«Городская легенда» – последнее прибежище мечтателей?

«Городской легендой» (см. англ.urban legends) в Америке в узком смысле этого слова принято называть жутковатые или, наоборот, забавные истории, которые якобы на самом деле случились с кемто из знакомых рассказчика. В пионерском лагере (или в любом детском) некоторые из наших читателей бывали? Помните подростковые страшилки про Пиковую даму, Зеленую руку, Черную простыню, и Красные пятна различного места возникновения и конфигурации? Вот-вот. Затем, по мере взросления, на смену детским страшилкам приходят псевдонаучные истории про «излучение мобильных телефонов, которое не уступает по мощности небольшой микроволновой печи», про «крыс размером с собаку в московском метрополитене» и «аллигаторов в Нью-Йоркской канализационной системе». Последние два примера – известнейшие городские легенды крупнейших городов США и России. Назвав все вышеперечисленное более привычным для русского уха словечком «байка», отечественный читатель может смело сказать, что худо-бедно понимает, о чем идет речь.

Есть и еще один термин, широко используемый в английском для обозначения подобных историй – contemporary legends – «современные легенды». Существуют они зачастую сразу в двух измерениях – в фольклорном (как продолжение устной традиции), и медийном, ориентированном на масскульт. Правда, переход из одного измерения в другое сейчас совершается легко: публикация легенды в местных газетах, вкрапление ее сюжета в кино, обсуждение на радио и на телевидении, ее появление в интернете – все это формально переводит «фольклорную» (folklore) историю в другой статус. Для многочисленных виртуальных воплощений подобных рассказов в английском языке даже появился новый термин: netlore, то есть «сетевой фольклор». И сегодня что в Америке, что в России, появляются все новые и новые интернет-ресурсы, собирающие подобные байки.

…Аптеки советского времени принимали от населения сушеных комаров – на вес. Одна женщина искупала кота и решила посушить его в микроволновке. Главное здание Московского Университета устроено таким образом, что можно прожить в нем пять лет и ни разу не выйти на улицу. Кока-кола растворяет зубы, кости, мясо и накипь в чайнике… Это пример городских легенд, известных в России.

Тематика же городских легенд в США просто фантастически разнообразна. Не счесть медицинских баек, гостиничных страшилок, примеров с похищениями и убийствами, забавных, неприличных, таинственных и сверхъестественных историй. Их рассказывают на всей территории Соединенных Штатов, от Северной Дакоты до Техаса, от Калифорнии и до Восточного побережья – немного разнятся детали, но основные сюжетные линии современных легенд можно назвать одинаковыми, а многие из них так и вовсе обладают своими интернациональными вариациями.

У меня на столе лежит книга под интригующим названием «Энциклопедия городских легенд»[1].

Этот труд был написан профессором Университета Юты, Яном Харольдом Брюнвандом. Брюнванда часто называют самым авторитетным знатоком городских легенд – еще в 1981 году он написал первую книгу на эту тему под названием «Исчезающий Автостопщик», которая и позволила закрепиться за профессором славе едва ли не первого собирателя жанра[2]. (Название той книге дала распространенная легенда, по сюжету которой водитель автомобиля или грузовика подбирает голосующего автостопщика. Проехав какое-то время вместе с добросердечным водителем, автостопщик исчезает из движущегося авто без следа).

В энциклопедии тщательно рассортированы, систематизированы и описаны более 300 таинственных историй, циркулирующих в устной традиции США. И, если существуют и довольно широко распространены русские аналоги американских городских легенд, то вот с описанием небывалых реалий России дела обстоят гораздо хуже – их попросту не существует на таком уровне. Например, в энциклопедии Брюнванда история про сушку кошки в микроволновке заботливо отнесена в категорию легенд, в которых фигурируют животные, а далее последовательно в разряд легенд о «маленьком животном в микроволновой печи»: ведь обстоятельства и детали рассказанных в разным местах историй могут разниться. Например, в ужастике «Городские легенды» (1998 год) в роли жертвы фигурирует маленький песик.

Между прочим, именно этот фильм подарил Брюнванду идею о том, что мир нуждается в подобной энциклопедии. По сюжету триллера студентка по имени Натали подозревает, что убийства, которые случаются в студенческом городке, сюжетно связаны с известными городскими легендами, и отправляется в библиотеку университета, чтобы удостовериться в своей правоте. С полки она достает книгу с названием «Энциклопедия городских легенд». Тогда такой книги просто не существовало. Профессор Брюнвальд решил исправить это недоразумение.

Сам фильм стал культовым для поклонников жанра и даже породил два фильма-продолжения – правда, гораздо менее успешных в коммерческом плане: при бюджете в 14 миллионов долларов, «Городские легенды» (Urban Legend) принесли своим создателям 72,5 млн, тогда как «Городские легенды-2: Последний отрезок» (Urban Legend: Final Cut) при таком же бюджете сумели собрать только 38,5 миллионов, причем большую часть этой суммы (более 20 миллионов долларов) при прокате на территории США. Третий фильм «Городские легенды-3: Кровавая Мэри» (Urban Legend: Bloody Mary), эксплуатирующий знаменитую одноименную легенду, собрал и того меньше, и, по признаниям поклонников жанра, сильно уступает двум предыдущим.

Не случайно эта серия фильмов таким названием использует именно те из городских легенд, чьими главными темам стала насильственная смерть ее героев – огромное число подобных историй описывают нападения, похищения, увечья и расчленения, изнасилования и убийства, хотя многие другие обладают смешными, необычными или просто странными сюжетами. Именно такая насыщенность насилием делает легенды идеальным источником сюжетов, например, для фильмов жанра слэшер. Слэшер (от английского slasher – кривой садовый нож, резак)– это такой поджанр фильмов-ужасов, где молодых людей или подростков истребляет маньяк-убийца. Но слэшерами дело отнюдь не ограничивается – городские легенды дают пищу для творчества самым разнообразным сторонам американской культуры.

Известный фольклорист Линда Деф (Linda Degh) выдвинула версию, что современное индустриальное общество, отрицающее все природное и мистическое, породило и вырастило иррациональность нового типа, манифестацией которой и стали городские легенды. Именно эта иррациональность часто служит последним прибежищем людям с богатым воображением, которым в повседневной жизни, полной декларируемой рациональности и расчета, «деваться некуда». Однако Ян Брюнванд разделяет мистические, сверхъестественные городские легенды и все прочие: он утверждает, что только в некоторых историях, классифицируемых современными фольклористами как «городские легенды», описываются именно сверхъестественныеявления, хотя практически всем им свойственны странные и необычные вещи. Исключения из этого общего правила по мнению профессора составляют всего несколько легенд: все тот же «Исчезающий автостопщик», а также «Привидение в поисках помощи для умирающего»[3] и «Призрачный возница»[4].

Эти три – современные варианты более старых легенд, так же как история о проявляющемся на снятом видео привидении – современный вариант более старой легенды о появлении изображений давно умерших людей на фотографиях. Кроме этих примеров, к «сверхъестественным» могут быть отнесены истории, в основе которых лежит какой-либо религиозный сюжет. В качестве такого примера можно привести распространенную и у нас, и в Америке историю о Кольской сверхглубокой скважине, якобы «пробившей крышу Ада». Эта буровая скважина глубиной 12 262 метра – самая глубокая в мире – была пробурена исключительно для исследования литосферы и принесла совершенно неожиданные научные данные о строении земной коры. Нааудиозаписях, якобы сделанных в процессе бурения, а ныне свободно гуляющих по интернету, слышны вопли и странные звуки, которые трактуются как голоса многих сотен страдающих грешников.

Между тем, именно такими городскими легендами нашпигована американская массовая культура, и эти «продукты» предназначены как для внутреннего пользования, так и для экспорта за пределы США. Музыканты черпают вдохновение в них для сочинения песен. Мистические и необъяснимые городские легенды становятся основой для кино и прочей телепродукции, выпускаемой различными телеканалами. И постоянно возникающий в них сплошь и рядом мистический или поучительный смысл не мешает занимать им достойное место рядом с историями, «основанными на реальных событиях» или имеющих известного автора. Так появляется некое общее американское пространство для диалога – с суевериями и верованиями, убеждениями и стереотипами, поучительными историями и анекдотическими случаями всей Америки, причем владеют этим специфическим языком, часто имеющим очевидное религиозное или околорелигиозное происхождение, 99% всех граждан США, вне зависимости от социального положения и личных убеждений.

И это – неисчерпаемый источник творческого вдохновения, который слабо используется в России. В Штатах же есть и «Сверхъестественное», и «Секретные материалы», «Досье Дрездена»…. (Кстати, «Досье Дрездена» – это уже сериал по мотивам литературной серииДжима Батчера про Гарри Дрездена, чикагского чародея, специализирующегося на магическом ремесле в обстановке массового скепсиса современного мегаполиса – «человека-легенду», городскую легенду).

Городская легенда может послужить не просто источником творческого вдохновения для современного человека, но и настоящим спасательным кругом в ситуации, когда целая страна пребывает в унынии. Тому есть пример в послевоенной Америке, когда в 1947 году на экраны выходит фильм «Чудо на 34-ой улице».

Незадолго до Рождества в универмаг «Мэйси» принимают на работу Санта-Клаусом чудаковатого, но очень доброго старичка по имени Крис Крингл. Вскоре выясняется, что он на самом деле считает себя Санта-Клаусом. Штатный психиатр обвиняет его в безумии и предлагает заключить в лечебницу, однако его знакомый адвокат берется представлять интересы «Санты» в суде. Своеобразной кульминационной сценой становится приватный разговор Судьи и его советника по избирательной кампании, который предостерегает его против опрометчивых действий:

«Объяви, что суд штата Нью-Йорк постановил, что Санта-Клауса не существует. Дети перестанут развешивать свои чулки над камином. А теперь подумай об игрушках, которые должны были оказаться в чулках – никто их не купит! Производителям игрушек это понравится: им придется уволить большую часть рабочих, членов профсоюза. Федерация труда и Конгресс профсоюзов полюбят тебя; они будут просто обожать тебя за это, и выразят свое отношение при голосовании. О, кстати, магазины тоже не останутся равнодушными. А еще типографии, и кондитерские фабрики…Ха-ха-ха, Генри, ты станешь чертовски популярным фермером. А как на счет Армии Спасения? Их Санты стоят на каждом углу, и приносят огромные доходы! Смелее, Генри, делай все по-своему. Ступай туда и объяви, что Санта-Клаус выдумка…Давай! Только в этом случае, ты сможешь рассчитывать всего на два голоса: свой и прокурора».

Этот монолог с одной стороны отчетливо показывает двойственную природу любой легенды – коммерческую составляющую, которая эксплуатирует нашу веру в чудо. Но еще один его смысл в том, что американцы не желают отказываться от подобных «суеверий»! Они на самом деле готовы поверить в то, что Санта-Клаус действительно придет в их мир в один прекрасный момент. И, даже если он сумасшедший старичок, то он сможет совершить настоящее чудо. Фильм стал очень популярен – его неоднократно переснимали и даже включили в Национальный реестр фильмов, список фильмов, выбранных Национальным советом США для хранения в Библиотеке Конгресса.

Отечественные же городские легенды находятся в глубоком подполье. Изредка прорываясь к зрителю в «большом кино»[5], подражая американскому «хоррору» в своих отдельных проявлениях[6], в масс-культуру городские легенды приходят циклом документальных передач на «настоящем мистическом» ТВ-3 про таинственные места Москвы и Петербурга[7] и сайтами немногочисленных любителей жанра, где они делятся друг с другом очередной прочитанной или сочиненной байкой. Мистическое для нас по-прежнему равно несерьезному – семьдесят лет приоритета технического знания над гуманитарным и борьбы с религией как с «опасным пережитком темного прошлого» сказываются. Российские городские легенды зачастую остаются уделом тех, кто немного сдвинут на мистике, не выходя на иной уровень – уровень общекультурной «копилки» известных всем сюжетов, традиционного или фантазийного подсознания всего населения страны. На месте роскошного сада богатой дореволюционной традиции остались жалкие обрубки топографического свойства (всевозможные «нехорошие» и «хорошие» места), остатки историй старинных семейств (например, серия петербургских историй о семье Романовых) да циркулирующие в отдельных сообществах типа студенческого или, скажем, медицинского, фольклорные истории, которые по большей части неизвестны тем, кто к этому сообществу не принадлежит. Россия более не владеет этим «универсальным языком» необычного рядом, языком простых чудес, который хорошо понимают за океаном – так русский человек вольно или невольно отрицает еще одну возможность коммуникации с западным миром. Десятки неснятых фильмов, сотни ненаписанных рассказов, тысяча незримых ниточек, которые так и не протянулись между народами Америки и России. Может быть, нам все-таки стоит попытаться познать самих себя или мы по-прежнему будем отрицать эту плоскость своего существования?

Наталья Демченко


[1] Jan Harold Brunvand, «Encyclodedia of Urban Legends», NY 2002

[2] На самом деле это, конечно не так: городские легенды привлекали внимание задолго до выхода той книги, причем не только за рубежом. В Америке филологи-фольклористы обратили внимание на это явление еще в 40-50х гг. XX века. В дореволюционной России, например, всевозможными «слухами» активно интересовался князь Петр Андреевич Вяземский (1792-1897), однако как предмет профессионального интереса научной среды «городские легенды» возникли только в 70-80 гг.

[3] Один из вариантов этой легенды повествует о том, как к доктору поздней ночью стучится посетитель, вызывающей его к больному  (или в случае со священником — к умирающему).  Доктор следует за своим проводником, совершает необходимые действия, после чего выясняется, что его провожатый был призраком (чаще всего призраком ранее умершего члена семьи больного).

[4] Герою легенды накануне сниться очень длинная похоронная процессия, и он запоминает выразительное лицо водителя катафалка. Позже наяву он встречает человека как две капли воды похожего на «призрачного возницу», а вскоре после расставания с ним он узнает о массовой гибели людей в месте встречи, вызванной как правило какой-либо техногенной катастрофой.

[5] См, например, «Чудо» Александра Прошкина (2009 г), в основу которого легла самарская «Легенда о стоянии Зои».

[6] Например, «Путевой обходчик» Игоря Шавлака (2007).

[7] Цикл передач так и называется — «Городские легенды».

Terra America | Автор: Наталья Демченко

Вам также может понравиться

Добавить комментарий

Ваш email не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *

Вы можете использовать данные HTML теги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>