Телесная конституция ландшафта

Основной тезис, позволяющий философски тематизировать «ландшафт» следующий: понятие «ландшафт» несет знаки тела человека. Абстрактная формулировка может быть конкретизирована, если в само понятие человека вкладывать значение «субъекта жизни» (С.Л. Рубинштейн), исторически представленного в разных формах.
Исторической формой «субъекта жизни», имеющей дело с ландшафтом, как с ценностным образованием (как с «ядерной структурой» — С.Д. Смирнов) мы принимаем «этнос».
На уровне онтологического суждения относительно этноса, можем говорить о его «видовых» представителях: семье, народе, нации. Семья, народ и нация – общности различных масштабов, но единые по критерию принадлежности к архетипическим ценностям этноса, среди которых одной из основополагающих является «тело», удостоверяющее сам факт наличия семьи, народа и нации, и того опыта жизни, который утверждает их на бытие.
Понятие «ландшафт», на наш взгляд, и несет значение способа бытия тела семьи, народа и нации, и может быть интерпретировано как конституирующая собственную телесность активность этноса (семьи, народа и нации). «Ландшафт» позволяет понять как «этнос» может быть телесно частью мира (частью – через семью, частью – через народ, частью – через нацию).
Интуиция о том, что субъект жизни «творит», «создает», «производит», «образовывает» ландшафт присутствует в самом определении ландшафта.

Читать далее...

Генеалогия этноса как философская проблема

Начало: Генеалогия как метод

Проблематизация этноса через понятие «генеалогия» обращает нас к проблеме метода, подхода, от которого зависит, как и что может быть осознанно в качестве «этноса» как такового. Известно, что когда речь заходит о происхождении, либо о динамике того или иного явления, как правило, применяют исторический и генетический.
Историческое исследование изучает развитие явления [1, с. 18], выстраивая логику его развития как последовательность событий, интерпретируемую в проекциях линейной модели времени — от «настоящего» к «прошлому» и от «прошлого» к «будущему».
Генетическое исследование подразумевает поиск изначального состояния явления, его первоосновы и изучение его как процесса [Там же].
Что же может означать «генеалогия» этноса? — Ясно, что речь должна идти о генеалогическом «взгляде», чем-то отличающемся от исторического и генетического.

Читать далее...

Генеалогия как метод

Зачастую вопрос о «генеалогии» трактуется как вопрос об историческом происхождении или преемственности явления или процесса. Тем не менее, генеалогия представляет из себя метод, отличный от того, что можно было бы назвать поиском корней или поиском последовательностей в структуре явления или события. В философском дискурсе наиболее примечательны два автора, которые уделяли особое внимание генеалогии как методу, и, в итоге, трактовали генеалогию как некие отношения, которые позволяют процессу или явлению быть «самим собой», т. е. иметь отношение явления «к самому себе» как к «себе самому». Этими авторами являются Фридрих Ницше, выстраивающий «Генеалогию морали» [Ницше Ф. Генеалогия морали /Фридрих Ницше По ту сторону добра и зла. Избранные произведения. В 2-х книгах. Книга вторая. Итало-советское издательство «Сирин», 1990. С. 3-149.], как особый метод, и Мишель Фуко, который, вслед за Ницше, разбирает «генеалогию власти» [Фуко М. Ницше, генеалогия, история / М.Фуко. Ницше, генеалогия и история // Философия эпохи постмодерна: Сборник переводов и рефератов. – Мн.: Изд. ООО «Красико-принт», 1996. С.74-97]. Оба философа указывают на то, что генеалогия вытекает из отношений внутри явления или процесса, «раскручивая» его.

Читать далее...

«Тьма предвечная» или почему Скифы приходят в Темные Времена

Всем Скифам прошлого, настоящего и будущего,

Читать далее...

О «Скифской этике и духе коммунизма» — предразмышление

Читать далее...

«Идите все, идите на Урал!» — о России, НАТО и Новых Скифах

В истории развития отдельной личности или социального субъекта очень важное место занимает образ врага. Враг – это некая противоположность «нас любимых», мифический двойник, враг – это проекция всего вселенского зла, всех наших страхов, нашей ненависти и злобы. Враг – это как бы антитеза нас самих, наших представлений о жизни, наших обычаев и привычек, нашего характера и мироощущения, т.е. враг – это противоположный и ненавистный нам этос. Этос врага и вражеская этика – она всегда совсем иная, она не наша, она направленна против нас, она стремится к уничтожению или подавлению нашего этоса и нашей этики. Враг – это некий монстр, хтоническое чудовище, стремящееся сожрать, проглотить нас самих, отправить нас в небытие…

Читать далее...

Воля и Выбор (мысли посетившие во время прочтения «Миф о Сизифе» Альбера Камю)

1. Падение – постепенная, все нарастающая, растрата воли.

Читать далее...

Съезд Новых Скифов – Полярная звезда политического небосклона


Пожалуй каждый человек, который так или иначе интересуется политическими событиями в стране и в мире, согласится с тем утверждением, что наиболее яркими и значимыми событиями, ушедшего 2011 и наступившего 2012 годов, стали волны «оранжевых революций», прокатившихся по Северной Африке, и получивших название «Арабская весна», убийство ливийского лидера Муамара Каддафи, а также, без сомнения, думские и президентские выборы в России, прошедшие на фоне массовых акций протеста, в которых явно проглядывалась попытка повторения событий начала конца 80-х – начала 90-х годов, приведших к развалу СССР. По всей видимости, между политическим цунами, прокатившимся по странам Ближнего Востока и протестными событиями в России рубежа 2011-2012 гг., существует определенная взаимосвязь, о чем могут свидетельствовать различные слова и заявления различных деятелей, имеющих прямое или косвенное отношение к современному политическому руководству США.

Читать далее...

«Скифство» как отражение любви к жизни

Россия балансирует на краю пропасти, синие, скрюченные пальцы мертвецов, тянутся к ней из раскрывшейся адовой бездны, внешне привлекательной своими рекламными неоновыми огнями и иллюзией вечного счастья, в котором от жизни «берут все». Возможно, что именно сейчас, как никогда, Россия находится перед выбором, вернее даже не перед выбором, а перед способностью делать какие-либо исторические выборы в дальнейшем или же – впадение в безумие, распад, сметь, прыжок в наполненную мертвецами яму, из которой уже практически нет пути назад. Перед Россией стоит вопрос – «Быть или не быть», и быть именно Россией, воплощающей в себе Беловодье, легендарное Царство пресвитера Иоанна, быть не просто великой державой, а воплощением тысячелетних мечтаний и чаяний людей, исполнительницей незримого горнего замысла, а не одной из безликих периферийных территорий в мире Постмодерна.
Но хватит ли здесь, в лесах и степях Северной Евразии, пассионарной энергии и силы воли, что бы устоять перед всеми искушениями, за которыми стоит неминуемая гибель, хватит ли сил сохранить себя и не сойти с ума, не растратить волю к жизни, после чего последует неминуемое самоубийство страны? Видимо в том-то и парадокс – Россия может быть именно Россией, только тогда, когда собираются тучи и гроза, когда нужно противостоять врагу, когда мобилизуется народный дух, когда инок и воин сообща вершат промысел. Иначе, когда вверх берет мелкий лавочник, Россия перестает быть Россией, превращаясь из Великой Скифии в территорию, заполненную многими «маленькими Швейцариями», хотя, скорее всего это были бы не «швйцарии», а вполне реальное сочетание резерваций и свалок для ядерных отходов, пересеченных сетью трубопроводов, обслуживаемых пятнадцатью или двадцатью миллионами аборигенов, обслуживающих эти трубопроводы за «хлеб и зрелища».
И сил должно хватить, иначе падение России в бездну, ее распад ознаменует собой «разрыв сердца Мира», обозначит реальный «конец истории», торжество «цивилизации» над культурой, пока какие-либо, новые «варвары», порожденные новым пассионарным взрывом, не разрушат эту антисистему.
Поэтому сохранение нашего «варварства» в глазах Запада, узурпировавшего права на определение «общечеловеческих ценностей», сохранение за нами статуса Великой Тартарии и Великой Скифии, т.е. самоосознание своей исторической роли, как альтернативы Западному пути развития, осознание преемственности, тянущейся от античного мира к Московскому царству, от Древней Греции и скифских царств в наше время.
Необходимо повторить, как священную евразийскую мантру, вслед за Александром Блоком:

Читать далее...

Восток как духовная альтернатива: размышления красного евразийца

Западная роща сгнила: размышления красного евразийца

Читать далее...