Президент Дмитрий Медведев заявил о необходимости расширения политического участия и реформы политической системы. Однако современные отечественные партии-соперники «Единой России» до сих пор не смогли доказать свою эффективность в качестве ее реального конкурента и партнера по политической системе. Несмотря на все усилия, у нас не сложилась ни «американская», ни «японская» модель. Стратегические перспективы КПРФ, ЛДПР, «СР» и др. под сомнением. В этой связи вопрос будущего характера российской политической системы все еще остается открытым…
В рамках реформы политической системы представляется актуальным и необходимым для сбалансированного стабильного развития России и учета интересов всех ее граждан и народов появление новой партии, совершенно отличной от всех существующих. Она имеет перспективы занять уникальную электоральную нишу, которая до сих пор остается свободной, и постепенно расширять ее за счет идей и предложений, привлекающих, в принципе, так или иначе большую часть населения страны.
Таким новым политическим центром могла бы стать партия социал-федералистского толка. Именно она имеет шанс со временем выступить реальным конкурентом-партнером «ЕР» в рамках двухпартийной «американской» модели.
На мой взгляд, такой подход в большей степени соответствует американской и вообще современной политической модели. В ее основе лежит не столько идеологическое противостояние, сколько разность интересов групп населения, которые эти партии представляют.
Например, если республиканцы отражают интересы «коренного большинства» (переселенцев первой волны), т. н. WASP (белых англо-саксов протестантов), то демократы – это партия меньшинств, т. е. всех остальных американцев (ирландцев, католиков, афро-американцев, евреев, восточно-европейцев и т. д.). Идеологические же различия, конфликт по линии «консерватизм-либерализм» между ними, как и в целом современном мире, весьма условен. Идеологизированный подход в системе, где во главу угла поставлена экономическая прагматика, а не идеология, уже не работает.
Аналогичная схема может быть применена в России. «ЕД» (своего рода республиканцы) – представители центра, неоимперского начала, «станового хребта»; социал-федералисты (демократы) – выражают интересы регионов, меньшинств, федералистское начало. Периодически сменяя и дополняя друг друга у власти, они бы балансировали развитие России.
Идеология
Социал-федерализм – социальная справедливость, социальное, демократическое государство плюс защита федерализма, развитие регионов, преодоление уродливой российской централизации всего и вся в Москве. Эта концепция вплетает в себя общероссийский патриотизм, о котором много говорили в начале 2000-х, т. е. патриотизм, который видит корни и опору государства во всех его регионах и народах, а не только в Москве и ее истории. Эта идеология направлена на отражение интересов российских регионов, всех этнических и конфессиональных меньшинств, на отстаивание и развитие конституционных принципов федерализма, защиту не просто конституционных прав всех граждан России, а с учетом их этно-конфессиональной идентичности.
Множество российских меньшинств и регионов сами по себе, по отдельности испытывают трудности в реализации своих прав и интересов. Только вместе они могут стать реальной силой, с которой придется считаться. Альтернативу же социал-федерализму в качестве общей площадки для консолидации столь различных интересов найти сложно.
Угроза сепаратизма?
Эта идеология, несмотря на представительство меньшинств, является противоядием против сепаратизма, в чем недруги могут обвинить «эсфедов». Ведь, выражая потребности меньшинств на высшем уровне, партия на самом деле консолидирует их и интегрирует в единое политико-правовое пространство РФ; собирает и отражает их согласованный запрос в едином общероссийском пространстве, а не содействует реализации целей и задач отдельных региональных групп.
Это – партия-выразитель интересов народов и регионов России, всех, а не отдельных групп. Это не партия – централизма и унифицированных граждан-подданных, равно как и не структура-проводник тактических корыстных запросов местных кланов, не вписанных в общегосударственную согласованную систему выражения интересов меньшинств.
Наоборот, отсутствие такой партии способствует сепаратизму. Не имея возможности влиять и участвовать в общероссийской политике, местные элиты, группы влияния, народы, регионы (не только «национальные», но и «русские») начинают задумываться о самостоятельном выходе на международную арену, минуя Москву.
Поэтому расширение политической системы за счет допуска коллективного представителя региональных и этно-конфессиональных групп – вопрос национальной безопасности и развития России как современного, единого, демократического государства.
Население регионов, этно-конфессиональные меньшинства в основной своей массе заинтересованы в сохранении единой России, как по патриотическим, так и по чисто прагматическим соображениям. В условиях дезинтеграции северо-евразийского пространства они, очевидно, окажутся еще более задвинутыми на задворки истории, а некоторые регионы может охватить хаос и «война всех со всеми» даже не по югославскому, а сомалийскому сценарию. Чисто интуитивно массы это понимают. В то же время российские меньшинства, что совершенно оправдано, ищут каналы для расширения своего участия и влияния на общегосударственном уровне.
Участие мусульман
Мусульмане являются самым многочисленным российским меньшинством, поэтому они естественным образом могут стать главной опорой новой партии. Идеологической основой для этого является российская общемусульманская культура – комплекс общемусульманских традиционных для нашей страны морально-культурных ценностей, которые в равной степени адресованы и открыты всем россиянам, вне зависимости от вероисповедания.
Ислам адресован всему населению России, и, соответственно, мусульмане обязаны вносить свой вклад в общее дело, улучшать жизнь, помогать решать проблемы всех окружающих. Ислам вообще не должен пониматься как специфическая идеологическая надстройка над базисом – этно-конфессиональными, имущественными, корпоративными интересами. Так иногда сегодня бывает, но от этого самим мусульманам, если они хотят лучшего будущего, следует избавляться.
Это нечто вроде российского идеологического аналога турецкой Партии справедливости и развития Таипа Эрдогана. Ее принцип – не кричать на каждом углу об Исламе, а постепенно, избегая громких и пугающих лозунгов, реализовывать свои идеи на благо всего общества, используя современные политико-экономические достижения и технологии. Такая модель «исламского технократизма и прагматизма» все больше популярна сегодня в мусульманских странах.
Политическое участие мусульман в новой партии может осуществляться посредством какого-то центра, выражающего согласованную позицию формирующейся российской уммы. Столь разные народы, группы, деятели могут сойтись только на платформе Ислама, общемусульманской культуры, общего исторического наследия и общего видения будущего, которое вытекает из общности их религиозного происхождения. Больше их – например, Северный Кавказ и Урало-Поволжье – по большому счету ничего не связывает.
Такую функцию должна выполнять структура вроде Конгресса российских мусульман, политического лоббистского представительства уммы на высшем уровне государства. В силу отечественной политической традиции таким центром может быть и «единый муфтият». Не обязательно в это лобби должны войти люди глубоко религиозные, но обязательно, не совсем корректно выражаясь, «патриоты уммы», «патриоты Ислама в России». Оно выражает общие интересы всех, «соблюдающих» и «несоблюдающих», «этнических» и «практикующих» мусульман, всех людей мусульманской культуры.
Речь идет о главах и элитах мусульманских регионов Северного Кавказа и Поволжья, которые всегда по объективным причинам будут стремиться сдержать давление центра; некоторых федеральных и региональных группах влияния; среднем, мелком и крупном, даже очень крупном, бизнесе (в числе 100 самых богатых людей РФ немало мусульман); «официальном духовенстве»; общественных объединениях, деятелях культуры, науки, искусства, спорта и т. д. – всех искренне, и пусть даже прагматично, связывающих свою судьбу с Исламом.
Однако в одиночку умме будет сложно реализовывать свои интересы на общнегосударственном уровне. Ей необходима консолидация и диалог с другими меньшинствами, что попутно стимулирует развитие политической культуры мусульман и блокирует радикализацию.
Участие других социальных групп
Аналогичные модели могут быть сформулированы и примены в отношении остальных меньшинств: финно-угоров и этносов Крайнего Севера – коренных народов нефтеносных регионов; буддистов; регионов Сибири и Дальнего Востока, имеющих свои специфические потребности; протестантов, являющихся самой быстро растущей конфессией в стране; многочисленных натурализирующихся иммигрантов, число которых (а, соответственно, голосов на выборах) все время прибавляется, и др.
Все эти многочисленные группы сами по себе не представлены на высшем государственном уровне, практически не имеют своего голоса. Поэтому они также, как и мусульмане, заинтересованы в появлении партии, которая бы их представляла.
Абдулла Ринат Мухаметов,
к. полит. наук
