(Об аниме-сериале «Хиталия: Страны Оси»)
Психоаналитики любят постращать свою аудиторию. Вот и Карл-Густав Юнг, нимало не тушуясь, повторял, что нация это «монстр»: «В толпе качества, которыми кто-либо обладает, размножаются, накапливаются и становятся преобладающими для толпы в целом… Не всякий обладает достоинством, но всякий является носителем низших животных инстинктов, обладает внушаемостью пещерного человека, подозрительностью и злобностью дикаря. Вследствие этого многомиллионная нация являет собой нечто даже нечеловеческое. Это ящерица, или крокодил, или волк…».
Помнится, и знаток эзотерических доктрин, Пётр Успенский несколько раньше Юнга писал о том, что «раса, народ, племя суть организмы более низкие, чем индивидуальный человек». Только он зашёл ещё дальше, сравнивая социальные организмы чуть ли не с амёбами: «Такие организмы представляют собой аморфные, большей частью неподвижные массы, не имеющие специальных органов ни для одной из своих функций, не обладающие способностями свободного передвижения, а, наоборот, привязанные к определенному месту. Они выпускают в разных направлениях нечто вроде щупалец, при помощи которых захватывают подобных себе существ и поглощают их. Вся жизнь таких организмов заключается во взаимопожирании… Вся внешняя история человечества, история борьбы между народами и расами, – ни что иное, как процесс, в котором «животные-растения» пожирают друг друга».
В общем, предыдущее поколение мыслителей свой выбор сделало. Каким мы представляем себе мир, в таком мире мы и обитаем. После прозрений Успенского грянула Первая Мировая, после откровений Юнга – Вторая. Сей печальный опыт был учтён авторами геополитического аниме-сериала «Хиталия» (Hetalia: Axis Powers), поэтому они решили отказаться от представителей фауны и слепили образы наиболее активных стран в виде подростков.
Пятиминутные серии изображают портреты мировых государств в действии. Франция, Россия, Германия, Италия и т.д. – так, собственно, героев и кличут. Ассоциировать ментальный образ страны с ее национальным лидером – приём распространённый. Японские аниматоры решили двинуть от обратного и запустили геополитические типажи в русло подростково-пубертатной романтики. Тинейджеры завязывают дружбу, тусуются, колбасятся, понтуют друг перед другом, делятся прочитанным, исходят завистью, совершают вероломства… Все это приправлено богатым (иногда зашкаливающим) чувством юмора и глубоким знанием проблематики. В этих комедийных скетчах на темы истории (главным образом, европейской) даже студент соответствующего вуз’а уловит далеко не все намеки и событийные аллюзии. Самих же героев «Хиталии» топорными назвать язык не повернётся, при всей внешней карикатурности.
К слову, представители одного психоаналитического тренда настаивают, что накануне окончательного вступления во взрослую жизнь, человек демонстрирует весь набор будущих качеств и властных амбиций. Вот почему так модно стало рассматривать политических деятелей сквозь призму подросткового сознания.
Каждая из серий «Хиталии» выступает как самостоятельное произведение, однако прослеживается общий композиционный замысел сериала – показать т.н. страны Оси (Axis Powers), то есть государства-инициаторы двух мировых войн: Германию, Японию, Италию. Им противостоят США, Британия, Россия, Франция и Китай. Классическая двухполярная интрига, при этом основные события происходят на второстепенном плане, выступая как шумовой фон.
Главный герой является условным – это мальчуган по прозвищу Хиталия, который воплощает собой здоровую индифферентность к окружающему миру. В японском языке его имя созвучно слову «бесполезный». Хиталия любит пасту, помидоры, поспать, красивых девочек, музыку, и совсем не понимает войны. У него имеется дедушка Рим, который временами появляется в обличье призрака. Другим героям остаётся только разводить руками, ибо чудак Хиталия – взаправду прямой потомок Римской Империи, которой они в той или иной степени подражают.
Кроме основной сюжетной канвы есть ещё ретро-план, где рассказывается о раннем детстве Хиталии, когда существовала ещё Священная Римская Империя Германской нации. Именно тогда Чибиталия (малыш Хеталия) попал под влияние волевого пацанчика по имени Германия. Взаимная симпатия оказалась столь велика, что Хиталия с той поры стремился во всем походить на авторитетного товарища, а тот, вписывался за наивного друга, даже когда это не сулило особой выгоды.
Германия показан здоровым флегматиком. Он – искренний фанат дедушки Рима. Из уважения к славному деду, постоянно пытается выяснить, в чём причина глупого пацифизма Хиталии.
Япония – грустный и загадочный меланхолик, постоянно говорит двусмысленности и также – менее явно, чем Италия, но оттого ещё более сильно – симпатизирует Германии.
Эта тройка символически объединена дружественным союзом. Военные действия, олицетворяющие реальную историю, происходят за кадром. А на экране разворачивается воображаемая реальность, в которой историческая последовательность не требует обязательного соблюдения. События излагаются не в виде фактов, а в рамках условных образов и рефлексий. Подростки, со своими игрищами и происками вынесены на необитаемый остров. Тем не менее, главные вехи истории, к которым обращаются авторы картины, всё же узнаваемы.
Америка – светловолосый холерик в очках с плоским чувством юмора. У него серьезные комплексы, связанные с Англией, он везде выскакивает вперед и считает себя самым умным, механически смеется. Строит из себя супермена и склонен к присвоению чужих заслуг.
Франция изображена в виде фата-ловеласа с розочкой. Постоянно подтрунивает над Америкой и мнит себя самым стильным тинейджером на планете. С Англией у ней совершенно непонятные отношения, в которых можно заподозрить всё, что угодно.
Китай – добродушный открытый паренёк с хвостиком на затылке. У него масса родственников. Как только он появляется в сюжете, на заднем фоне через пять минут активными темпами выстраивается чайна-таун. Родственники паренька суетятся и создают много шума.
Россия – меланхоличный, замкнутый подросток в форме царской армии. Очень хочет со всеми дружить, но все его боятся. Сначала не понятно – почему, потом убеждаешься, что Россия склонен к непредсказуемым и труднообъяснимым поступкам. Взаимодействует с Китаем, любит холод, снег, сугробы и медведей. Чтобы не разочаровать японского зрителя, периодически поминает «водку», но нигде не показано, как он её пьёт.
«– Россия-сан, обижать слабых нехорошо.
– Зато весело».
Англия предстаёт в виде депрессивного подростка со сросшимися бровями. Склонен к мистицизму и странным фантазиям. Нередко появляется в окружении эльфов и гномов, с которыми ведет беседы. Другие персонажи их не видят, вследствие чего, им кажется, что Англия разговаривает сам с собой. В свою очередь, Англия раздражён тем, что сверстникам его поведение кажется идиотским. Накануне Второй мировой войны Англия организует магический ритуал по демонизации Японии, Германии и Хиталии и заставляет всех остальных в нем участвовать.
Государствам «второго плана» отведены эпизодические роли, но они изображены с глубоким проникновением в геополитические реалии. Например, Канада показан в виде полупрозрачного фантома, который присутствует в дискуссиях, отчего у остальных подростков возникает стойкое ощущение, что «здесь кто-то есть…» Канада обескураженно жалуется, что его нарочно не хотят замечать.
Страны Балтии показаны в виде трех «сидящих на измене» парнишек, которые пытаются строить России мелкие пакости: крадут и прячут его пальто, «стучат» на него. Они жутко боятся Россию и трясутся при одном его появлении. Хотя по большей части, совершенно напрасно:
Литва: Россия-сан, а вы о чём мечтаете? («Ох, зря я такую тему для разговора затронул… Наверное, его мечты связаны с чем-то ужасным»).
Россия: Жить там, где тепло… И чтобы вокруг росли подсолнухи.
Литва (про себя, счастливо засыпая на плече у России): Надо же, на удивление мило…
Австрия – вдумчивый мальчик с серьезными музыкальными задатками. В детстве он поучал маленького Германию.
Лихтенштейн – сестра Австрии. В число немногочисленных девочек входят также Венгрия, Бельгия, Вьетнам, Украина и Белоруссия.
Отношения двух последних с братиком-Россией – особая песня. Украина – весёлая, большегрудая, старшая сестра России, к которой тот нежно привязан. Белоруссия, младшая сестра России, весьма симпатичная девчурка, но вся её кавайность мигом улетучивается, когда та начинает свою «борьбу» за внимание брата. Белоруссия устраивает России засады, наливается мраком от неудач и т.п.
Площадкой для взаимодействия подростков является некий международный орган, наподобие ООН, где те встречаются, обсуждают мировые проблемы и устраивают импровизированные диспуты. Как уже говорилось, страны выясняют отношения на абстрактном острове, который становится своеобразным зеркалом мировых конфликтов.
Фильм напичкан геополитическими подтекстами, задрапированными буффонадой. Выделить какую-то базовую идею достаточно трудно, потому, что слишком велик исторический срез. Вероятно, таким центровым замыслом является попытка реабилитировать bad boys середины прошедшего столетия – Германию, Японию и Италию. Имеется в виду не полная реабилитация, а лишь ее частичный вариант, который, по мнению создателей сериала, необходим для объективного понимания истории. Японские аниматоры намекают на то, что геополитический блок Оси был излишне демонизирован Союзными державами.
Видимо, по этой причине Япония показан беспредельно миролюбивым и философским парнем без тени агрессии. В «Хиталии» нет и намёка на интервенцию Японии в Китай, в ходе которой японская армия, как известно, превзошла своих коллег из Вермахта по жестокости и количеству жертв пропорционально захваченной территории.
Финская война преподносится как всеобщий рождественский «сюрприз».
Главное достоинство сериала в том, что ни один из персонажей не является отрицательным. У героев есть негативные моменты, они переплетены с достоинствами, но выделить из них откровенного злодея не получается. Это достигается за счёт разностепенной абсурдизации историко-политических клише. Перед нами проходит вереница исторических карикатур, но в отличие от обычной карикатуры, чей посыл прямолинеен, шаржевость «Хиталии» носит отрефлексированный характер. В жанре политического гротеска сериала делает два шага назад, чтобы затем сделать три шага вперёд.
Нечто подобное было проделано ювелирами мастерской Денисова-Уральского в 1914-1916 годы и называлось «Воюющие державы». Воюющие страны Первой Мировой были максимально приближены, как и у Юнга к представителям фауны, но при том изготовлены из драгоценных и полудрагоценных камней. Карикатурность в сочетании с высокой ценностью изображения и материала порождала на выходе сложный и ни с чем не сравнимый эффект.
Такая позиция поднимает «Хиталию» на уровень исторической саги, даже при всех несовпадениях с реальной историей. Показательно также, что обыгрываемые персонажи являются портретами государств (государств-наций), а не народов. Подобный аллегоризм признаёт государство конечной формой народоизъявления и лекалом исторической судьбы для одного или множества этносов. Таким образом, «Хиталия» вполне соответствует заявленному масштабу.
Надо отдать должное и в глубоком знании европейского прошлого. На Западе вряд ли возможно появление столь детализированного произведения об Азии, хотя бы по той причине, что оно не найдет зрителя, способного уловить смысл. А ведь «Хиталия» обращена не к морщинистым профессорам и дипломатам, а к обычным азиатским подросткам, в крайнем пределе, – к студентам. Просмотр этого фильма подразумевает заочную информированность о событиях другой цивилизации. Иначе теряется нить происходящего на экране.
Из этого можно сделать простой вывод: молодежь Тихоокеанского региона прилично разбирается в геополитике, живет и мыслит мировым масштабом, намерена прямо участвовать в их решении в ближайшем будущем. В каждом китайском тинейджере таится наполеон.
Роман Багдасаров, Артём Сериков
