В каждом мегарегионе мира есть свои объединяющие народы мега-идеологии. На большей части Евразии это – скифство, среди коренного населения Америки – паниндеанизм, наследие древних цивилизаций, вдохновляющее освободительные движения. А в Европе?
Аналогом скифства романо-германском мире я бы назвал кельтизм. Возникло это течение еще в восемнадцатом веке, окончательно оформилось в позапрошлом. Причем идея кельтской прародины западноевропейской цивилизации охватила не только кельтские народы. Активно развивалось оно и среди народов германской и романской половин западного мира.
Рубеж XVIII-XIX веков – время буржуазных революций и окончательного складывания больших наций. В борьбе с феодальным прошлым идеологи новой Европы берут на вооружение позапрошлое. Были такие народы – кельты, первая волна индоевропейского завоевания. Конечно, народы жили в Европе и до них – иберы, «малютки-медовары», хранившие тайну верескового меда, герои Нуманции, предпочитавшие смерть рабству и т.д. Древнейший пласт, как финно-угры в Восточной Европе, как енисейцы в Сибири и Туркестане, научившие древних ариев коневодству. Кельты предшествовали романо-германской цивилизации, как скифы – славяно-тюркской. Факт, который едва ли кто-то возьмется оспаривать.
А дальше началось национально-политическое творчество. Французские революционеры, несшие идеи свободы-равенства-братства на штыках, создавали республики, названные в честь давно исчезнувших народов: Батавская (бывшая Голландия), Гельветическая (бывшая Швейцария), Лигурийская в Италии (кто помнит о лигурах?) Все эти конструкты оказались недолговечными. Зато уж французы твердо знали: «Наши предки были галлы» (так писалось в школьных учебниках). Англосаксы вспомнили королеву Боудику, бросившую вызов железным легионам Рима.
Да, кельты мы, да, европейцы мы
С висячими и рыжими усами.
Как-то так. Рыжий, вислоусый детина с топором своего имени в руке – кельт, когда-то расселившийся до самой Португалии (Лузитании, откуда «Лузиады» Камоэнса), Турции (галлы-галаты, которым апостол Павел писал послания), славянских Богемии-Чехии (от племени бойгов) и Западной Украины (город Галич и Галиция заставляют вспомнить все тех же галлов). «Галльская» Галиция не желает и не может понять Скифскую Новороссию – у них истоки разные.
Некоторые национально-политические конструкции оказались нежизнеспособными. К примеру, Бельгия, названная в честь кельтского племени белгов, когда-то противостоявших римлянам. Но какое отношение имеют к белгам фламандцы и франкофоны? Земляки Мориса Метерлинка и Шарля де Костера за два века так и не смогли найти общий язык, в обеих половинках Бельгии сепаратизм, нация не сложилась.
Зато кельтизм стал основой консолидации североитальянского субэтноса (или уже этноса?). «Мы – потомки галлов и венетов!» — гордо заявляют лидеры «Северной лиги».
В собственно кельтских регионах самым успешным оказался ирландский проект (хотя и через большое кровопролитие). Сегодня на очереди – шотландский. Остальные (Уэльс, Бретань, Мэн, Корнуолл) пока о собственной государственности не мечтают, ограничиваясь культурнической работой. Вывод: кельтизм может быть не только объединяющим нацию (галльская идея во Франции), но и нацеленным на обособление (бретонский проект в той же Франции).
Но главным успехом триумфом стали не политические, а культурные проекты: изучение и публикация ирландских саг, литературные мистификации (Оссиан), произведения «по мотивам» и «на основе» — тут уже настоящий простор для творческих натур. Поэзия, проза и драматургия Йетса, притчи Дансейни, фэнтези Толкиена (не кельта, а англосакса с немецкими корнями), альтернативная история Роберта Говарда с его Конаном-Варваром.
А еще были попытки возродить кельтское христианство, которое в своей основе ближе к православию, чем католицизму («Великое возвращение» валлийца Мэйчена). Другие искали корни в кельтском язычестве, возрождении друидизма, над чем иронизировал еще Рене Генон. В искусстве модерна расцвел кельтский орнамент. Стоунхендж стал местом притяжения для туристов, ролевиков и литературных героев (помните, куда отправилась Тэсс из рода д’ Эбервилей). И еще много всего, вплоть до кельтского креста, запачканного современными нациками.
Скифству всего сотня лет. Кельтизм – вдвое-втрое старше. Нам есть, чему поучиться у западных соседей, на их успехах и их ошибках, усваивая их уроки, но не опускаясь до примитивного подражания и копирования чуждого.
Анатолий Беднов
