Согласитесь, вас интересуют события в Украине. Но в Украине интересна даже не сама война, война – следствие агрессии. Интересен украинский национализм, который выглядит уникально на фоне всей остальной Европы. Так было всегда, хотя эта война еще больше усилила его. Как писал Лимонов (моветон цитировать его, но тем не менее, цитата из книжки про Другую Россию запала в память), «украинский национализм силён и зол». Со всей Европы съезжаются националисты в добровольческие украинские батальоны на войну. Украинский национализм, а особенно его включенность в государственный дискурс, это пример и идеал для европейских соратников. Даже у славящихся своей жесткостью латышей уже пост-национальное общество, а у украинцев национализм не только крепкий, но и крепнет.
Чем вообще интересен такой национализм? Это привет из межвоенного времени. В общем-то, правильно называют его архаичным. Но сама идея единства, которая лежит в его основе, совсем не архаична, скорее вечна. Именно в те времена, чуть менее столетия назад, актуализировалась идея Единства Нации. Почему так произошло? Сама нация, конечно, не вечна, нации – это XIX-й – нач. ХХ-го века. Как возникли нации? Это очень интересно, ведь нации – деградировавшая форма социального коллектива. Почему деградировавшая?
«Хосе Ортега-и-Гассет, провозгласивший Восстание масс»
— Нация – это деградация
Не будем отсылать ни к Гесиоду, ни к индийским «югам», скажем по-простому и понятному.Вначале человеческие коллективы держались на том, что была связь с древними-вечными Богами (конечно, они есть и сейчас, ничего они не умерли, Ницше был не прав, просто живительная связь давно оборвалась с их лучистым миром). Затем коллективы «держала» энергия, сосредоточенная в эгрегорах властных вождей (это также время прихода и властвования христианских священников, «бог» которых был слишком далеко, недосягаем). То есть, верхний уровень «ступенчатой пирамиды» — «схлопнулся».
Но и следующий уровень, с вождями, также «схлопнулся». В этот момент возникли нации. Это коллективы без связей с надприродным божественным миром, да и в общем-то без отнесения к вождям. Чистая горизонтальность. В общем-то все равны, все – участники нации, разве что есть активисты-пассионарии, они, может, «чуточку равнее», но не особо. Вожди нации – это случайность. Это случайные величины, у них случайный статус, они вынырнули из наций и там же, заметьте, растворились.
Но худшее в том, что этап наций прошел. Сейчас другой этап, пост-национальный. Что это значит? Основанная на чистом принципе территориальности нация ушла в небытие. И единство переместилось на меньший уровень. Сейчас опробывается на прочность концепт единства человека. Да-да, это и есть актуальное единство пост-национального времени. Это единство подвергается атакам – как ранее подвергались атакам все типы единства, все три предыдущие.
«Кадр из фильма Der Golem, 1920»
— Зомби в стиле soft
Это состояние следует описать подробнее. Из этого состояния попробовали выпрыгнуть европейские националисты, приняв участие в украинской войне. Это состояние (свойственное всем подключенным к европейской, западной цивилизации – территориально или через интернет) характеризуется распадом личности. Звучит страшно, да? Просто с телом все в порядке, тело холят и лелеют, его выставляют напоказ, его смазывают и лакируют. А внутри тела происходят страшные вещи. Практически смерть души.
Сильно сказано? Имеется в виду калейдоскоп содержаний, который в каждом из нас, подключенном к каналам информационного общества, сам становится внутренним содержанием. Тело живет, а души практически не осталось. Есть калейдоскоп, болото, смешение. Это очень похоже на то, что в фильмах мы видим как зомби или вуду. Ведь мы крайне управляемы, правда? Почти исчезли ориентиры, мы реагируем на одномоментные триггеры, не соотнося призывы с чем-то более (хотя бы чуть-чуть более) фундаментальным. На самом деле сложно сказать, насколько это схоже с тем, как делают зомби, но если читатель поинтересуется глубже, то, можно думать, обнаружит серьезные сходства.
Это настолько невообразимое сравнение, что лучше оставить читателю его на дальнейшее осмысление. Дело в том, что у зомби нет жизненной субстанции. У нас есть. Но в остальном все идет к тому, что нами информационное общество будет управлять почти как зомби. Мы, живые люди, сами генераторы энергии. И это единственное, что отличает нас сегодня от зомби.
«Jeannie Lynn Paske.Echo. 2013»
— Все, что вы хотели знать о душе
Еще более страшная вещь – что за вот этой энергией, которую вырабатывают люди, сегодня (это становится видно все более и более) разворачивается настоящая охота.Слишком много вариантов канализирования этой энергии. У людей ее практически не остается. Остается только в той степени, насколько человек подключен к устоявшимся социальным практикам. В этом суть процесса управления – энергия забирается, и мы успешно реагируем на «всплески» управляемых (рекламой и СМИ) потоков энергий.
Вероятно, здесь следует разделить две вещи: жизненная субстанция и генерируемая ею энергия. Какая из них является «душой»? Вероятно, первая. Но не совсем. «Бездушность» человека, его душевная смерть тогда – это когда генерируемая «душой» энергия исходит вовне человека, отвлекается на тысячи триггеров за день. В результате во внутреннем пространстве человека не происходит никакого «роста» — никакой росток не может «зацепиться» и «вырасти».
Пространство «души» становится плоским, как экран телевизора или монитор компьютера. Вероятно, это и можно назвать «бездушностью» — душевную пустоту, калейдоскоп внутри. А «душа», в свою очередь, — это когда во внутреннем пространстве что-то есть, что-то растет. Не всегда (т.е. практически никогда) вербализируемое, не всегда его можно показать, вытянуть, экстрагировать.
«Гражина Свянтицкене. Малайшяй Вайжгантаса. 2008»
— Почему сельчане более душевные
Например, чем отличались (и отличаются) «традиционные» люди? В тех же деревнях, еще и по сегодняшнюю пору. У них есть душа. Это чувствуется. У них есть нечто, что не вырвано изнутри с корнем, есть нечто, что объемно, где происходят какие-то непонятные городскому приезжему процессы, это их держит, делает их людьми. Душа – это жизнь и рост во внутреннем пространстве. Как-то так, уважаемые читатели.
Почему у них, сельских (не у всех, конечно, уже, к сожалению, скорее речь о более старшем поколении), душа есть? Дело в природе, в близости к ней. В природе – рост, гибкость, непонятные силы (даже если химически и физически расписаны – все равно обычному, человеческому глазу непонятные). Если человек рядом с природой – они поселяются в душе. Жизнь происходит в природе, жизнь происходит и в душе. Чуть только отрыв от природы – и все меняется к худшему.
— Пустота Запада, пустота Востока
Упомянем и о таких вещах, как «пустота» или «энергии». Эти вещи пришли с Востока. И пришлись ко двору городским людям, опустошенным своей удаленностью от природы. Различные йоги советуют: помедитируй, сделай в душе пустоту и получи энергию. Да, энергия там возникает будто бы из ниоткуда. Только, конечно, не «из ниоткуда». Это происходит процесс непосредственного изымания энергии, генерируемой твоей жизненной субстанцией.
Что в этом плохого, а что хорошего? Плохо то, что такой пустотный человек становится тем же зомби – его мало что из жизненных вещей интересует, только процесс получения этой энергии. Обрываются связи с природой, человек «подсаживается» на изымание энергии из самое себя. Это бессмысленный человек, человек-в-себе. Его не интересуют никакие социальные практики. Особо продвинутые йоги даже не едят, им не надо, они питаются «праной».
Люди на Востоке намного-намного раньше нас, европейцев, пришли к этому. Буддизм – об этом, даосизм – об этом, в какой-то мере об этом и монотеизмы. Сложилась интересная ситуация: на Востоке – бездушные, но энергизированные, на Западе – бездушные и опустошенные.
«Следовик под Швянчёнисом/Свянцянами»
— Два пути
При чем здесь ко всему этому национализм и вопросы возникновения наций, поставленные в начале текста? Во-первых, к тому, что это чисто западный путь, а на Востоке прошли другой путь, но путь Востока также бездушен в результате пустотности душевного пространства. Во-вторых, видение такой общей картины может помочь сформировать правильную практику у нас — людей европейских, но не желающих вливаться в общую массу опустошенных частей «матрицы».
Какие могут быть варианты? По сути, вариантов всего два. Первый – заныривать в какой-то из пройденных этапов. Например, в предыдущий этап нации. Что-то делать ради «единства нации и национализма как авангарда нации» и стараться получить от этого эгрегора хоть какую-то энергию. У украинцев получается, и неплохо. Или можно, как в Беларуси, заныривать еще чуть дальше – в вождистский период каких-нибудь великих витовтов. Но при этом внутренняя энтропия участников такого общества никуда не денется.
Другой путь – индивидуальный. О нем были наметки в одном из предыдущих текстов автора этих строк, в «Заметках к пятому язычеству»: «Мы вновь сталкиваемся с актуальностью «язычества целости». Только уже в новом формате – в формате мельчайшей целости из возможных системных, целости человека. Мир как бы раздробился и измельчал. Уменьшился до размеров человеческого тела».
«Charles Nkomo. Life In The City. 2012»
— Осознавая раскол
Необходимо уточнить. Речь о пост-языческих практиках. О культивировании души.Душа культивируется на природе, в особых местах, где все живо. Лучше всего при регулярном посещении святых мест, их по сегодня осталось не мало, только большинство заброшены.
Именно там сохранилось что-то, что дает возможность культивировать душу. Там в пространстве все «висит» по-прежнему. И иногда там даже спускаются боги, настоящие и искрящиеся. Почему туда больше в основном не ходит простой люд? Да очень просто. В основном, ходили по двум причинам: 1) подлечиться, 2) пережить коллективные эмоции. Но лечатся сейчас по больницам, а коллективные эмоции переживают в гипермаркетах или смотря ТВ. Святые места остались для людей осознанных. Боги вас ждут.
Но что произойдет тогда, в жизненном плане? Надо быть готовым к принятию и осознанию раскола, это так. Путь, который предполагается этим, включает четкое разделение – вот живые места и живые практики, а вот – достаточно враждебная среда, которая уносит живую энергию неизвестно куда и к кому. Это путь баланса и равновесия, но достаточно опасного, на грани. Надо уметь обращаться «в мире», но надо понимать, что «настоящее человеческое» — там, где культивируется душа. Это будет актуально и понятно только тому, кто будет осознавать: наличие души – это ценность. А бездушность – это не ценно, будь на тебе хоть самые сильные энергопотоки (денежные, социальные, информационные) сосредоточены.
Наконец, о хорошем. Вероятно, эта расколость когда-нибудь закончится. Закончились же какие-нибудь шумеры. Закончится и эпоха культа гипермаркетов-храмов.
Автор: Алесь Мiкус специально для Merjamaa. 14 сентября. Рижское взморье.