Сейчас о евразийстве говорят много и многие. А некоторые считают его единственно возможной национальной идеей. Что если принять евразийство, как некогда князь Владимир православие, то русские траблы развеются аки облаца. Но евразийство как политический гаджет находиться по ту сторону морали, как например автомат Калашникова. Оно может попасть как в хорошие, так и в плохие руки. Евразийская идеология имеет столько же оттенков и нюансов освещённости, сколько ковыль, бесконечно сминаемый степной кобылицей.
