Право наций на лингвоцид?

Завтра 18 февраля в Латвии пройдет референдум о внесении поправок в Конституцию страны – Satversme –, которые предполагают предоставление русскому языку статуса второго государственного.

Референдум событие для Латвии знаковое, продолжающее лихорадку политического кризиса, который штормит в республике с мая прошлого года. Однако, вокруг референдума надуло очень много политического мусора, за которым уже не разглядишь реальных проблем латвийского общества. В российском информационном поле в отношении русского языка и русского населения в Латвии существуют только два варианта интерпретации : или «агенты кремля» или «марширующие фашисты». Посетившие на днях Ригу правозащитник Валерия Новодворская и ее муза Константин Боровой вообще назвали предстоящее голосование «заговором российских спецслужб». Тараканы аплодируют стоя. Первый канал и «Russia Todaу» тоже не безгрешны. В итоге проблема изображается карикатурно и подобное ее освещение служит лишь озлоблению людей по обе стороны баррикад; часто баррикад вымышленных.

Прежде чем утром 19 февраля анализировать итоги референдума и предполагать дальнейшее развитие событий, надо разъяснить несколько вещей.

Референдум по своей форме для Латвии – не событие. Это для жителей России, где последний референдум был почти двадцать лет назад, в 1993 году, подобный пример прямого волеизъявления граждан является чем-то экзотическим с давно забытым вкусом. Для Латвии же это обычная практика. После Швейцарии прибалтийская республика занимает в Европе второе место по количеству проведенных референдумов. С момента восстановления независимости их тут прошло уже восемь. Нынешний девятый. Готовится десятый – о гражданстве. Глава ЦИК Латвии Арнис Цимдарс жалуется, что коллеги из других стран его уже засмеяли по данному поводу. При столь богатой практике латвийцы уже смогли осознать, что референдум как форма есть прибежище популизма и кузница быстрого политического капитала.

Нынешний референдум – результат борьбы двух радикальных групп, в которую как в воронку оказались втянуты и крупные латвийские политики и все общество в целом. Права «железная леди» Вайра Вике-Фрейберга, когда говорит, что нынешний референдум есть прямой результат внеочередных выборов. Референдум – наследное дитя политического кризиса и роспуска парламента в прошлом году. В условиях любого политического кризиса, особенно в странах с недолгой историей демократии, общественное мнение поляризуется. Правые и левые фланги получают больше голосов. Их получил и выигравший выборы «Центр согласия» и ультраправые, чей результат вырос с 7,6% на выборах 2010 года до 13,8% на выборах 2011 года. Националисты снова вошли в правящую коалицию и решили, что поймали бога за бороду. В итоге на волне роста популярности возник проект сбора подписей для проведения «латышского референдума», о переводе всего образования на латышский язык.( по сути об упразднении русских школ). Нужное количество подписей ультра на собрали, но дали толчок к возрождению в обществе языковой войны. На инициативу националистов отреагировало общество «Родной язык» во главе с пассионарной личностью, легендарным нацболом Владимиром Линдерманом. Оно и начало сбор подписей за проведение референдума по русскому языку. Что имеем в сухом остатке? Референдум спровоцирован ультраправыми, новый виток противостояния в обществе начался из-за соперничества двух крайних политических флангов. Много лет выстраиваемое хрупкое равновесие между латышами и русскими, столько лет настраиваемый компромисс был нарушен. После референдума 1998 года, когда была упрощена процедура натурализации и число нелатышей получающих гражданство выросло на треть, был установлен негласный договор: власть смягчила процесс натурализации и перестала точить зубы на русские школы, русские же начали потихоньку учить латышский и приняли на себя обязательства по лояльности к действующей власти. Референдум нарушил этот компромисс. Из-за двух радикальных групп много лет продуктивной работы общества можно выкидывать на помойку. Сегодня даже бывший премьер-министр Эйнарс Репше признал, что его реформа 2004 года, когда 60% уроков в школах были переведены на гос.язык была ошибкой.

Референдум за русский язык обречен на поражение! Но проиграет и все общество в целом. Ясно как день, что в ходе референдума важна не победа, а демонстрация. Поправки к Конституции обречены на провал чисто математически. Для их принятия необходимо более 50% голосов избирателей поданных «за», а это более 770.000 голосов. Максимум на что могут рассчитывать сторонники второго языка – это 300.000 голосов. Соцопросы показывают, что при достаточно высокой явке в 62% ( на июльском референдуме по роспуску парламента явка была 44%) «за» русский язык высказываются только 28% избирателей, 62% настроены «против». Даже в русской Латгалии только 45% «за» второй язык. Причем интересно то, что среди латышей активность больше – 76% — , чем в среде инициировавшей голосование — 74,9% активности у русских. Почти все политологи сходятся на том, что от факта референдума за русский язык проиграют все! Первая трещина на хрупком согласии в обществе появилась, когда после месяца переговоров и унижений «Центр согласия», партию с большим отрывом выигравшую выборы, не взяли во власть. Чтобы не потерять лицо и избирателей, социал-демократы вынуждены были взять назад и в итоге поддержали идею проведения референдума. Это вызвало предсказуемую реакцию со стороны правящей коалиции. Вместо сотрудничества начались взаимные упреки и обвинения. В условиях экономического кризиса и демографической катастрофы, в условиях, когда Латвия превратилась в пустынную страну банков, супермаркетов, таксистов и пенсионеров общество снова развели по разные стороны баррикад. Латвия – уникальная республика, если в условиях кричащей нищеты может позволить себе всей страной заниматься вопросами языкознания.

Языковой цугцванг. Вопрос русского языка в Латвии – вопрос безвыходный. Оставить его нельзя, решить невозможно. Каждый новый шаг приводит к конфликту. Единственный способ решения проблемы – оставить все как есть, двигаться ползком, не трогать школ и законов друг друга, искать точки соприкосновения, эволюционировать. Общество не научается декретами. Но к сожалению – курок нажат. После провала референдума – поднимать вопрос второй раз станет невозможно. Более того, готовящийся референдум о гражданстве для неграждан получает смертельную пробоину. И можно понять латышей. Они говорят о праве нации на выживание. Латвия сегодня единственная страна, где латышский язык и культура могут развиваться. И если сделать русский вторым государственным, то он , как более универсальный, более распространенный, более терминологически богатый, в конце концов как язык, употребляемый в мировом масштабе, просто задавит собой латышский. В Советской Латвии латышский во многом поддерживался искусственно, спасался от вымирания под давлением русского, популяризировался миллионными тиражами литературы. Сегодня вернуть в Латвию русский, не подставив костылей латышскому – значит убить его. Как не печально, но латышский держится во многом и на репрессивном аппарате, именно на статусе обязательного и единственного. Благожелатели часто ссылаются на опыт соседей Латвии – Финляндии и Белоруссии, ведь обе эти страны имеют по два официальных языка. Но подобные ссылки не корректны : в Финляндии на втором официальном шведском говорят только 6%, а про Белоруссию, где часто даже высшие чиновники не могу ни говорить, ни писать на белорусском и говорить нечего.

Эскалация конфликта. После референдума главное, сразу забыть о его факте и попытаться снова наладить диалог, сойти с баррикад. Но к сожалению, скорее всего, искусственно вызванный языковой конфликт будет продолжен. Националистически настроенные представители власти уже говорят, что «поставив русских на место», надо сразу же одним ударом перевести все школы на латышский, а для новых граждан ввести присягу на верность, по сути тем самым поделив их на граждан 1 и 2 сорта, имея возможность последних лишать гражданства обратно «за нелояльность». Говорят, что референдум покажет, «кто предатель». Русские политики не отстают. Разговоры про «это только начало» и «надо громко заявить о себе и поставить власть на место» уже стали общим мотивом. При этом апелляции к глухой и забюрократизированной Европе бесполезны, значит вопрос будет решаться на месте (и не исключено, что без насилия).

Сергей Шклюдов

Вам также может понравиться

Один комментарий

  1. 1

    «В условиях экономического кризиса и демографической катастрофы, в условиях, когда Латвия превратилась в пустынную страну банков, супермаркетов, таксистов и пенсионеров общество снова развели по разные стороны баррикад. Латвия – уникальная республика, если в условиях кричащей нищеты может позволить себе всей страной заниматься вопросами языкознания.»

    Так это как раз закономерная ситуация. В сложившейся ситуации:
    а) у народа валом свободного времени и можно ходить на митинги/демонстрации/референдумы
    и б) надо кого-то оттолкать локтями от кормушки.

    Русскоязычные неграждане в данной ситуации как нельзя лучше подходят на роль «мальчика для битья»

Добавить комментарий для Максим Отменить ответ

Ваш email не будет опубликован. Обязательные поля отмечены *

Вы можете использовать данные HTML теги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>