Миллионам россиян этот уголок Крыма известен как прекрасное место для семейного отдыха, купания в чистой морской воде, поправки здоровья в грязелечебницах и санаториях. Но о том, что когда-то здесь возникло одно из древнейших на территории нашей страны городских поселений и что далекая предшественница современной Евпатории Керкинитида была основана на сотню лет раньше, чем Херсонес Таврический, знают далеко не все.
История города началась в VI веке до н.э., когда на диком берегу Северо-Западного Крыма высадился десант ионийских греков, пожелавших основать здесь колонию. Переселенцев было всего около ста человек, имевших, однако, крепкую организацию и соблюдавших строгую дисциплину. Обычно во главе такого отряда стояли представители знатных родов метрополии, а то и дети тиранов. Колонисты привезли «частицу» священного огня богини Гестии, покровительницы домашнего очага на их родине, зажгли на новом месте пламя общины, что символизировало преемственность и обещало успех в будущем.
Жизнь эмигрантов была нелегкой, особенно в первое время. Люди ютились во врытых в грунт землянках, которые тем не менее строились не абы как, а были сориентированы по сторонам света, что подтверждают найденные археологами при раскопках Керкинитиды древнейшие постройки. О происхождении топонима ученые спорят по сей день. Возможно, город получил название в честь одного из его основателей, некоего Каркина, но это лишь предположение.
Уже в 70-е годы V века до н.э. поселение постепенно приобретало городской вид: кварталы обносились мощными крепостными стенами. С первых лет жизни общины начался, как водится, процесс ассимиляции. Основу коллектива переселенцев составляли молодые мужчины, выбранные от каждого дома метрополии по жребию или пожелавшие отправиться в трудный путь добровольно. Они были вынуждены искать себе жен из местного населения, о чем свидетельствует скифская лощеная керамика в самых ранних археологических слоях. Предметы из глины женщины могли принести с собой или изготовить в домашних условиях даже без помощи гончарного круга.
Основу жилой застройки кварталов в V–IV веках до н.э. составляли трех-четырехкомнатные дома (площадью около 100 квадратных метров), в каждом из которых проживала семья в среднем из семи-восьми человек. В пору наивысшего расцвета (в первой половине IV века до н.э.) здесь насчитывалось около 280 домов с населением более 2000 граждан. Это был типичный греческий городок или, как сказали бы сейчас, поселок городского типа. В наше время такие населенные пункты сильно отличаются от кварталов большого города, а в Древней Греции было иначе: если где-то в Ионии или даже в Афинах выделить произвольно фрагмент в три сотни домов, то он практически ничем не будет отличаться от какого-нибудь крымского античного захолустья: благоустройство улиц, святилище, стадион, бани — все будет на своих местах.
C середины IV столетия до н.э. начался процесс подчинения Керкинитиды Херсонесу. На первых порах она, вероятно, еще оказывала какое-то сопротивление соседу, но все более усиливавшаяся экспансия скифов не оставляла шансов маленькому полису на самостоятельную защиту.
Вторжение сарматов в Северное Причерноморье и скифские набеги на приморские районы Крыма в первой трети III века до н.э. привели к разрушению хоры Херсонеса (сельскохозяйственных угодий). Керкинитиде удалось тогда выстоять, но ненадолго — в середине II столетия до н.э. она фактически перестала существовать.
Изучив состояние древней инфраструктуры, исследователи пришли к выводу: жители покинули город до того, как он оказался в руках скифов, возможно, загодя почувствовали неладное и перебрались в Херсонес.
Жилые дома оставленного прежними обитателями поселения были превращены в руины, а полученный таким образом строительный материал использовался для возведения новых построек. И все же Керкинитиде опять повезло, на сей раз в археологическом смысле. Скифы строили очень плохо, использовали сырцовый кирпич бывших греческих зданий и обычную глину. Ныне от тех строений почти ничего не осталось, зато при раскопках обнаружились хорошо сохранившиеся фундаменты и нижние ряды каменной кладки зданий прежних хозяев города. Возникший на месте греческого полиса средневековый татарский Гёзлёв возводился на периферии древней Керкинитиды и не затронул античных развалин.
В конце II века до н.э. по просьбе подвергавшихся беспрестанным скифским атакам херсонесцев в Тавриду прибыли под командованием полководца Диофанта войска понтийского царя Митридата VI Евпатора. Они изгнали варваров и на месте скифского поселения возвели крепость Евпатрион. Много веков спустя этим именем (означает «рожденный благородным») назовут новый, выстроенный поблизости город.
После смерти Митридата его отряды оставили эти места, и сюда вернулись скифы, чей поселок просуществовал до I века нашей эры. Затем под давлением сарматов и они покинули Западный Крым.
Километрах в десяти от Евпатории на окраине грязелечебного курорта Саки ныне расположился Международный центр экспериментальной археологии Кара-Тобе, что в переводе с татарского означает «черный холм». В 1983 году здесь начались регулярные исследования. В центре раскопа можно видеть остатки башни-донжона крепости Диофанта (когда-то двухэтажной, достигавшей высоты 7 метров). Вокруг нее находились казармы, где размещался гарнизон. Тут же располагался квадратный двор — нечто вроде современного плаца. Возвратившиеся сюда скифы разобрали казарменные постройки и на их место поставили свои дома из необработанного камня и сырцовых кирпичей, от которых остались лишь небольшие фрагменты. В 2002 году из этих материалов была реконструирована скифская усадьба I века до н.э., состоящая из двух жилых помещений и внутреннего дворика с хозяйственными приспособлениями и утварью.
Племена с Востока селились в Западном Крыму практически одновременно с греческой колонизацией его прибрежных районов — в I веке до н.э. В середине VII столетия полуостров заняли хазары, что способствовало более активному распространению на его территории тюрков, а также евреев (особенно после принятия хазарской верхушкой иудаизма). Позже, в 988 году, после взятия Владимиром Корсуни, тут появились и русские. В XIII веке пришли татаро-монголы, включив эти земли в состав Золотой Орды как Крымское ханство со столицей в Бахчисарае.
Соседство с ордынцами способствовало ориентализации местных иудеев. Многие из них позаимствовали чужой образ жизни и в повседневной речи стали использовать диалекты тюркского языка. Особенно охотно переняли традиции соседей караимы, и без того ориентированные преимущественно на Восток. После присоединения Крымского ханства к Российской империи в этом плане мало что изменилось.
Евпатория — исторический центр караимов, хотя в наши дни их здешняя община численно не превышает полутора сотен человек. В Старом городе расположен религиозный комплекс, состоящий из двух основных зданий — Большой и Малой кенасы, молельных домов. Сегодня караимы позиционируют себя как отдельную этноконфессиональную группу тюркского происхождения, берущую начало от хазар. При этом декларируют неприятие всех — кроме Торы — традиционных религиозных книг: Талмуда, Нового Завета, Корана.
Для Евпатории представители этого народа сделали чрезвычайно много. В течение доброй сотни лет (в XIX — начале XX века) должность городского головы занимали здесь исключительно караимы. Не случайно на главной площади — Театральной — установлен памятник одному из них, выдающемуся человеку Семену Дувану.
По данным местного Краеведческого музея, к малым коренным народам Крыма, помимо караимов, относятся также крымчаки — древняя этнорелигиозная группа, исповедующая талмудический иудаизм и говорящая на крымчакском диалекте тюркского языка. В ней едва насчитывается несколько сот человек по всему полуострову. Как и в случае с караимами, однозначно отрицать их частичное тюркское происхождение невозможно. Крымская земля всегда сохраняла реликтовые этносы. Полулегендарные готы, побивавшие еще римлян, а затем растворившиеся в раннесредневековой Европе, населяли этот край вплоть до XVI века.
Хочется верить, что впредь окончательное исчезновение никому не грозит, все жители полуострова не только будут помнить свое многовековое прошлое, но и обретут на века достойную судьбу.
Материал опубликован в апрельском номере журнала Никиты Михалкова «Свой».
Леонид ГОМБЕРГ
Источник: Газета Культура