Архангельские поморы активно включились в Ново-Скифское Движение. А Анатолий Беднов написал сходу песнь о том, как поморы и казаки переняли эстафету у древних кочевников Евразии
Кто в океане видит только воду,
Тот на земле не замечает гор.
Известная фраза из песни Владимира Высоцкого вспоминается, когда перед умственным взором встает… нет, не горный хребет, а прямая противоположность ему – широкая и плоская степь. Если волны с белопенными гривами похожи на вершины гор, то степной простор под стать морскому с его колышущейся под ветром сине-зеленой широтой, уходящей далеко за горизонт – туда, где начинается небосвод. Подобно рукотворным горам курганам высятся по берегам его башни маяков, сложенные из камней ориентиры – гурии и старинные деревянные кресты. Море, как горы и степь, благоволит сильным и отчаянным. С востока на запад по Великой Степи неумолимо двигалась кочевая цивилизация: арии, киммерийцы, скифы, сарматы, гунны, тюрки, угры, монголы… с запада на восток, «встречь солнца», шла морская евразийская цивилизация, у истоков которой – сшитые из тюленьих шкур «примитивные» каяки. Именно на этих не дошедших до наших дней плавсредствах, загадочный народ пришел из Европы на север Скандинавии, проник на Кольский полуостров, достиг Новой Земли и даже далекого Шпицбергена. Спустя тысячелетия в Арктику на своих лодьях пришли новгородские ушкуйники, предтечи поморов. Поморы, тоже сшивавшие свои деревянные суда посредством корня – кокоры (отсюда выражение – «шить лодью») вновь открыли миру и Новую Землю – Матку, и Шпицберген – Грумант, а затем, вдоль морских побережий и вверх по сибирским рекам, через волоки двинулись на восток – покорять Сибирь.
Их морские-речные стежки-дорожки вновь сшили лесной и тундровый север Евразии так же, как степной юг – караванные пути древних номадов. Пропахший дымом рукав Камчатки, рукав не чужой русскому человеку Скандинавии, длинный вырез Обской губы и вышитый, будто крестиками, обетными крестами широкий ворот арктического окоема. Таков он, русский кафтан Евразии. Словно уши поморской шапки-оплеухи – длинные острова Новой Земли, где, с точки зрения мистиков, находится тоннель сквозь Время, и пламя ядерного взрыва однажды опалило промышленников-староверов Пайкачевых, прорвавшись через толщу двух столетий. Где-то сбоку, на поясе болтается амулет-рыбина Сахалина, нанизанные на незримую нить, гремят вулканические бусины Курил… Как утерянная варежка лежит в снегах некогда российская Аляска, вдали сверкают раковины-каури Гавайев, которые поленился подобрать русский великан. Земли, миры, открытые уроженцами Поморья. Без них Россия не стала бы Россией, не вырвалась из узкой волго-окской клети на безграничный евразийский простор.
А внизу, под поясом былых засечных рубежей и линий – широкие казацкие штаны с прочерченными шашкой кроваво-красными лампасами: один путь в Туретчину, другой путь – в самое сердце Азии, откуда рукой подать до сказочной Индии. Так заманчиво окунуть сапоги в теплые средиземные и индийские воды… Крым наконечником стрелы устремлен в ближнюю Азию, Приморский край как нож отделяет китайскую цивилизацию от японской. На горной цепи Урала – сокрушающий ворога кистень «Уралвагонзаводов» и «Ижмашей». Байкал и Балхаш – волшебные фляги с живой и мертвой водой.
Русский Север и Русский Юг, Море и Степь, Простор и Воля, Казаки и Поморы, Созидатели России, Конь и Коч, курган с вонзенным в вершину скифским акинаком и обетный крест над валунным гурием. Вечные скифы, скиты в чащах и на берегах ледовых морей, скитания по морям и землям Евразии. Вера, унаследованная не столько от киевского князя, сколько от самого Андрея Первозванного, проповедовавшего в скифо-сарматских пределах. Старая вера и новооткрытые земли. Старцы, искатели Беловодья, и дедушка евразийства Григорий Потанин, исходивший неведомые европейцам тропы Азии. Равенство в личной свободе и братство в общине. Море и Воля. Лес и Воля, Степь и Воля.
Шумят волны моря, шелестит степной ковыль, повествуя о деяниях былых времен. Из северных и восточных пределов России однажды явятся преемники скифов. Ушедшие встречь солнцу вернутся, победно шествуя следом за солнцем
Анатолий Беднов
Актив Поморского Движения Архангельска. В синей майке арт-директор «скифского стиля» — Вячеслав Ларионов