В конце июля директор Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития (ЕАБР) Евгений Винокуров предложил центробанкам государств ЕАЭС создать региональный расчетный центр по образцу действовавшей в ЕС до введения евро экю. По информации Евразийской экономической комиссии, этот вопрос со странами ЕАЭС еще не обсуждался, хотя саму инициативу в ЕЭК назвали полезной и способной «помочь более эффективному управлению валютными рисками и снижению трансакционных издержек при взаимных расчетах». Расчет стоимости «евразийского экю» будет производиться по модели корзины валют, которые используются странами ЕАЭС. Каждой из них при определении стоимости общей валюты будет присвоен определенный вес.
Вместе с тем, недавно министр экономического развития РФ Максим Орешкин сообщил, что создание единой валюты ЕАЭС возможно лишь через 7-8 лет. Вместе с тем, ЦБР настаивает на использовании в качестве евразийской валюты российского рубля. Доля рубля в расчетах между странами ЕАЭС сегодня составляет около 75%, и доминирует он только в двусторонних сделках с участием России, тогда как другие участники объединения предпочитают использовать для расчетов друг с другом доллар.
Один из наиболее дискуссионных аспектов евразийской интеграции – вопрос единой валюты. Каждый раз, когда он актуализируется в повестке встреч высокого уровня и экспертных форумов, он сопровождается жаркой полемикой, в которой противники идеи оперируют аргументами о рисках утраты государствами-членами ЕАЭС части суверенитета. Но есть и иная точка зрения: создание единого рынка и функционирование единого экономического пространства Евразийского экономического союза невозможно без перехода к единой денежной единице. Такую позицию отстаивает финансовый аналитик, директор аналитического департамента Инвестиционной академии «Альпари» Александр Разуваев.
— Александр Юрьевич, вас заслуженно считают одним из самых авторитетных финансовых экспертов. При этом не всем известно, что вы лично и ваши коллеги из «Альпари» разрабатывали концепцию единой евразийской валюты. В том числе предложили и ее название – алтын. Как вы оцениваете перспективы воплощения в жизнь плодов коллективного интеллектуального творчества? Быть или не быть алтыну?
— Справедливости ради нужно отметить, что впервые идея единой евразийской валюты была высказана президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым во время знаменитой лекции в МГУ еще в 1994 году.
Что касается названия, оно как-то само собой утвердилось в процессе работы. Было несколько вариантов. Но, например, «евраз», нам показалось, каким-то «автомобильным» названием. А алтын «прижился» и с легкой руки журналистов пошел в народ.
Более того, вскоре уже и премьер-министр Дмитрий Медведев на одном из форумов констатировал: если будет евразийская валюта, то это будет алтын.
Предложение о введении единой валюты в ЕАЭС остается одной из самых обсуждаемых тем в экспертной среде, не безучастны к ней и рядовые казахстанцы. Но как оказалось не только казахстанское, но и белорусское общество разделилось по этому вопросу.
Спешка в создании валютного союза ЕАЭС может привести не только к усугублению самоизоляции России и ее партнеров, но и к экономическим потерям, считают опрошенные DW эксперты.
Центробанк и правительство России получили от президента Владимира Путина поручение до 1 сентября 2015 года проработать вопросы интеграции в валютной и финансовой сферах в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Как заявил Путин, «пришло время поговорить и о возможности формирования в перспективе валютного союза». Эксперты считают, что в условиях полного отсутствия доверия в мире к российской валюте и нестабильности белорусской и казахстанской валют, говорить о создании валютного союза ЕАЭС преждевременно. Правда, мало кто сомневается в том, что решение может быть принято не столько из экономических, сколько из политических соображений.
Негативный опыт
«Первый раз о валютном союзе с Беларусью заговорили в 1992 году, — рассказывает директор Банковского института ВШЭ Василий Солодков. — С тех пор «развитие» валютного союза шло не очень успешно. Причина была проста: было неясно, где будет ЦБ, и кто им будет руководить». С появлением Казахстана, по словам эксперта, «появляется третья неизвестная, и проблема усложняется».
Директор аналитического департамента инвестиционной компании «Альпари» Александр Разуваев напоминает другой неудачный опыт — создания союза России и Беларуси в 2005 году. «Тогда тоже ничего не вышло — Беларусь не без оснований опасалась, что ее экономику разорвут российские власть предержащие кланы», — заявил он DW. По мнению экспертов, эти прецеденты делают практически невозможной ситуацию, при которой единой валютой стал бы российский рубль. «Скорее всего, это будет наднациональная валюта, назовем ее условно «алтын», — предлагает Разуваев.
К тому же, Центробанк ЕАЭС будет точно находиться не в Москве, а, вероятнее всего, в Алма-Ате (об этом стороны договаривались в мае 2014 года в Астане). При этом, как говорит Александр Разуваев, «не надо думать, что евразийский ЦБ будет похож на ЕЦБ. Ключевые решения все равно будут приниматься руководителями Нацбанков или премьерами».
Реалии сегодняшнего дня
Соглашение, подписанное в Астане, предусматривало создание евразийской валюты в 2025 году. Однако, как отмечает Александр Разуваев, вероятнее всего, реалии сегодняшнего дня, в частности, обострение в отношениях с Западом, заставляют Россию ускорить процесс. Косвенно это подтверждают и слова Владимира Путина, который заявил, что «работая плечом к плечу, проще реагировать на финансово-экономические угрозы, проще защищать наш совместный рынок».
Василий Солодков считает, что создание валютного союза как ответ на угрозы Запада — это «паранойя». «Это попытка создать автаркическую экономику, которая будет в меньшей степени зависеть от внешних факторов, чем экономика каждой отдельной страны», — говорит он. По словам Солодкова, если и строить валютный союз, то не из этих соображений, а «для поддержки экономик стран-участниц ЕАЭС в условиях разнонаправленной девальвации их валют, вызвавшей паралич торговлю между этими странами».
В то же время директор «Проекта национального развития», экс-начальник валютного управления Центробанка Андрей Черепанов утверждает, что создавать валютный союз при полном отсутствии доверия к валютам входящих в него стран, ошибочно. Такая валюта, по его словам, будет никому не нужна и в первую очередь не нужна самим участникам.
Кому это надо?
«Такой валютный союз никому не выгоден. Он предполагает произведение расчетов в одной из валют этих стран или в новой валюте. Представьте, что вы экспортер и продали что-либо Беларуси, вы получили от нее расчет в новой валюте. Где ее тратить, если рынок ЕАЭС вам не интересен?», — задается вопросом Черепанов. По его мнению, прежде чем создавать подобный союз, необходимо сделать его валюту привлекательной, но пока это не получается. «Смешно даже говорить о том, какова надежность российской валюты сегодня. Белорусский рубль — это перманентно ненадежная валюта, а казахский тенге находится на грани девальвации», — отмечает эксперт.
По его мнению, желание быстрее создать единое валютное пространство продиктовано исключительно политическими амбициями России, и ее партнеры по ЕАЭС это прекрасно понимают. Поэтому, если они и пойдут навстречу Кремлю, то только выторговав для себя определенные преференции. «Мы имеем постоянный опыт общения с этими странами, они идут на сотрудничество только в обмен на что-то полезное, — напоминает Черепанов. — Так что России придется взять на себя их риски. Наиболее слабая позиция будет у той стороны, которой это надо во что бы то ни стало это внедрить, — а это Россия».
Александр Разуваев также считает, что «решение (активизировать создание валютного союза. — Ред.) больше политическое, чем экономическое». По его словам, если президент Беларуси Александр Лукашенко и согласится на валютное объединение, для него будет крайне важным сохранить возможность покрытия бюджетного дефицита своей страны. Определенных гарантий захочет и глава Казахстана Нурсултан Назарбаев.
Дорогая самоизоляция
В конечном итоге, признают эксперты, экономических дивидендов от появления валютного союза, созданного в ответ на внешние угрозы, ожидать не приходится. «Сомневаюсь, что союз появится, но в любом случае надо понимать, что любая автаркия в современной глобальной экономике ведет к тупику. Необходим обмен идеями, технологиями. Объединяться против кого-то бессмысленно», — говорит Василий Солодков. Он полагает, что вся история закончится тем, что ЦБ и правительство, выполняя поручение президента, «просчитают варианты, напишут очередную стратегию и благополучно ее забудут».
Андрей Черепанов считает, что избранная стратегия обособления от всего мира приведет к убыткам. «Все равно придется рассчитываться с импортерами, которые покупают наши нефть и газ. Если же их вынудить расплачиваться рублями или новой валютой, Россия будет получать меньшую выручку, потому что курсовые риски и конверсия будут заложены в новые условия контрактов», — заключает он.
Политика Запада вынуждает Россию все быстрее сближаться с Китаем. Укрепление российско-китайских отношений уже ослабило доллар, поскольку эти страны отказались от его использования в двусторонней торговле. Рано или поздно наступит день, когда Россия и Китай объявят о создании единой валюты, пишет The Most Important News, передает RT на русском.
15 апреля в 16.00 в МГИМО состоялся круглый стол на тему «Ввести ли единую валюту для стран Таможенного Союза». Ведущим круглого стола выступил Сергей Викторович Дышлевский, преподаватель Кафедры фондового рынка. Мероприятие, третье по счету, было организовано студенческим научным Клубом Евразийской Интеграции МГИМО (У).
После расчленения большой Родины вопрос о введении единой валюты для стран нашего пространства поднимался неоднократно. Если верить убеждениям евразийцев, то это является результатом неизбежного процесса реинтеграции, основывающегося на общей исторической судьбе наших народов. Так еще в 2004 году А. Лукашенко предлагал ввести общую валюту для Союзного Государства. Второй раз такую же мысль выразил Игорь Шувалов в марте 2010 года, но в этот раз уже для трех стран: Беларусь, Казахстан, Россия – учредителей Таможенного Союза.
Тем не менее, по политическим причинам претворить эту идею в жизнь до сих пор не удалось. С одной стороны, мы видим, что интерес к этому вопросу продолжает расти, с другой, что конкретных обсуждений в этой области еще недостаточно. Когда я прогуглил информацию для своего доклада, то первыми ссылками были объявления нашего же круглого стола.
