2 сентября Приднестровская Молдавская Республика отметила 25 годовщину со дня своего образования. За это время на долю государства и общества выпало столько испытаний – иные страны даже за столетие не проходят такой сложный путь.
И если на протяжении периода окончательного оформления государственности ученое сообщество Приднестровья акцентировало внимание на аспектах становления и развития государственных и гражданских институтов, то сегодня в повестке дня появляются новые вопросы – самоидентификации приднестровцев, состоятельности Приднестровья как государства, существования гражданской или политической нации в Приднестровской Молдавской Республике.
Почему в Приднестровье нет титульной нации?
Как известно, Приднестровская Молдавская Республика была образована самым демократическим путем – по итогам референдума, который проходил с декабря 1989 г. по ноябрь 1990 г. На референдуме граждане высказывались о целесообразности создания республики и вхождения их административно-территориальных единиц в состав образовываемого государства.
Стоит отметить, что после провозглашения республики 2 сентября 1990 г. уже со 2 ноября в г. Дубоссары силовыми структурами Республики Молдова предпринимались не одна попытка взять город, а значит – географически расколоть Приднестровье пополам и сломить единство молодой страны. На этом участке молдово-приднестровского фронта приднестровцы продолжали гибнуть вплоть до второй половины 1992 г.
19 июня 1992 г. началась война и в г. Бендеры – единственный город Приднестровской Молдавской Республики, расположенный на правом берегу р. Днестр. Мирный город был в прямом смысле растерзан военщиной Молдовы, хотя еще 16 июня 1992 г. парламент Республики Молдова утвердил основные принципы урегулирования вооруженного конфликта и прекращение войны, а 18 июня парламентарии стоя приветствовали итоги работы смешанной комиссии, разработавшей принципы мирного соглашения. Однако всего сутки понадобились, чтобы все иллюзии развеялись…
Этот период истории отметился черной страницей для каждого приднестровца, но благодаря ему все нынешние поколения жителей Приднестровской Молдавской Республики хорошо знают, к чему может привести однобокая, непродуманная и разрушительная этнонациональная (национал-шовинистическая) политика по перестроению многонационального государства в страну, где все подчинено одной титульной нации.
Ученые и эксперты прошлого и современности в один голос утверждают о противоречивости и утопичности идеи этнонациональных государств, например, Н.А. Бердяев считал, что «национальными должны оставаться именно культуры, а не государства, то есть обратное тому, что утверждает современный национализм». По мнению В.С. Марьянова: «идея «этнической государственности» – является, по определению противоречивой. Поскольку современные нации полиэтничны, популистское «заигрывание» власти с этническим сознанием является «игрой с огнем». Лишь когда гражданская идентичность человека вытесняет на второй план его этническую идентичность, можно говорить о складывании нации-государства. Запуск обратного процесса разрушает нации-государства».
Приднестровская Молдавская Республика – государство, в котором на равноправной основе проживают представители многих национальностей. По данным переписи населения 2004 г. основными этническими группами являются: молдаване – 31,9%, русские – 30,4%, украинцы – 28,8%, 2,5% – болгары, гагаузы, белорусы, немцы, евреи и другие. В целом, на территории Приднестровья проживают представители 35 национальностей, эта общность людей и составляет приднестровский народ – приднестровцы (самоидентифицирование закреплено в массовом сознании и активно проявляется в политической коммуникации). Конституционно закреплен статус трех официальных языков – молдавского, русского, украинского. На этих языках ведется образовательный процесс, издаются книги и газеты, выходят теле- и радиопередачи.
Приднестровский историк Н.В. Бабилунга подчеркивает, что «в условиях существующего паритета между различными этническими группами в Приднестровье эти процессы превращаются в фактор долговременной и постоянной политической стабильности, благодаря чему регион, взрывоопасный по своему геополитическому положению и значению, не знает межэтнических трений и конфликтов».
Все это свидетельствует о том, что в Приднестровье не возможно строительство национального государства с одним доминирующим этносом.
О гражданской (политической) нации
Вопрос о строительстве гражданской или политической нации является для стран постсоветского пространства достаточно актуальным. Переоценка прошлых ошибок периода «национального возрождения» советских республик конца 1980-х – начала 1990-х гг. все же имеет место и в научных статьях и в публицистике (см., например, Ю. Рошка. «Молдова – часть, которая стала целым: О Национальной Идее как объединяющей силе»). Хотя подобное нельзя назвать тенденцией или даже трендом, но практика такая есть.
Важно затронуть существующую дискуссию по используемой исследователями терминологии «нация», «гражданская нация», «политическая нация». Определимся с пониманием этих терминов в данной статье.
Предложим наиболее часто употребляемое хрестоматийное определение нации. Это исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры. В западной политической науке преобладает подход, согласно которому нация – это совокупность граждан одного государства, то есть территориально-политическая общность. В Центральной и Восточной Европе между понятиями «нация», «народ» и «этнос» нередко ставят знак равенства, признавая тем самым нацию этнической общностью.
Этнокультуролог Н.И. Есимханова полагает, что в настоящее время понятие «нация» имеет скорее политический смысл, чем научный. Понятие «нация» в мировой политологии употребляется в смысле «нации-государства». Становление нации предполагает становление новой общности, объединяющим параметром которой будет проживание на территории одной страны, и где главным образующим фактором должно стать повышенное чувство патриотизма. Таким образом, фундаментальной характеристикой нации является государственность».
Е.И. Кузнецова, проанализировав существующие модели, трактовки и проблематику формирования гражданской нации, приходит к выводу о том, что «гражданская нация означает сообщество людей. Они объединены общей территорией, у них достаточное для ведения экономической и общественной жизни знание языка, определенная система коммуникации, схожие понятия о нормах и ценностях, они лояльны к государству не в смысле безразличия к его деятельности, пока эта деятельность не коснется кого-то индивидуально, а с проявлением здорового патриотизма и солидарности. Формирование гражданской нации весьма зависимо от гражданского общества. Также граждане должны добровольно принимать участие в политической жизни государства (выборы, военная служба и т. д.), признавать легитимной существующую власть. С внешней стороны обязательным является международное признание, наличие территорий, определенный конституционный дизайн, политическая система, транспортная система и система связи, способность самостоятельно осуществлять экономическую деятельность».
Российские исследователи В.Г. Зусман, З.И. Кирнозе трактуют политическую нацию как «объединение людей не только по этническому признаку, это объединение, в котором этническое наименование может функционировать как национально-государственное. Этнический признак присутствует как вторичный. Политическая нация связана, прежде всего, с утверждением не этнических, а гражданских ценностей. Самоидентификация политической нации, не отменяя языковой и этнической идентичности, подразумевает формирование концептосферы нового уровня. Здесь встречаются, кооперируются сложные системы этнопсихологического культурного мира и культурного мира политической нации. Концептосфера политической нации строится вокруг идей самоидентификации личности в том культурном мире, где человек живет».
Политолог из Казахстана Т. Исмагамбетов считает политическую нацию попыткой консолидации гражданского общества, при этом гражданская нация невозможна без создания гражданского общества (а «политическая нация» об этом умалчивает). Гражданская нация не существует без гражданского общества, которое нельзя построить приказами и намерениями «сверху».
Таким образом, о какой трактовке нации мы бы не говорили – гражданской или политической, первостепенное значение здесь занимает гражданское общество. Эксперты по гражданскому обществу Приднестровской Молдавской Республики расходятся в точках зрения по вопросу развитости столь значимого для государства института. Однако подчеркнем, что развитие гражданского общества Приднестровья невозможно рассматривать в отрыве от этапов становления республики, ее институтов, политической системы и геополитических ориентиров.
Ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН С.С. Савоскул полагает, что «на территории Приднестровья сформировалось полноценное государство и гражданское сообщество, которое в своей основе имеет совместную деятельность по созданию, защите и развитию непризнанной республики и единую и историческую память. В основании этого сообщества лежит также представление о кардинальных различиях Приднестровской Молдавской Республики и Республики Молдова, в том числе основанное на этнополитическом противопоставлении – интернационализме и этническом согласии в первой и господстве этнократизма и этнической дискриминации во второй».
В одном из своих трудов приднестровский социолог Я.Ф. Бабейко акцентирует внимание на теме трактовок нации как политической и гражданской общности, начинающей все заметнее доминировать не только в научном сообществе, но и в национально-государственной практике. В частности термин «нация» отсутствует в Концепции национальной государственной политики Российской Федерации. Вместо него употребляются как синонимы понятия «народы», «национальности», «национальные общности» и др. Большинство стран СНГ в декларациях о государственном суверенитете и конституциях опираются не на понятие «нация» в этническом смысле слова, а на широкую трактовку понятия «народ», отождествляя его со всем населением республики.
Таким образом, для корректного понимания вышеизложенного будем трактовать Приднестровскую Молдавскую Республику как гражданскую (политическую) нацию.
Сложившаяся практика
Можно долго спорить о том, существует ли Приднестровское государство, есть ли такая общность под названием «приднестровский народ», для которой характерны свои специфические черты и особенности или все это выдумки и «дело рук Кремля», но стоит обратиться к существующим реалиям и фактам.
Разделяя мнения приднестровских и ряда российских исследователей, обозначим некоторые составные слагаемые гражданской (политической) нации Приднестровья: менталитет (самоидентификация) и политическая культура.
Важным достижением нашей республики является то, что в Приднестровье сумели не просто сохранить свою исконную историческую идентичность, сумели создать гражданское общество, в котором люди находят общий язык друг с другом вне зависимости от того, на каком языке они говорят, к какой культуре принадлежат и к какой национальности относятся. А это уже особый приднестровский менталитет и отождествление себя с многонациональным народом и Республикой. Здесь в полной мере можно говорить о приднестровской идентичности и национальной идее – выжить любой ценой (перманентные кризисы из-за отсутствия международной правосубъектности, внешние блокадные меры со стороны Молдовы и Украины к этому обязывают) и сохранить свое независимое государство с богатыми традициями многонационального народа.
Закономерно, что в наши дни слово «приднестровец» стало своеобразным политическим брендом, маркером, а значит, можно говорить и о приднестровском менталитете. Хотя у него прослеживаются сходные черты с российским (из-за развития в одних цивилизационных ориентирах, в рамках единого «русского поля» и одной страны), но имеются и некоторые отличия из-за специфического фактора «непризнанности». А.Л. Сергеев даже полагает, что у приднестровцев свой особый «социокультурный код» при этом менталитету жителей Приднестровской Молдавской Республики «свойственно сознание человека, живущего в географически отдаленной от столицы, но отлично укрепленной и блестяще дисциплинированной российской крепости. Приднестровец очень легко мобилизуется перед угрозой как общесоциального, так и лично-бытового характера. Ему требуется очень короткое время для осознания масштаба опасности, после чего решительность к действию, порой самому отчаянному, не заставляет себя долго ждать».
Продолжает эту мысль и политолог Я.И. Чайкин в своем исследовании политической культуры: «В указанном контексте политическая культура Приднестровья является уникальной в части осуществления своих функций, что подтверждается высоким уровнем сплоченности населения… В данных обстоятельствах мы можем охарактеризовать тип политической культуры Приднестровья как «гражданская культура консервативного рационализма».
В.А. Тишков упоминает о важности символьно-эмоциональной составляющей нациестроительства – наряду с гимном и гербом, метафора нации служит символом в целях достижения консолидации… Общая гражданская идентичность, которая достигается через понятие нации, не менее важна для государства, чем конституция, общие правовые нормы и охраняемые границы. … Поэтому каждое государство прилагает усилия для утверждения общего разделяемого чувства принадлежности к государству не только через оформление правовой связи и обязательств между бюрократией и гражданином, но и через эмоциональную лояльность или привязанность («любовь к родине-стране» и т.п.).
В общий тренд формирования и развития Приднестровской Молдавской Республики как гражданской (политической) нации прекрасно вписывается, проводимая сегодня в республике Приднестровской государственной телерадиокомпании патриотическая кампания – «Я – Приднестровец!». Базовая цель – сохранение и защита культурных ценностей и идеалов приднестровского народа, формирование у граждан мировоззрения и ответственности за судьбу своей Родины и воспитание у молодого поколения чувства патриотизма.
Как отметил приднестровский политолог С.В. Олейников, «на протяжении 25 лет мы доказываем всему мировому сообществу, что мы – приднестровцы. Приднестровье – это феномен современности. Мы политическая нация, в основе которой лежит не этническая, а региональная идентичность. Проект «Я – Приднестровец» – это возможность в очередной раз продемонстрировать нашим друзьям и партнерам, что нас ничто не сможет сломить».
Таким образом, сама история показала утопичность идеи беспочвенного строительства мононациональных государств с одним доминирующим этносом, как это было, например, в Республике Молдова начала 1990-х гг. ХХ столетия, отчасти и сегодня.
При этом, вне зависимости от используемых трактовок, во главу угла ставятся вопросы не национальности граждан и их принадлежности к определенному этносу (хотя при поддержке государства развитие национальных языков и культур вменено в ранг государственной политики). Более важную роль здесь играют гражданские ценности, строительство или укрепление гражданского общества, гражданская самоидентификация с чувством приобщенности к своей стране – к своей Родине. Все это и демонстрирует современная гражданская (политическая) приднестровская нация. Причем процесс такого нациестроительства (без наличия в Приднестровской Молдавской Республики доминирующего этноса) сегодня активно продолжается и его невозможно рассматривать вне контекста становления и развития самого Приднестровского государства в целом.
Вышеизложенное свидетельствует о том, что Приднестровская Молдавская Республика, в которой на равных проживают представители более трех десятков национальностей, за 25 лет своего существования доказывает миру свою жизнеспособность и без наличия в повестке дня, так называемого национального вопроса.
Назаренко Евгений Александрович, политолог, Приднестровье
Источник: Информационно-аналитический мониторинг «Молдово-Приднестровский регион» № 5-6 (28-29) Института стран СНГ.