Российский Центр Льва Гумилева выступил с инициативой открытия филиала в Казахстане. Об этом заявил его руководитель Павел Зарифуллин в ходе презентации, состоявшейся в резиденции посольства Казахстана в Российской Федерации. Также директор Центра рассказал об основных направлениях деятельности структуры, созданной в 2009 году, цели которой – пропаганда евразийской идеологии, ускорение интеграции на пространстве Содружества, формирование образа Евразийского союза как мирового духовного и этнополитического центра.
— Павел, на нынешнем этапе евразийской интеграции цели возглавляемого вами Центра выглядят довольно амбициозно. Особенно в контексте деятельности институциональных органов ЕАЭС, которая ориентирована на экономическую составляющую интеграции. Ваша деятельность, и это было подчеркнуто в презентации, простирается и в сфере политики, и в гуманитарном, социокультурном измерении. Не есть ли это попытка объять необъятное?
— Вы верно заметили, деятельность Центра Льва Гумилева многогранна и, очевидно, она не укладывается в рациональный образ интеграционной организации. Можно сказать, что мы развиваем интеграцию в «гиперкубе», с позиций политики и экономики, культуры и образования, этнопсихологии и интеллектуальных проектов. Объединяем think-tank и практику.
Центр активно работает в национальных республиках России, в том числе в республиках Кавказа, в Сибири и, естественно, в колыбели евразийства – Санкт-Петербурге. Но этим география деятельности не ограничивается.
На протяжении ряда лет действует сеть филиалов Центра за пределами Российской Федерации – в Кыргызстане, Узбекистане, Азербайджане, Приднестровье и Таджикистане. Они представлены в информационном поле самостоятельными веб-порталами и являются региональными центрами, объединяющими наших единомышленников.
В прошлом году произошло важное событие – мы перешли границы СНГ и создали сайт Центра Льва Гумилева в Афганистане, который работает на четырех языках: русском, английском, фарси и пушту. Проект активно развивается, поскольку идеи евразийства, как выяснилось, очень интересуют людей в уставшей от войны стране, находящаяся, по сути, под западной оккупацией. Очень большое количество афганских интеллектуалов ищут в евразийской идеологии свои коды, потерянные ключи для восстановления гражданского мира в Афганистане.
— Здесь напрашивается закономерный вопрос: почему в этой обширной географии не представлен Казахстан?
— Согласен, вопрос закономерный. Это изрядное упущение, которое мы намерены устранить. Один из важнейших наших приоритетов – создать филиал Центра Льва Гумилев в Казахстане, о чем мы уже много раз вели разговор с казахстанскими коллегами. Думаю, в скором времени мы воплотим эти планы совместными усилиями.
Скорее всего, филиал будет работать в Алматы. Потому что, во-первых, в Астане есть Евразийский университет. Во-вторых, все-таки большая часть пассионарной интеллигенции, на наш взгляд, сосредоточена в Алматы. Сами о себе они говорят так: все «евразийцы в галстуках» уехали в Астану, а «народные евразийцы» остались в Алматы.
Тем не менее, подчеркну: наше сотрудничество с Казахстаном развивается и сегодня очень динамично, мы регулярно проводим совместные мероприятия и реализуем множество совместных проектов.
— Кстати, о проектах, расскажите более подробно о тех, из них, которые стали уже своеобразной визитной карточкой Центра Льва Гумилева.
— Прежде всего, это Гумилевские чтения – инициатива, которую мы впервые осуществили в 2012 году к столетию Л.Гумилева. С тех пор встречи в рамках этого проекта прошли практически во всех странах СНГ, во всех крупных университетах. Тем не менее, традиционными местами проведения чтений остаются Музей Востока в Москве и Библиотека Маяковского в Санкт-Петербурге, где последователи идей Льва Гумилева собираются раз в месяц.
Последние крупные мероприятия были посвящены экспедициям Л.Гумилева и его дружбе с выдающимся российским ориенталистом Юрием Рерихом.
Не могу не упомянуть проект «Белая Индия». Это образовательный проект российских интеллектуалов, который также осуществляется в основном в Москве и Санкт-Петербурге. Но, помимо этого, мы провели и выездные мероприятия в Казани, Душанбе и Кишиневе.
Я благодарен российским писателям и философам – Александру Секацкому, Герману Садулаеву, Олегу Шишкину, Роману Багдасарову и Олегу Бахтиярову – за возможность обсуждать достаточно сложные философские темы, так или иначе, связанные с евразийством, скифством, со священным наследием Евразии. Тема одной из последних дискуссий: каким будет новый скифский человек, обитатель этого пространства? Мы задались этим вопросом, потому что наши западные коллеги рисуют образ некоего полукиборга, который через сто лет будет властвовать во Вселенной. А где люди? Где достоинство евразийского человека? Где наша Великая степь?
Мы пытаемся философски осмыслить, будут ли наши потомки сражаться с западными машинами или же они будут жить в гармонии с Вселенной.
Очень активно работаем с юным поколением. Молодежное движение «Новые скифы» становится все более популярным год от года. Его участники объединяются в экспедиции по сакральным местам Евразии, где соприкасаются с наследием наших предков. Но главная наша задача, конечно, приобщить молодежь к традициям дружбы и толерантности.
В скифских лагерях мы проводим этнотренинги по примирению народов, взаимодействию культур. Прежде всего, это важно для тех, кто представляет конфликтующие стороны на пространстве Евразии.
Отдельно мы запустили аналогичный проект здесь, в Центре Гумилева в Москве, где регулярно проходят тренинги по этническим конфликтам. Конечно, самая больная тема – Украина. Несколько тренингов провели по этой теме и убедились: есть позитивный эффект от них в российско-украинских отношениях на уровне наших участников.
Лев Гумилев писал, что каждый народ, каждый этнос формирует свое неповторимое энергетическое поле. Мы посчитали, если правильно подключиться к этому полю, можно очень многие вещи изменить. Что и пытаемся сделать хотя бы в сегменте межличностных отношений.
— Тема конфликтности на межэтнической и межконфессиональной почве – чума XXI века, питательная среда радикализации общества. И такие явления как терроризм, экстремизм вряд ли можно преодолеть одними лишь тренингами по примирению…
— Безусловно, это так. И эта чума не обходит стороной ни одну страну, пример тому – Казахстан, который до недавних пор традиционно считался оазисом стабильности.
Исходя из своих возможностей, мы системно занимаемся вопросами безопасности и противодействия терроризму, выступая организаторами дискуссионных площадок, привлекая к участию в диалоге экспертов из разных стран и разрабатывая программы и рекомендации для правительств наших государств.
Сегодня нередко задают вопрос: виноваты ли представители духовных управлений мусульман Казахстана, России в том, что в ряды ИГИЛ (запрещенная в России международная террористическая организация) активно рекрутируются граждане наших государств?
Конечно, виноваты! Потому что в течение последних 25 лет не обращали особого внимания на источники финансирования мечетей, библиотек. Деньги брали от тех, кто давал: гюленовцы давали – брали, Эмираты давали – брали, ваххабиты – брали! Студентов отправляли на учебу в духовные заведения, и никто особо не обременялся вопросом, что это за школы.
Это проблема 25-летнего ничегонеделания. Но обвинять в сложившейся ситуации только лишь духовное руководство несправедливо. Это в равной степени и вина спецслужб, которые сквозь пальцы смотрели на все, что происходит у них на глазах.
Практически заниматься этим вопросом стали только сейчас – отслеживать, куда едут студенты, какого рода литература появляется, несмотря на то, что уже в середине нулевых годов многие мечети на низовом уровне контролировали ваххабитские проповедники. И до сих пор контролируют.
А мы удивляемся, почему тысячи людей – россиян, казахов, таджиков – воюют в Сирии против нас.
Но и признанием бездействия спецслужб эта проблема не «закрывается», поскольку в ее основе – вопрос справедливости в социуме. Ведь ряды радикалов пополняет в основном молодежь, не только мусульманская, кстати, которая не находит справедливости в своих обществах, не видит перспектив самореализации.
Этот процесс тесно увязан с вопросами миграции, которые мы тоже отслеживаем на экспертном уровне.
К сожалению, форма капитализма, которая восторжествовала в наших обществах, достаточно цинична, процесс миграции в ней воспринимается исключительно с позиций извлечения прибыли и совершенно не соотносится с теми социальными представлениями, которые царят в обществе.
Грубо говоря, чтобы не платить своим согражданам на 10 рублей больше, лучше привлечь дешевую рабочую силу, гастарбайтеров из менее благополучных стран-соседей.
В итоге сограждане оказываются отрезанными от каких-то экономических проектов, а оказавшиеся в положении полурабов чужеземцы испытывают на себе проявления острой социальной несправедливости.
Посмотрите, Москва становится центром пропаганды ваххабизма, в московских мечетях проповедников-ваххабитов больше, чем, условно, в Душанбе. И отсюда мигранты, не удовлетворенные тем, что происходит в обществе, направляются прямиком в Турцию, Сирию, Ирак, Афганистан…
Это вопрос многогранный и сложный, и он требует комплексных решений.
Конечно, Духовное управление мусульман должно поставить мечети под контроль. Кроме того, необходимо развивать свои мусульманские школы. Они у нас есть, но, почему-то, принято считать, что они какие-то неразвитые, недоделанные.
С этими идеями надо заканчивать. У нас мощнейшие интеллектуальные школы, и наша молодежь должна иметь возможность получать качественное религиозное образование в отечественных духовных учебных заведениях.
Но в то же время нужно что-то делать и с вопросами справедливости…
И в этом смысле, я думаю, евразийство – единственная идеология, которая может изменить ситуацию. Потому что мы отстаиваем идею дружбы народов, мы говорим, что в евразийском союзе все равны, что условный киргиз может получить достойную работу в Минске или Москве, при этом белорус и русский будут считать его «своим».
И, к слову, ситуация уже меняется. Медленно, но верно. И это доказывает, что мы должны стремиться не просто к экономической интеграции, а к интеграции в более широком социальном формате.
— Мы много сегодня говорим о молодежи. На ваш взгляд, насколько идея евразийства, в принципе, востребована и интересна «поколению независимости», которое взросло в наших странах после распада СССР? Ведь, объективно, в отличие от нас с вами, она может быть мало понятна людям, не имевшим опыта советского строительства?
— В связи с этим вопросом уместно процитировать российского эксперта Михаила Делягина, к заявлениям которого можно относиться по-разному, но в одном он попал в точку: «Советскому союзу не хватило одного поколения, чтобы появился евразийский человек».
Действительно произошел некий обрыв смыслов. Многие вещи, которые были понятны и воспринимались как данность людьми, родившимися в 70-е и даже 80-е годы, чужды новому поколению.
Но, с другой стороны, в последнее время я наблюдаю новую мощную волну интереса к евразийству, в том числе и со стороны молодых людей.
И что особенно импонирует, представители этого поколения совершенно открыты, независимо от особенностей национальной политики государств, которые они представляют.
Главное – увлечь их идеей. Если она будет подана ярко, креативно, в здоровом смысле авантюрно, они с удовольствием откликнутся на почин.
Я очень позитивно отношусь к следующим поколениям, думаю, именно в них сформируются самые истовые евразийцы, надо просто этим активно заниматься. Любая пассионарная идеология должна вызреть…