родину так обзывать, Бог накажет за это. Мы не принижаем Германию с ее возможностями личностного и профессионального роста, но и идеализировать ее не нужно. Там тоже есть трущобы, малообеспеченные, безработица, пять миллионов граждан этой страны живут за чертой бедности – это официальная статистика. Не все так розово и гладко. А Россия – она прекрасна, и нет нам без нее жизни. Правда, чтобы понять это, мы прошли долгий путь в двадцать с лишним лет.
Источник: Алтайская Правда