Давеча, в тщетных поисках луча света в темном царстве, нарыл в Интернет целый сайт, называется антифилософия. Автор, худо-бедно, ругает философию и философов. Сразу заметно, что человек не философ, но вся подача, философски настроена. Контент довольно низкой пробы, но он не вызвал во мне никакой агрессии, судорог и справедливого негодования. Во-первых, я сам, по заявкам критиков – не философ, а лишь пародия, шутка и прочее. А во-вторых, что и как бы он не говорил, ситуация в современной философии и русской и импортной – действительно жутчайшая, что и дает повод к ее ругани. Благо ее хоть ругают, значит, все-таки она кому-то не чужда, значит, кому-то она нужна. Люди злятся на нее, потому что она не оправдывает их чаяний, не дает глоток воздуха, так необходимый им, люди выступают анти философией, люди протестуют – значит поделом. Именно поэтому этот сайт и не вызвал у меня никакого справедливого негодования.
Дефицит философии длится не первый век. Больше ста лет, человечество без ультра современной философии. Второй век, философия не впереди планеты всей. Все это время ее с переменным успехом, подменяла, как могла, рванувшая семимильная наука. В аннотациях к книгам, например Фрейда, Юнга и других ученых, часто пишут «ученый и философ» и тому подобное. Весьма сомнительное словосочетание. Хотя сам Юнг, очень честный человек, никогда себя не причислял к философам, и очень искренне сетовал на медленность последних, так много ему надо было сказать, и так много нужно было объяснить именно с философской точки зрения.
Таков ход всемирной философии, она движется медленно, очень медленно.
Кризис в философии или в чем-то другом, обнаруживается в учащенных вопросах: «зачем нужна …..…?». Например, если юноша спрашивает: «люблю ли я ее?», это означает, что он ее не любит. Если философы пишут статьи на тему «зачем нужна философия современному человеку», то философия современному человеку не нужна, и пишут о ее надобности статисты, а не философы. Обычно такие статьи пишут профессоры в университетах. Они же часто беспомощно краснеют, когда наглые студенты задают им вопрос: «а зачем оно нам надо, эта философия, высшая математика или прочая почетная дисциплина? Они и сами толком не знают, зачем. Они подмигивают и ерничают, мол, вам – не надо, а предмет есть – учите. Для Философа или Математика, или Поэта таких вопросов не существует, они сами философия, математика или поэзия, они утверждают себя, и значит, они есть.
Особенно тяжелая ситуация с философией на русскоязычном пространстве бывшей огромной и славной империи. Всего в ней было много и с изобилием, но философов мало. А тех, кто был, держава забывала и затирала со скоростью молниеносной. Поэтому среднестатистический человек не знал и не помнил своих героев. Я сам их не знаю. Рожденные в Союзе, да и раньше так было, мы страстно запоминали лишь то, что импортировал нам заморский интеллект…
Но патриотизм, бесславно вколачиваемый с детских лет — «с детства в школе нас учили, нет страны прекрасней Чили» — с возрастом прорастает самостоятельно. Патриотизм – это возрастное. Меня на патриотизм начало пробивать только недавно, и окончательно, с сознанием дела, пробило как раз, когда я писал главу «Характерология» в своей «Вселенной на ладонях» в 2012 году. Тормоша Википедию и другие источники информации, я вдруг осознал гордость за свой народ, и даже в эпиграф выбрал бесподобную, не достижимую для всего Западного, хотя им же и аранжированную и нам преподнесенную, песню в исполнении Белки Немировской, на слова Владимира Фирсова «Не кончается».
Так или иначе, я, вдруг осознал, что Федор Достоевский и Александр Пушкин, мне безгранично ближе, чем любой писатель и поэт Запада, что Александр Вертинский, в малотиражных своих записях хранит для меня мир в разы богаче и восхитительный, чем любой певец и шансонье любой другой страны. И даже русский еврей Мечников, написал слова, поразившие меня глубже и пронзительней, чем всё учение австрийского еврея Зигмунда Фрейда.
И уж совсем убедил меня в моем патриотизме, русский «шовинист», «антисемит» и «лжеученый», основоположник пассионарной теории этногенеза, Лев Николаевич Гумилев.
Это произошло все в том же, еще вчерашнем 2012 году. Я уже закончил писать «Вселенную на ладонях», и даже Алетейя взялась ее издать. Все для меня было ново и интересно. Как будет выглядеть книга, какая обложка, какая толщина, вес – все. Я ходил по книжным магазинам и рассматривал их разношерстую продукцию.
В «Эмпике», книжном гипермаркете, на полке философии, стояло несколько худосочных бюджетных книжек – Ницше с Макиавелли, а между них стоял огромный в 1000 страниц, в твердой обложке, за баснословные деньги, труд неизвестного мне, Льва Гумилева. Благо фамилия на слуху, и я решил посмотреть, тот ли это Гумилев. Оказался сын.
Так или иначе, знакомство наше состоялось.
Еще 20 лет назад он был жив, еще 20 лет назад, я мог приехать к нему в гости или, в крайнем случае, написать письмо. Правда, что я ему смог бы сказать тогда, ведь мое откровение, моя философия пришла ко мне только через год после его смерти. А о том, сколько между нами общего, я узнал всего-то полгода назад, летом 2012, в год столетия со дня его рождения.
Но не сказать вам, уважаемый Лев Николаевич я тоже не могу – уж очень много между нами общего. Вот и приходится говорить с вами с призраком. Так делал Николо Макиавелли. После скучного дня среди свинопасов и дровосеков, поиграв в карты и продемонстрировав полную адекватность этому миру, он отправлялся домой. По дороге мило раскланивался дамам и господам, здоровался с крестьянами, учтиво отклонял предложение пропустить стаканчик другой в уютной компании. Дома мылся, переодевался в царственную придворную одежду, уединялся в кабинете и вел задушевные беседы с людьми великими, но мертвыми. Так и я, продемонстрировав адекватность миру внешнему, я иду домой демонстрировать адекватность миру семейному, моей жене и детям. Обманув весь мир, и оставшийся любимый только своими детьми, ложась в постель, закрывая глаза, я начинаю беседу с вами, драгоценный Лев Николаевич. Слушая сопение детей и гул ночного мегаполиса, вплоть до момента объятий Морфея, я полностью в вашем распоряжении. Так что не молчите, Лев Николаевич, не молчите.
Вы, конечно же, Лев Николаевич, спрашиваете, что там внизу, как там Россия? Не скажу, во-первых, я в этом ничуть не разбираюсь, а во-вторых, нам тут на Украине своего добра хватает. Но думаю, с Россией, все как вы писали. Еще совсем чуть-чуть, и начнется новая жизнь. По некоторым непроверенным пока источникам, уже в конце лета, начало осени, чуть ли ни 1 сентября «как дети в школу» посыплется отжившая система и начнется, после ряда апгрейдов, «золотой век» России. О чем, конечно больше знают ваши, немногочисленные ученики.
Ученики ваши живы, здоровы, хоть и не все, дело ваше помнят и чтят. Толку? Нет толку от них мало, какой с них толк. Заходил я на ваш сайт, один и второй, ваши диорамы смотрел — красиво развешены. Что пишут? Да всякую ахинею, пишут, актуальную здесь и сейчас. Вы ж им невыносимые условия оставили. Вы ближе 150 лет к современности не подходили, потому что глобальные процессы видны только на расстоянии. А попробуйте содержать живой сайт и писать о старой рухляди всеми забытой – вековая пыль трафик не тянет.
Читал я и ваших критиков, завидую – на таких критиках и сам становишься сильнее. Особенно матерые те, кто знал вас непосредственно. Помню один из них, пишет, мол, знал вас лично, и в жизни человек вы казались — мирный и интеллигент, но потом оказались — антисемит, лжеученый и самодур. И вообще – дурак. Ведь вот же, разгоряченный такой говорит, есть рельсы, есть шпалы, что ж тут не ясного, это ж наука, это же очевидно. А он, т.е. вы – без разбега, сразу взлет. Крылья какие-то, придумал, полет, вдохновение – в общем, по факту — дурак и самодур, хотя человек в жизни был тихий, мирный и интеллигент. Ну, как вам? Красиво? Я такую критику обожаю – негативную – ее на свет посмотришь и сразу видно, кто Белый, кто Черный.
А мысли ваши светлые, критиковать надо! Много хорошего вы сказали, так и ереси ж не мало.
Только чем же я вам могу помочь? Что ж я для вас могу сделать, если у меня ереси еще больше, а света у меня никто не видел и подавно?
…Ну и что, что про себя? Вы интеллигентный человек, должны знать, что все говорят только про себя, от великих до малых, это целая философема, а не просто чванство, это глубина. Еще Декарт заметил, «мыслю, значит, существую» и ни слова о других – он мыслит, он и существует. Достоевский, например, когда зачитывал свою знаменитую речь о Пушкине, читал о Пушкине, а говорил про себя. И Пушкин, когда писал Онегина, тоже говорил про себя. А как же иначе — правда жизни, «у кого, что болит, тот о том и говорит». И говорит тем пронзительней, чем сильнее болит, чем невозможней не сказать.
Достоевский Федор, вы думаете, он идиот? Он не идиот! Он и Идиот, и Настасья Филипповна, и Рогожин, и Лебядкин с Ипполитом, и все семейство Епанчиных вместе взятые. Он великий человек – первый, кто открыл этику Факта, пожалуй, сам еще не осознав ее до конца. Он первый, Ницше второй. Я третий. Жаль человечество еще не готово к такой этике. Как бы на этом не погореть. А инстинкт мне подсказывает, что погореть можно. Поэтому я не пишу этик, я пишу об этике. И поэтому в «Этике» у меня, для отвода глаз, поет нежная и хрупкая Джем с композицией «They».
Так вот о критике. Тексты ваши изумительны, все мне в них ясно и понятно, но вот, что странно. Странно, что у вас во всех ваших книгах никакого упоминания о музыке. Ведь вы же, простите за фривольность, тоже весы, а весы жить не могут без книг и музыки. Впрочем, вы, пожалуй, больше жить не могли без книг. А вот я жить не могу без музыки. Книги я, конечно, тоже люблю, трепетно. Но не так как вы. Вы – редкий интеллектуал. В вас, все что вошло, там и осталось. А я решето – поразительное свойство памяти – все как в песок, ничего не остается. Остается только легкое впечатление — хорошее или плохое. После вас, кстати, хорошее, но вот, что именно читал и про что там было – не помню, во всяком случае, пересказать не могу. Я и Ницше читал – не помню, помню, что сильно, и мышцы пресса всегда были напряжены, а рассказать, что именно сильно и почему напряжены, не могу. И Шопенгауэр – тоже хорошо. Даже Канта читал – мало понял и не запомнил уж точно. Да, да, такое свойство памяти – все на ветер, даже себя пересказать не могу. Чтоб вспомнить, приходится каждый раз погружаться во вселенную заново, каждый раз собирать ее в ладони, а это сложно и мышцы пресса напрягаются.
Но без книг и даже без философии – могу, а вот без музыки – ни дня. Поставить вам что-нибудь замечательное? Слушайте. «Злые духи».
Скоро будет весна.
И Венеции юные скрипки
Распоют Вашу грусть,
Растанцуют тоску и печаль,
И тогда станут слаще грехи
И светлей голубые ошибки.
Не жалейте весной поцелуев,
Когда расцветает миндаль.
Александр Вертинский.
Еврей? Кто еврей? А-а. Нет, не еврей. Родился и вырос в городе Киеве, спал у тетки на сундуке в коридоре, вечно голодный, вечно холодный, неприкаянный – мотался всю жизнь по миру в поисках своей «недоступной весны». Ну и что, что картавит? Что, если картавит, то еврей? Тогда все французы – евреи. Дались они вам. Кстати вас уже внесли в еврейскую энциклопедию, поздравляю. Да я знаю, что вы не антисемит, но слушок-то уже пошел, а дыма без огня, сами понимаете. Знаю, знаю, Хазарский халифат, все равно не отмоетесь. Они Форда и Жириновского – к ногтю, так что, вам еще повезло. А политрук сволочь, верю. А Вертинский – божественен.
Славная жизнь славного человека – столько видел, стольких знал и не разочаровался. Ставлю в пример всем тошнотикам, сидящим за своими старенькими пентиумами и брюзжащим на мир, мол, культуры нет, культура пропала. А он просто пел в балаганах и сыпал «им в шампанское цветы».
Я сам не гундошу на мир, и не люблю, когда кто-то гундосит. Мир такой, как он есть, и когда ты знаешь законы, по которым он работает, тут не до гундоса, тут сплошное очарование и блаженство. Тут только и кроется ответ, зачем философия в современном обществе. Философия нужна современному обществу, чтоб перекрывать инстинктивный страх современного общества перед всем этим очарованием и блаженством.
Кстати, с Вертинским я познакомился через Бориса Гребенщикова. Иду, на раскладке продаются кассеты с музыкой. Для меня, это магнит №1. Смотрю Б.Г. «поет песни А. Вертинского». Гребенщиков с длинными волосами, а Вертинский в цилиндре – вот босота. Оба. Дай думаю, куплю. Купил. Послушал – очень понравилось, я такого в жизни не слышал, особенно про «девочку в платье из красных шелков, где золотом вышиты осы, цветы и драконы», замечательно как. А лет через 5 уже и самого Вертинского начали тиражировать, в изобилии. И вот что, получается, оказывается песни Вертинского в исполнении самого Б.Г. – это только блеклая копия с несравненного оригинала, высочайшего мастера, показавшего, что звук и слово имеют объем, плотность, в них можно жить как в другом измерении, к ним можно прикасаться, их можно трогать руками…
…У меня, вообще, какое-то чутье на нужные книжки. Знаете, как я познакомился с Ницше? Я его просто украл с раскладки. Денег у меня не было. Ницше я не знал. Вопрос – зачем? Никогда раньше я не крал книг, никогда позже я не крал книг. А здесь взял и украл. Причем Ницше. Видно очень мне она была нужна. Судьба! Судьбу не обманешь. Хочешь, не хочешь – она тебя толкает в нужном ей направлении. И я уже перестал удивляться ее настойчивости, я тихо блаженствую, когда чую ее проявленье. С возрастом она более прямолинейна. С возрастом она закономерна, а в молодости, кажется просто, удачей. Я теоретизировал ее в своей теории и довольно сносно, но явные, живые ее проявления куда интересней.
…Судьба прихотлива, судьбе не прикажешь. Все, что вызывало во мне бурные эмоции, все, что заставляло прыгать до потолка — все оказалось иллюзией, обманом, пылью, все растаяло, так и не образовавшись. И наоборот, все, что было в моей жизни основательным, все, что было действительно вехой — не вызывало ни каких эмоций — медленно, лениво, не интересно, я получал от судьбы то, что действительно создавало меня. Все выстраданное, к чему приползал я почти на коленях, материализовывалось позже скучно, в положенное время, положенным образом, не принося ни эмоций, ни радости, ни грусти.
Вот и вы мне попались по случаю, но не случайно. Книги ваши замечательные и мне как родные. То, где я только интуитивно улавливал и о чем наивно пытался обмолвиться, у вас я нашел изложенным подробнейшим образом, монолитно и фундаментально. Хотя, мне как философу, именно фундамент ваш больше всего напрашивается к критике…
…Второе и, пожалуй, самое главное, что подлежит критике – это ваша прямолинейность и отсутствие цикличности. Прямолинейность, это конечно хорошо, но отсутствие осознанной цикличности искажает вашу прекрасную философему. Причем неосознанная цикличность у вас везде, даже в названии книг, взять хотя бы «Конец и вновь начало», а осознанной вы избегаете. Маленький вроде нюанс, но искажает всю картину. Отсутствие естественной цикличности приводит вас к тому, что этнос, это замкнутая система – печка, кинули дров, сгорели и все. Ну, как вам пришло в голову записать этнос в замкнутую систему, Лев Николаевич? Вы же сами говорили этнос – не общество, этнос – не раса, этнос – не популяция, ни персоны, ни особи, ни дело рук человеческих. А что у нас не дело рук человеческих? Живой организм, биосфера. А все био – это открытая система. А открытая система – циклична. А в цикличной системе, одно должно переходить в другое. И это Одно, должно отличаться и не быть Другим. Должна быть противоположность, понимаете, благодаря чему и можно отличить Одно качество от Другого. Они должны быть равными и обратно пропорциональными. А у вас пассионарность звучит гордо и открыто, а противоположность, звучит, так, между делом, как дополнение, никто и не знает, что у вас есть противоположность.
Вот, например, вы пишите: «эта модель иллюстрирует частный случай проявления второго начала термодинамики (закона энтропии) — получение первичного импульса энергии системой и затем последующая растрата этой энергии на преодоление сопротивления среды до тех пор, пока не уравняются энергетические потенциалы». Если б вы знали, как я не люблю законы термодинамики. К чему эта линейность? К чему эта научная безысходность? Все у вас берется извне и заканчивается энтропией. Все у вас процесс расходования первичного заряда пассионарности и не более, а это — больше, чем не так. Это вас Вернадский подучил? А ведь этот базовый принцип ложится потом во всю вашу теорию. Взрывы пассионарности – огненные плети космической энергии, потом для вас случайны, слепо лупят по Земле куда попало. Отсюда расцвет деятельности человека, у вас как почти болезнь или выход из нормы. А норма тогда кто, реликтовые народы? Хотя я заметил, безусловным уважением у вас пользуется именно пассионарный всплеск в его пике, акматике. Нет, цикличности вам не хватает! Энергия ниоткуда не берется и энтропией не заканчивается, это два совершенно разных отдельных процесса, двух разных отдельных существительных. Один распространяется вовне, другой направлен внутрь. И кто, как не вы лучше это знает. Вы же сами рекомендуете системный подход и Гераклита цитируете, а он говорил: «в материи нет ничего сущего, только процессы».
А сами как Кьеркегор с Шопенгауэром, волюнтаристы проклятые, все однобокостью страдаете. Шопенгауэр, тоже, мир как волю и представление рекомендовал. А по тексту, у него Воля звучит, а представление кашей мажется. Глаз, видишь ли, какой-то, у него по не понятным причинам из воли произрастает. А причины, между прочим, очень даже понятны. Шило в штанах не утаишь. Из одного качества мир не сваришь. Качеств должно быть как минимум два, и звучать они должны на равных. В общем, Инь и Ян – рулят. Чтобы хоть что-то увидеть, должен быть контраст! Для того чтобы увидеть черное на белом, должно быть и Черное и Белое. И Черное не должно быть Белым, а Белое и рядом не должно быть похожим на Черное. Прямая противоположность. Тогда и воля будет буйствовать, и представление будет закономерствовать
Философия медленная только потому, что в ней все давно уже есть и ей спешить некуда. Воля, она же Хаос, она же Пассионарность, она же Энергия – это бескрайняя, неконтролируемая, изливающаяся вовне «белая» иньская сущность, движущая всем и вся. Это понятно. Это справедливо и ясно. А кто же тогда, по-вашему, занимается комплиментарностью? Энергия? Да ей все равно? Человек? А как же тогда системный подход? Нет. Комплиментарностью, Логосом, Представлением — организующим, упорядочивающим процессом занимается полная противоположность Энергии, Воли и Пассионарности – «черная» янская сущность Структуры.
И она у вас есть: «структура – вторая особенность этноса», — говорите вы, но как-то вяленько и посредственно, в качестве дополнения к пассионарности, а не ее единственному и полноправному конкуренту. И это не правильно, Структура не посредственное статичное описание, она активность. Именно Структура, с большой буквы, как сущее и явное, и занимается комплиментарностью — единственным, простым и свойственным только ей, занятием.
Не понятно? Согласен. Что ж объяснять долго. Кто хочет, пусть детально знакомится здесь…А давайте, для простоты изложения, представим вашу теорию в цикличном виде, и все тут. Почему не надо? Да я ничего не испорчу. Вот стоик Зенон, разрешал споры, и его философия жила и развивалась. …Так и вы не Эпикур. Конечно, он не разрешал, он ценил душевный покой. У меня тоже не стальные, я б тоже не выдержал, я б любого, кто подверг критике, уничтожил бы взглядом, испепелил под надбровными дугами. Так ведь никто и не узнает, кроме нас с вами. Да, я вас умоляю, кто сейчас читает блоги неизвестных дилетантов. В общем, для вас никакой опасности, клянусь. Тем более ничего менять то и не надо, вы сами же все объясняете и описываете правильно, и только в предпосылках путаетесь. Фуг, извините за бестактность, я не то хотел сказать, ну вы меня понимаете…
Ученые провели эксперимент: прицепили датчики к двум спортсменам теннисистам, одному молодому, другому старому, и заставили их играть на совесть. И вот, что оказалось. Молодой делал много лишних движений, неоправданно рисковал и носился как угорелый. А старый, не суетился, бил прицельно, лишних движений не делал, использовал свой опыт и отточенную технику. Первый применял свою молодость и силу, второй свои опыт и знания. В первом доминировала энергия, во втором – структура.
…Ицхак Адизес говорит, что, «несмотря на глубокие культурные различия стран, в которых он побывал, его теория стилей управления верна в любой из них» — наиболее успешно и на долгие годы развиваются компании, в которых гармонично соединены PE и AI. Как, например, в Apple. Стив Джобс — фонтан идей и экспрессии и Джон Скалли – профессионал-администратор, признающий только системность и порядок. Они пили кровь друг другу и трепали нервы, жить и работать вместе они не могли, но без взаимного тандема компания разваливалась.
Карл Юнг детально описал экстравертивный и интровертивный типы. Показав, как одни направлены во внешний мир, другие направлены в себя. Одни бесконечны и вездесущи, наглы и бесцеремонны, другие ограниченные недотроги, маньяки, истерички и мизантропы. Одни заполняют собой все, другие прячут в себе весь мир.
А Фридрих Ницше, рекомендовал под занавес, чтоб не облеваться от лучезарности светозарного Аполлона, держать на столах кувшины с вином Диониса, орать народные песни и смотреть на танец бесстыдствующих Дуду и Зулейки. Р-р-рр-р-р-р.
Даже Бог создал и Женщину, и Мужчину, и я не вижу причин отмахиваться от дуализма в статике и цикличности в динамике, чьи непосредственность и характеристики видны даже в курином яйце. …И в курице, разумеется.
Цикл, есть цикл. Белый Инь вытесняет Черный Ян, а Черный Ян испускает Белый Инь — классика жанра. Поэтому с терминами, я думаю, мы быстро разберемся. Итого. Чтобы хоть что-то увидеть, чтоб хоть что-то проявилось должен быть контраст. Для того чтобы увидеть черное на белом, должно быть и Черное и Белое. Белое, это Энергия, Черное, это Структура – это безудержное содержание и строгая форма материи. В моей теории я называю их Абсолютное Движение и Абсолютный Покой, разницы особо никакой, главное убедится и признать, что они есть и есть только они.
Энергия — это энергия, электрическая или солнечная, кинетическая или потенциальная – на онтологическом уровне это не важно, везде и всюду, это одно и тоже — энергия. В абсолютном лимите, я зову ее просто, Абсолютное Движение, как у Демокрита: «частицы движутся, ибо не могут не двигаться, это в их природе». Это то, что движет всеми предметами, это источник движения и жизни всего, это само движение. Она бесконечна, не контролируема, стихийна, нелогична, произвольна. Она проста и искренняя, в ней нет ничего личного – это сплошное белое полотно. Распространяется во все стороны, без центра, без цели – сплошная непосредственность и неопределенность. Проявляется в материи как воздействие. Это и волны народных масс, это и крестовые походы в землю обетованную и завоевание Нового Света, это бездумная воля Шопенгауэра и прыжок слепой веры Кьеркегора, это Пассионарность, подвиг, молодость и сама жизнь.
Структура — это противоположность Энергии. Это отдельное, другое качество. Не абстракция, а реальная Форма всех явлений. В абсолютном лимите – это Покой, точка, центр. Его единственная страсть — стремление к Покою. Его единственная направленность – направленность в себя, он центростремителен и конечен. Все, что ему надо – это собрать себя в единство и единственный способ для этого – комплиментарность, как вы это называете или, как называли это древние — поиск подобного — простейший организующий процесс, определяющий сходство, по любому признаку и устанавливающий связь. Простое, нехитрое занятие — упорядочивать все и вся по любому признаку и стягивать в одну точку, в себя, только лишь потому, что любое сходное – это Покой. Покой жаждет Покоя.
Давайте для визуалов – берем коробок спичек, высыпаем. Берем спички из другого коробка и выкладываем строго в ряд. Где будет Хаос, где будет Покой? Правильно. Покой во второй. Почему? Те же спички, то же количество, чем они отличаются от первого? Только повтором, одинаковостью, порядком и связью. И чем больше сходного, тем крепче связь, чем крепче связь, тем плотнее организация или организм или этнос или система – все, что угодно.
Черное ничуть не сложней Белого, что может быть сложного в точке, стремящейся к своему единству, через систематизацию и порядок, мечтающую достигнуть своего абсолютного состояния — Покоя. Структура – это связь, это и «ты нам подходишь, иди к нам», и семья, и государство, и бюрократический аппарат, и Солнечная система и галактика. Это и процесс, и система, и финальная точка.
Поэтому, глядя миру в глаза, мы должны понимать – Мир, это Энергия по содержанию и Структура по форме и больше ничего лишнего.
Вы говорите: «На комплиментарности строятся отношения в этнической системе». Берите выше – на поиске подобного строятся все системы. А на отношениях между Энергией и Структурой, между Движением и Покоем, строится весь Мир!
Итак, все, что нам с вами необходимо для системного подхода, это два изначально простых процесса: один изливается вовне, другой приводит все к своему знаменателю – Бесконечность и Точка. А их отношение между собой составляют палитру красок всей животрепещущей действительности, всю реальность – содержание и форму Мира. И значит, рождение, жизнь и смерть этносов, (организмов, организаций), это не печка с дровами на солнечных батарейках, а непрерывный процесс отношений двух равноправных сил в открытой системе. И все у них должно быть по-людски, как водится с ухаживанием, застольем и поминками, все универсально и незыблемо для всех и вся.
А если вас кто-нибудь и не обманывал в жизни, уважаемый Лев Николаевич, так это те китайцы, которые вам про Дао рассказывали. «Дао – это Вселенная с диаметром в бесконечность, которая то сокращается до точки, то опять расширяется». Ну, это конечно в свободном переводе, но очень близко. Уж я то знаю. Я это так знаю, что мне вообще невдомек, как это могут другие не знать. А, если знают, что не знают, как могут не бежать сломя голову, чтоб узнать об этом. Ведь это чертовски интересно. Мир, состоящий из Белой Бесконечности и Черной Точки. Мир, только и занимающийся тем, что пульсирует из Разъединенности в Единство и обратно. Всегда! По одним и тем же простым законам.
…Китайцы, конечно, вас не обманывали — китайцы и сами заблуждались. Дело в том, что бесконечность не может стать ограниченной точкой уже по определению. А точка никогда не станет бесконечностью. Надо просто привыкнуть понимать их как два совершенно различных качества, создающих два совершенно различных процесса – воздействие и восприятие (организовывание). Тогда Мир не перестанет пульсировать, он будет просто переходить от доминанты одного качества, в котором мир разъединен, бесконечен и хаотичен к доминанте другого качества, в котором мир – един, ограничен, упорядочен и определен. Состояния, в котором этнос, например, состоит из консорций и прочих подвижных свободных таксонов и который постепенно переходит в этнос, представляющий суперэтнос, державу, объединение, единство. Курица — это ведь тоже всего лишь сумма яйца с тем воздействием света, тепла, корма — джоулей и килокалорий, которые она постепенно получит, усвоив и связав воедино.
Обратный процесс тоже очевиден. Вобравши в себя свой максимум, этнос, организм, курица, начинают не вбирать, а излучать энергию, отдавать ее обратно в мир. Оставляя после себя сначала новое яйцо, половую клетку, консорцию, а потом, выгорев до конца, оставляя лишь «энтропию».
Бесконечность не станет точкой, а точка не будет бесконечностью. И Бесконечность и Точка правят бал всегда! Ничего лишнего – только Движение и Покой, и их амбициозные процессы достижения собственного абсолютного значения, гоняющие нас из одного состояния в другое, и так до умопомрачения — перпетуум мобиле.
Это, конечно, в двух словах, без сладких подробностей и обворожительных объяснений, но и я не хочу перегружать вашу теорию своей философией. Для всех желающих познакомится поближе, всегда действует приглашение на борт – мы ждем безумцев, мир не стоит на месте, он движется – догоняйте медленную философию и слушайте хороший джаз.
Теперь, когда мы разложили материю на Форму и Содержание, когда мы разделили два основных качества, составляющих наш дуальный мир, нам остается только подставлять их характеристики в процессы развития этноса и комментировать их вместе с вами, Лев Николаевич. Впрочем, почему только этносов? Философский универсализм позволяет моделировать любые естественные открытые системы от галактик до инфузории туфельки. В сухом остатке все равно, и большое и малое, сведется к характеристикам двух основных начал.
Основные характеристики «Движения» и «Покоя»
Воздействие – Восприятие
Содержание — Форма
Бесконечность — Ограничение
Изобилие энергии, (пассионарность) — Косность
Динамичность — Статичность
Нестабильность — Стабильность
Хаотичность, — Упорядоченность
Иррациональность – Рациональность
Эмоции — Логика
Спонтанность – Определенность
Альтруизм – Эгоизм
Время – Пространство
Женщина — Мужчина
Жизнь – Смерть
Подъем или детство
С фазой подъема я вполне с вами согласен. Здесь все, как в вашем определении пассионарности. «Пассионарность — это характерологическая доминанта, необоримое внутреннее стремление (осознанное или, чаще, неосознанное) к деятельности, направленной на осуществление какой-либо цели (часто иллюзорной). Заметим, что цель эта представляется пассионарной особи иногда ценнее даже собственной жизни, а тем более жизни и счастья современников и соплеменников. Мы можем рассматривать пассионарность как антиинстинкт, или инстинкт с обратным знаком».
Да-да, именно характерологическая доминанта – в данном случае, доминанта Энергии — белое бескрайнее полотно, минимум индивидуальности, минимум рациональности, минимум статичности. Необоримая тяга движения, действия. Внешний и внутренний мир – хаотичен, спонтанен, непосредственен и девствен, тем и прекрасен. Это ватага мальчишек до всякого пубертата, беззаботных и равных себе со своими короткими нехитрыми целями. Они гоняют в «казаки-разбойники» и им совершенно безразлично, кто сегодня казак, а кто разбойник, и если атаман подводит, легко выбирается другой атаман и ватага бежит дальше заполнять собой мир. Они не знают что такое альтруизм – они альтруизм по определению. Они не понимают, что такое ограничение, они никуда не спешат, они живут этой жизнью. Им не ведомы власть и корысть, тяжесть запаса и непомерность пространства. Они не заявили еще о себе, их никто не знает – знают разве что их почтенных родителей.
Акматическая фаза молодости
Детство – это клубок энергии, который катится, обрастая по дороге знаниями, правилами, привычками и другими наработками структуры. И, если раньше внутренний мир почти не контрастировал миру внешнему, потому что был совсем незаметен, теперь на Белом фоне бесконечности, растут и зажигаются конкретные Черные звезды, полные эго и индивидуальности. Места становится мало, и они уже не мальчишки, у них мутирован голос, они имеют имя и фамилию, и, не стесняясь, орудуют локтями. Вместе с их эго растет ареал их обитания. Это время междоусобных войн. «На место силы долга приходит право силы, ограниченное только необходимостью учитывать, что сосед так же силен и не менее агрессивен. Проба сил между соседями, превратившимися из сотрудников в соперников, неизбежно ведет к кровавым столкновениям, осложняемым раздражением основной массы, не поспевшей за развитием и не желающей быть объектом честолюбивых вожделений представителей нового поколения» (Этногенез и биосфера земли).
Так или иначе, звездам становится тесно, они растут. Рано или поздно они подогнутся под какого-нибудь Каролинга, что послужит началом суперэноса…
Надлом или кризис среднего возраста
Надлом, это не возраст, это черта, которая делит жизнь пополам, на старое и новое.
Все начинается с футуризма, как вы и говорили. Сначала просто хочется отдохнуть, хочется найти райский уголок, выбраться на природу, развеяться. Вдруг замечаешь, что твоя жизнь в мегаполисе бессмысленна и не одухотворенна. Любимая работа – пресная и не приносит кроме банальных денег никакой радости. Сослуживцы – сброд и лентяи, лукавы и малодушны и всем на тебя, в сущности, наплевать. И все это надо менять, менять пока не поздно, менять срочно и кардинально. Вокруг ходит столько красивых женщин, и они улыбаются, а ты не улыбался никому уже сотни лет. И когда ты понимаешь, что единственный человек, которого ты люто ненавидишь, который не дает тебе жизни, это твоя жена – начинается гражданская война.
Гражданская война – козырная карта любого надлома. Вроде бы был всегда адекватным, вдруг, начинаешь есть пророщенную пшеницу, покупать БАДы и читать бред Малахова с Болотовым. Что же изменилось? А изменился ты. Из Белого с Черными вкраплениями, ты стал Черным, с балластом Белого. Поменялось все — твои оценки, подходы, методы, твои задачи и образ жизни. Ты стал другим, изменилось твое качество, твоя доминанта. Раньше было все вокруг, а теперь это твои внутренние проблемы. Раньше Белое было снаружи, а теперь оно твой внутренний враг.
Фаза инерции или золотая осень
И вот здесь, уважаемый Лев Николаевич, и начинает проявляться ваша субъективность, ваше явное предпочтение пассионарности, отсюда и натяжки, за которые вас ругают немногочисленные комментаторы. И хоть опять же вы везде сами себя компенсируете, называя эту фазу золотой осенью с разумным хозяйничаньем, но субъективный подход ваш все равно себя обнаруживает в основной тенденции.
Ну, с чего вы взяли, что в фазе инерции все еще кому-то интересна старая доминанта Энергии? С чего вы взяли, что Золотая осень, это нелицеприятное растранжиривание завоеваний отцов и дедов? Откуда вдруг пошло это деление на детей и дедов, ведь этнос, до этого был, всегда единством? Он постоянно изменялся, но всегда оставался именно тем, о ком мы говорили…
На самом деле, этнос, вошел в новую доминанту – доминанту Структуры, и теперь он живет и трудится по другим законам и другим приоритетам. Вступили в силу характеристики логики, рациональности, прагматичности, урбанизации и прочей «разумности». Зачем воевать за идеи, если на этом можно делать деньги?.. А деньги могут делать дальше деньги.
Вы видели панораму Чикаго или Нью Йорка с высоты птичьего полета? Этот помпезный частокол из металла и стекла. А какие они делают машины? А какие у них дороги? А какие они шили кроссовки, раньше? Все это плоды не выдыхающейся пассионарности. Это прогресс инфраструктуры взамен выдыхающейся пассионарности. Ученые, художники и творцы получают в этой фазе возможность творить, не потому что их некому убивать. А потому что на их творчество наконец-то пошел спрос. Людям нужны зрелища и развлечения, комфорт и удобства. И женщины начинают любить усидчивых и трудолюбивых, потому что теперь все усидчивые и трудолюбивые, все теперь функционеры. Гуманизм процветает, народ отказывается от смертной казни и на каждого жителя, по два полицейских.
Наконец-то, все досконально узнают, что наикратчайшее расстояние между двумя точками – прямая, и, конечно же, не хотят и слушать, что в живой природе нет прямых линий. Растут финансовые пузыри, совершенствуются технологии, процветают эпигонизм и компиляция. Структура упрощается. Из соты она своидится в прямую линию. Из прямой линии стремится в точку. И, конечно же, с такой тенденцией прямая дорога… в обскурацию.
Старость или обскурация
А здесь мы снова с вами вместе, только вы тянете первым пассионарным голосом, а я веду вторым. Что можно сказать о старости? Энергии уже и в помине нет, а инфраструктура повисла тяжелой косностью, не дающей продыху иным. Она еще может казаться обаятельной, как фильмы французских кинематографистов, но Амели 2, как наглядное пособие по обскурации, воспринимается депрессивней последних альбомов Земфиры, стоящей у истоков инерции.
Все потеряло прежний смысл, и любое движение приносит непонимание и боль во всем теле, нововведения деморализуют, зачем менять, все ведь так помпезно держится, пусть даже сгнило изнутри. Ты движешься по одним и тем же маршрутам, кровать, туалет, холодильник и брюзжишь одно и то же, чтоб выключали везде свет и не расходовали воду. Но внутри тебя уже давно пируют паразиты, а соседи имеют виды на твою квартиру. И хорошо, если соседи цивилизованные, и готовы подождать, в надежде что и им обломится. А если нет — тебе хана.
«Выше уже говорилось, что гибели этноса, как путем истребления, так и посредством ассимиляции, предшествует упрощение его внутренней структуры и оскудение стереотипа поведения. Посредственность, уничтожая экстремальные особи в своей среде, лишает коллектив необходимой резистентности, вследствие чего сама становится жертвой соседей, за исключением тех редких случаев, когда горы или пустыни служат последним прибежищем реликту-изоляту».
Доминанта Покоя, это доминанта стремления привести все к одной точке. И если в первых двух фазах, поглощая внешнее воздействие, оно вынуждено росло как снежный ком, то, вобрав максимума, организуя и структурируя дальше, оно сокращает и упрощает все и вся до последней точки. Будда долго взирал в эту точку и назвал ее — Нирвана. Это слово теплое и нежное, в отличие от жесткого и холодного слова смерть. Знающие люди говорят, что если жизнь прожита правильно, смерть становится теплой, нежной и желанной. Надеюсь и ваша смерть, уважаемый Лев Николаевич, была Нирваной.
Но наша радость, не радость художника Валантена де Булони, изобразившего быстротечность человеческой жизни. Наша радость, радость Гераклита, определившего мир, как процессы. И мы эти процессы для себя интегрировали до двух — Воздействия и Восприятия, от расширяющегося в бесконечность проявления качества Движения до стягивающего себя по признаку подобия, Покоя. И этих процессов достаточно, чтобы Мир не переставал пульсировать от разобщенности состояния к единству и обратно. Там, вверху пирамиды, все банально и просто. Я обожаю банальности. Перед тем, как моя бесконечность доминирует в точку, будут сказаны мои последние банальные слова. Но сначала еще целая жизнь…
Поэтому торопится, не будем. Наш организм представляет собой энергию по содержанию и структуру по форме. В динамическом аспекте, это два процесса, один действует вовне, другой в себя – процессы диаметрально противоположные, почему Гераклит и определил их как – Война. А, читая ваши исторические книжки, уважаемый Лев Николаевич, лишний раз убеждаешься, что это так. И мир лишь короткая передышка перед следующей войной. Но мир или война, в философии, это просто – отношения. А отношения между Воздействием и Восприятием суть наш Мир. Внешний мир воздействует. Внутренний мир организует. Курица дарит яйцу жизнь, Солнце дарит ему тепло и свет, плодородная планета – воду и корм. А нехитрое яйцо воспринимает все это в нужном количестве, упорядочивает удобоваримое, переводя разрозненность окружающего в свое единство. Превращаясь из глупого цыпленка в бескрылую, но заносчивую и гордую птицу.
И, кстати, знаете, что происходит с организмом, когда он достигает половой зрелости? Он начинает выделять половые клетки. А знаете в чем принципиальное отличие их от всех остальных клеток – они уже не принадлежат этому организму! Да, да – не принадлежат!
И это значит, что мы подходим к вашей самой болезненно-слабой теме. Я, конечно, уважаю наследие русских космистов, их потенциал еще полностью не открыт и в ближайшем будущем будет переосмыслен и переоценен ленивыми современниками, но не до такой, же степени. Ну, бога ради, где вы взяли эти солнечные плети, источающие пассионарность? Опять Вернадский? Поверьте мне, для того, чтоб у курицы было яйцо, нужны не солнечные плети, а банальный петух. Ни, ни, ни, и не спорьте. Полноте, голубчик, присобачивать незрелые идеи космистов к своему богатству опыта и гениальности наблюдений. Это какой-то ваш природный ученый феномен, описывать естественно и правильно, а сводить все к не естественному и не правильному. Судите сами. Вот ваши же строки: «Нетрудно заметить, что каждый этнос, развивающийся, создающий свою культуру, расширяющий свои возможности, состоит из двух и более расовых типов. Монорасовых этносов я не знаю ни одного. Если даже сейчас они составляют единый расовый тип, то это в результате довольно длительного отрицательного отбора, а вначале они всегда состоят из двух и более компонентов».
«Согласно наблюдениям, новые этносы возникают не в монотонных ландшафтах, а на границах ландшафтных регионов и в зонах этнических контактов, где неизбежна интенсивная метисация. Равно благоприятствуют пусковым моментам этногенеза сочетания различных культурных уровней, типов хозяйства, несходных традиций. Общим моментом тут является принцип разнообразия, который можно интерпретировать с наших позиций».
Это что ж, получается? Завяжи вам глаза и прочитай эти ваши же строки, так и вы признаете, что речь идет об отношениях двух половых клетках, создающих новый, способный к развитию, организм. Почему же вы эти естественные процессы называете метисацией, совершенно не понятно? Более того, я вам, забегая наперед, сразу скажу, что «несходство традиций и типов хозяйств», о которых вы говорите, главным образом будет проявляться в подвижном и динамичном характере одних и в покойном статичном характере других. К гадалке не ходи. Я понятия не имею ни в истории, ни в географии, я домосед и не бабник, не подумайте, но то, что это так, а не иначе, я вам гарантирую. А еще больше вам гарантирую, что теперь вы, прочитав еще раз свои книжки и думать забудете о полощущих солнечных плетках. Они вам совсем ни к чему. У вас все великолепно описывается и без них. И вы это сами знаете.
Впрочем, это не только у вас, вся Теория большого взрыва построена на этом чудовищном заблуждении. А всему виной законы термодинамики. Ну не хочет ученое человечество признавать простоту и естественность отношений, все надо свести к тележкам на колесиках или к печке с дровами. Не обижайтесь. Мне просто самому обидно. Почему, имея перед глазами совершенно доступные и естественные феномены природы, городить огороды в макро и микро мирах. Ведь как не верти Тайцзи, в черном при черном его чреве, всегда появится кружочек светлого белого. И в бескончности неумолимо белого, всегда взойдут черные ростки.
Не то, чтобы я стремился к натурфилософии, но естественная философия Древней Греции и мудрое Тайцзи китайцев для меня лучше и приемлемей, чем интеллектуальные выверты позднего человечества.
Вам нужна пассионарность? Пожалуйста, сколько угодно, ведь икра, яйца, любые семена и орехи, чем славятся — своей энергетической ценностью – в них пассионарности на целую жизнь вперед. И самое главное, они уже не принадлежат своим родителям, они уже новые потенциальные жители Вселенной. И теперь берите любую консорцию, чудесно вами же описанную, из любого время столетия, и она будет жить, и развиваться так, как вы ее и описали.
«Следовательно, пассионарность – это биологический признак, а первоначальный толчок, нарушающий инерцию покоя, – это появление поколения, включающего некоторое количество пассионарных особей. Они самим фактом своего существования нарушают привычную обстановку, потому что не могут жить повседневными заботами, без увлекающей их цели. Необходимость сопротивляться окружению заставляет их объединиться и действовать согласно; так возникает первичная консорция, быстро обретающая те или иные социальные формы, подсказанные уровнем общественного развития данной эпохи. Порождаемая пассионарным напряжением активность при благоприятном стечении обстоятельств ставит эту консорцию в наиболее выгодное положение, тогда как разрозненных пассионариев не только в древности «либо изгоняли из племен, либо просто убивали».
Продолжение следует
Крапивкин Сергей http://krapivkin.info/
Используемая литература:
- «Этногенез и биосфера Земли» — АСТ, Астрель, 2005. ISBN 5-17-031811-1, 5-271-12025-2
- «Конец и вновь начало». — М.: АСТ, АСТ Москва, Хранитель. — 2007 г. ISBN 978-5-17-044877-7, 978-5-9713-5990-6, 978-5-9762-3829-9