Недавно в Москве состоялся слет движения «Новые скифы». Об общих предках и общей философии русских, кавказцев, тюрков, поляков и угро-финнов «Росбалту» рассказал идеолог движения, евразиец Павел Зарифуллин.
— Движение «Новые скифы», в отличие от многих общественных инициатив, опирающихся прежде всего на западный опыт и приверженность процедуре демократических выборов, стоит особняком. Вы прорисоваете новые корни для нашего российского единства – русских, тюрков, кавказцев…. Правда, тоже не без аналогии с Западом, взявшим себе в духовные предки греков и римлян и скрепившим таким образом свою общеевропейскую идентичность. Расскажите подробнее, кого вы предлагаете россиянам в общие духовные (а отчасти и физические) предки, и какие к этому основания?
— Скифское движение поэтов и революционеров возникло в России в 1917 году. Наши люди помнят Октябрьскую революцию как переворот Ленина и большевиков. Это не совсем так. Революцию вместе с большевиками осуществляли и русские народники – левые эсеры. Скифское движение шло с ними рука об руку, часть скифов – Сергей Есенин, Мария Спиридонова, Иванов-Разумник — были активистами этой партии. Другие печатались в левоэсеровских газетах. Они мыслили Октябрьскую революцию совсем иначе, чем коммунисты.
Скифство стало вершиной русского народничества и предтечей евразийства. Они пытались по-иному осмыслить цивилизационный и многонародный российский проект. Их идеи актуальны, потому что главный вопрос нынешнего дня в России – национальный. Сегодня для существования народов в рамках единого Содружества или единой России очень мало практических оснований.
Многие российские обыватели мечтают избавиться от граждан бывших братских республик, депортировать их, «куда Макар телят не гонял», многие грезят о «великой русской стене» между Россией и Кавказом, видят в каждом дворнике-инородце врага, боятся мусульманских праздников или мечтают поскорее уехать из этой страны.
Многие граждане бывших советских республик желают сбросить с себя русских, «сидящих на шее», влиться в мировое сообщество, где господствует международное право, а не Русская империя, где правит гуманизм и растут доллары на деревьях. Внятные экономические обоснования для объединения тоже отсутствуют. Быть вместе с Россией не почетно, это «вместе» измеряется ценами на газ и миграционными картами, отраженными в глазных зрачках чиновников и полицейских.
Сейчас главный вопрос в российском обществе стоит примерно так: что общего, условно говоря, имеют карело-финны, северные русские и чеченцы, дагестанцы — почему они должны в одной стране жить? И мы даем ответ на этот «русский и кавказский вопрос»: потому что и те, и другие в культурном смысле потомки скифов. Чеченцы исповедуют нартскую поведенческую этику, доставшуюся от сарматов и от скифов горским народам Кавказа. Эта этика для нас, современных жителей Москвы, сегодня чудовищна, – но она скифская. Жители гор, словно законсервированные когда-то скифские воины, живут в «скифо-сарматских консервных банках». В результате «кавказских войн» и советского строительства мы их оттуда «вынули», они приходят в наши города и ведут себя совершенно по-скифски. Так же, как и русские вели себя когда-то: активно, пассионарно, уверенно и по-мужски.
Но потомки скифов — это еще и угро-финны. Многие читали «Язычество Древней Руси» и «Язычество древних славян» Бориса Рыбакова, который по черепкам доказал происхождение славян от скифов. Кто-то может с ним не соглашаться, но с точки зрения культурной и мифо- преемственности – это абсолютно так. То же самое касается литовцев и поляков. Вот те самые архетипы или этнические пласты, из которых сложились русский этнос и русская цивилизация: славянский, литовский, тюркский, сармато-кавказский, угорский и финский – все эти шесть кластеров имеют отношение к скифам и восходят к скифским корням.
Скифы — это золотой самородок, матрица, из которой все во Внутренней Евразии произошло, а потом развилось в разнообразных формах. Этот кусочек золота в каждом из нас. И везде мы можем найти следы этой золотой цивилизации, золотой культуры.
— Каковы были основы этой культуры — ценности, представления о добре и зле, смысле существования, счастье?
— Скифский проект не погружен в ретроградство и консерватизм. Ведь скифы были великолепными инноваторами: прекрасными кузнецами и золотых дел мастерами, конструкторами непобедимых колесниц и блистательными кулинарами. Они оказались и гениальными модельерами – благодаря скифам люди носят штаны! Движение скифов открыто для всех изобретателей. Новейшие экологические виды энергий заменят грязные нефть, уголь и газ. Вместо «газовой империи» скифы будут строить на Руси Солнечное царство, пронизанное ветками сверхскоростных струнных дорог, в окружении висячих садов, цветущих степей и парков.
У скифов были цари, но окрестные народы поражались вольным скифским законам. Мы хотим возродить демократию наших народов во всех ее проявлениях: вече, ныхас, земский собор, советская власть. Ведь свобода есть высший способ выражения человека. Раболепие, диктатура и крепостничество должны остаться в далеком прошлом.
Новые скифы ратуют за строительство Царства правды — ложь, коррупция и обман доверившегося в постсоветских странах будут запрещены и искоренены. «Не лги!» – первый закон новых скифов.
Любовь, правда, доверие, совесть, ответственность, честь — вот отличительные качества нового скифа.
— Насколько притягателен образ скифа сегодня?
— Мы считаем, что именно сейчас эта земля, эта страна жаждет активных мужских образов, жаждет архетипов, жаждет центра, вокруг которого опять должно все завертеться.
- Вы можете привести пример «нового скифа» наших дней, чтобы понять, на каких людей предлагается равняться?
— Федор Конюхов – самый героический и мобильный человек этой планеты. Археолог Зданович – «русский Шлиман«, раскопавший Аркаим и Синташту. Гениальный исследователь сакральности Русского Севера Николай Теребихин. Они и многие другие — народники и энтузиасты, очарованные странники. Простые русские люди, активные и мужественные, не строящие банальную карьеру, не играющие в собственную политическую биографию, но отдающие, сжигающие свою жизнь «за други своя!». Как майор Солнечников, закрывший молодых солдат от гранаты своим телом, как безымянные герои Цхинвала – юные осетины и русские миротворцы, остановившие своими жизнями грузинские танки и БТРы и тем спасшие горную страну, женщин, детей и стариков. А архетип нового скифа – «солнечного русского» — возвышается в Берлине. Это русский солдат, отдавший свою жизнь за немецкого ребенка в мае 1945 года. Вот тогда мы победили Германию — не сломав ей хребет, не согнав пленных фрицев в колонны, не доведя Гитлера до самоубийства. Когда русский солдат- победитель отдает свою жизнь за ребенка врага, тогда и наступает истинная русская и скифская духовная победа.
На таких примерах мы строим новое скифское движение, воспитываем нашу молодежь.
— Насколько я понимаю, в основе идеологии нового скифства – идея номадизма, свободного странствия по жизни (физически и/или духовно), противоположного потребительству и вещизму капиталистического общества? Представить себе скифов, работающих на отверточном производстве, невозможно?
— Вопрос этот очень глубокий. Попытаюсь ответить на него с точки зрения «скифского взгляда» на архитектуру.
Я хотел бы поделиться своими впечатлениями от проекта архитектора ван Лисхаута «Город рабов. Cradle to cradle», недавно презентованного в Москве. Проект представляет собой современный город с тщательно спланированной инфраструктурой. Он самодостаточен и потребляет только ту энергию, которую сам же и производит. При этом в качестве рабочей силы город использует рабов, тела которых после смерти пускаются на переработку и поедаются живыми рабами.
Город рабов представляет собой своего рода образец тоталитарного футуризма, основанного на принципах максимальной экологичности и полного презрения ценностей гуманизма. Парадоксальная попытка обозначить существование Города рабов климатическими изменениями, отсутствием углеводородной энергии намекает на все более популярные на Западе идеи «экологического фашизма». Идеалом такого общества является управляемая немногочисленной образованной элитой тоталитарная диктатура, где основная масса населения живет по стандартам Города рабов, и где потребление ограничено использованием только возобновляемых ресурсов. Корнями Город рабов уходит, как ни странно, к «Идеальному обществу» Платона – рабской империи, управляемой гениальными философами, а также к эпохе фараонов и строителей египетских пирамид.
Это «уэллсовское» и «платоновское» будущее (и отчасти настоящее) Запада, «схваченное» визионерами мастерской ван Лисхаута. В данном проекте угадываются и некоторые параллели с «золотым веком» западного колониализма и экстравагантными проектами российских крепостников XIX века, описанных Гоголем и Салтыковым-Щедриным. А также с новейшим тоталитаризмом глобальных западных транснациональных корпораций, где разница между доисторическими рабами и офис-менеджерами, привязанными словно рабы на галерах к своим компьютерам, становится все более размытой.
Наш скифский проект противоположен Городу рабов по букве и духу. Мы жаждем реализации «Летающего града» – города будущего, свободы и мечты. Этот проект черпает вдохновение у советских авангардистов 20–х гг. XX века.
Мы обращаемся к «шаманским» прозрениям архитектурной школы Николая Ладовского, которая максимально интересна евразийцам и скифам именно «геософской» пространственной ориентацией. Сам Ладовский утверждал, что «Архитектурное искусство оперирует пространством!». Геополитическим ядром евразийской и скифской цивилизации является степь, евразийскую цивилизацию основали благородные кочевники — скифы, тюрки, монголы, казаки. Когда же, наконец, их этнопсихологические номадические предпочтения будут учтены в архитектуре и футуристических проектах развития России?
Архитектурная школа «рационалистов» Ладовского как будто бы приоткрыла дверь к решению этой загадки. Ответ парадоксален и прост — ученики Ладовского еще 100 лет назад планировали строить небесные города. Наиболее интересные и неподражаемые по сию пору проекты Георгия Крутикова и Юзефовича, проекты «Летающего города», запечатлели в себе самые смелые прозрения новаторов. Они репрезентуют и гений советского футуризма, и этнопсихологические особенности мировоззрения народов России (в том числе такие архаичные его формы, как тэнгрианство, шаманизм и т.д.).
Скифы видят будущее свободной, процветающей, этнофутуристической России в реализации проектов советских авангардистов. Это вам не кислые энергосберегающие лампочки. Летающие города – это настоящая русская мечта, достойная гения нашего великого народа. Воплощение этой грезы может дать новые возможности самым невероятным технологиям и удивительным открытиям, а также пробудить архетипы национального духа, самые смелые прозрения евразийских изобретателей — от Теслы, Циолковского и Вернадского до Ефремова, Королева и Льва Гумилева.
Основу концепции по добыче небесной энергетики и функционированию электростанций в земной атмосфере проработала группа гениального советского ученого (активиста скифского движения) Павла Крюкова. Его метод базируется на нахождении частей электростанции на различной высоте и ее работы за счет огромной разности температур между приземными слоями воздуха и вечным стратосферным холодом. На основе методологии Крюкова исследовательский центр Гленн НАСА Джефри Ландиса сегодня разрабатывает аэростаты (летающие города), способные автономно существовать в атмосфере Венеры. Есть подобные разработки и в нашей космонавтике – это проекты аэростатов группы Сергея Красносельского.
Скиф не переносит механической работы, так как она убивает душу. Одинаковые клонированные отвертки должны делать роботы.
— Опираясь на эти основы, невозможно построить современное среднеевропейское государство, это очевидно. Не очевидно, какое государство можно построить. Или скифство не подразумевает государствостроительства, это государство в государстве, идеология не для всех?
— Действительно, западная модель государственно-общественного устройства зиждется на принципах глобального порядка, рациональной «шахматной игры» власти и народа. Власть обеспечивает законы через политику, парламент и полицию и вяжет сети «скрытого господства» через пара-масонские клубы, аристократическое родство и транснациональные корпорации. На низовом уровне за порядок отвечает «социальная машина», незримые подписанты «общественнного договора». Власть – черные, общество – белые. Вместе они исполняют шахматные этюды и бесконечный «марлезонский балет». Власть разделяет самое себя и уравновешивает активность общества и – наоборот – «социальная машина» рационализует частную жизнь индивидуумов, семей (ювенальное право), муниципалитетов и профсоюзов и ограничивает государство.
Запад — не единственный пример механического мира как венца ценностей «осевого времени». В Китае действуют по похожей логике: вверху — диктатура и тирания царя Поднебесной и его бесконечных чиновников, внизу — конфуцианская философия, предначертавшая для всех «ханьцев» жесткую систему жизненных правил и морали. Такое китайско-европейское цивилизационное мещанство вычленил и критиковал еще 150 лет назад первый «политический скиф» Александр Герцен.
Философы-структуралисты Делез и Гваттари совершенно верно писали, что Европа иногда превращается в фашистский рейх, где фашизм пронзает все и вся до молекулярного уровня: «от фашизма кайзера» до «фашизма бензоколонок», когда все – от князей до мясников занимаются взаимным подавлением.
В России никогда не было ничего подобного – государственная тирания обычно довольствуется формальным подчинением народов и регионов.
Скифам близка мобилизационная модель. Потому скифский философ Иванов-Разумник прославлял гений Петра Великого – царя-анархиста, выбивавшего «искры жизни» из своих «бородатых охранителей». По сути, Русь живет по моделям Орды, где все участники либо воюют, либо разбредаются по своим делам. Поэтому западная политология и деловая этика никогда у нас работать не будут.
Царь и казак в мобилизационную эпоху демонстрируют одинаковый поведенческий тип. Ведь какая разница между Святославом Великим и Степаном Разиным? Руководители, пытающиеся сгладить «качели» русского бытия, заставить их тикать в коротеньком ритме «культурных часов» (Александр II, Столыпин, Горбачев, Медведев) сминаются самой логикой существования полукочевого Русского царства.
Как мы видим, «царский анархизм» не является выдуманным явлением евразийско-народнических интеллектуалов. Мы просто начали процесс перевода динамической модели русской жизни, уходящий корнями в Золотую Орду и Великую Скифь, на рациональный политический язык.
Если Путин захочет остаться у власти, ему придется стать «степным волком» во главе волчьей стаи из 150-300 миллионов человек. У него имеются предпосылки для этого (как и у всех русских людей, у которых в головах есть некий тумблер, после чудовищной встряски меняющий стереотип поведения на 180 градусов). Но если Путин не захочет меняться, то он вылетит с кремлевского трона, как пробка из-под шампанского. Вряд ли кто-то будет особенно грустить — ведь Русь найдет другого «царя-революционера».
— Знаю, что недавно в Москве прошел слет «Новых скифов». Сколько было народа? Кто участвовал? О чем договорились? Собираетесь ли участвовать в политической жизни?
— Участники слета договорились не делать пока Скифской партии. Мы решили, что «Новые скифы» (во всяком случае сейчас) не должны иметь какой-то определенный статус — партии, боевой группы, культурной артели. Для нас главное, чтобы скифы существовали сами по себе, как жизнь, вдохновение, аутопоэзис. Легко, динамично, красиво, как солнечный свет. Наш проект – солнечный, он околдовывает своей простотой. И мы держим в руках самородное золото русской цивилизации. Мы бесконечно богаты и находимся в месте силы, в «точке сборки» России.
Беседовала Татьяна Чеснокова
Русские люди никогда не были кочевниками — ни скифами, ни сарматами, ни печенегами, ни половцами, ни булгарами, ни татарами. Присутствие угро-финской гаплогруппы — это скорее от лесных охотников-финнов, чем от кочевников-угров. Кстати, среди венгров — только 1% имеет угро-финнскую гаплогруппу! Русские люди — это преимущественно северцы, которые оказались в зависимости от русов с их помощниками словенцами («славянами» — православными македонскими попами). И чем раньше Президент повернётся лицом к северцам, а не станет «степным волком» — а у кого он такой сейчас, этот «степной волк» — у казахов, или у туркмен? — тем раньше установится лад.
совместить не совместимое !!!! надо больше изучать Льва Гумилева ..его теории в части антисистем , в этнической борьбе. А идеализация культуры кочевников .. как супер важный фактор , и применение этого к развитию РУССКОГО МИРА это раний , малодой Гумилев , в поисках культурных основ становления себя как личности .. надо понимать , это как пройденный путь ученого Гумилева . Зрелый Гумилев это отход от тюрской тематики и идеализации кочевоводства . А скифский мир это тоже мир в стандартном цикле энтогенеза .
И окультурование скифов в позднем периоде деградации это антагонизм , ранней скифской , туранской , анархисткой , этно делемы раннего взрывного развития .
И туранский анархизм , с туранской пасионарностью могли подхватить только лесные охотники примитивные анархисты , не связаные с окультурованием прирды , и не имеющие предпосылки к развитию рабской цивилизации , а в то время это были лесные охотники угрофины . Тут могла произойти не химерная метизация на основе общей комплемитарности туранцев анархистов и лесных охотников примитивных анархистов с вливанием первых в сообщества вторых . И могилы античнх всадников находят археологи вплоть до Архангельской области.
И отгоное скотоводство в принципе тут не причем , это просто способ ведения хозяйственной жизни и окультуривание природы , не исключающее рабовладение , то есть окультурование людей как элемент природного ландшафта , что по своей логике ведет к классово сословному обществу , предпосылочному к империализму.
А чеченцы и в современых реалях стремяться иметь рабов … какие они в таком случае туранцы анархисты??