Я — Небесный националист

Гуцул-гастарбайтер выкладывает разноцветную кафельную плитку на стройке в Брюсселе. Смысл того, что он выкладывает, ему неведом – дизайнеры придумали, им за это деньги заплатили. Знаменитых усов на нем, конечно, нет – в Европе они не приняты. И одет он так же, как и все прочие работники на этой стройке – венгры, поляки, румыны. В этих землях его зовут русским, и он – не в обиде, откуда бельгийцам и прочим голландцам знать, что где-то на востоке есть такой народ, как украинцы, которые – вроде русских, да не совсем, а среди них есть еще гуцулы, которые – вроде украинцев, да не совсем…

Родину гастарбайтер не вспоминает – ни к чему лишний раз душу травить. Связь с ней у него еще имеется, там растут его дети, и для них он работает на чужой земле. Но своим детям он пожелал бы навсегда покинуть родину и сделаться людьми чужбины. Все одно, в родных краях – не прожить, а если и проживешь, то серо, тоще и убого.

Родных песен на чужбине не поют – все равно подпеть некому, сказок тоже не рассказывают – не помогут они среди чужой жизни. Предков добрым словом тоже почти никогда не поминают.

Так люди разных народов сливаются в людскую жижу, в массу экономических кочевников, рождение которых было так желанно для идеолога глобализма Френсиса Фукуямы. Эта человеческая вода, где один человек похож на другого, как одна капля воды на другую, будет плавно перекатываться по миру и заполнять котлованы, вырытые экономикой. Мир будущего. Забыта и былая вражда и былая любовь, осталось лишь магнитное поле денежных единиц, равномерно притягивающее к себе все людские единицы этой массы. Кто-то еще говорит на родном языке, что ему сильно мешает – приходится отыскивать своих, и с ними общаться, а отыскать их не так и легко. Потому большинство стараются освоить американский английский, этот водянистый язык, утративший свою родину, и теперь слившийся с людским и денежным морем.

Народ «экономических кочевников» очень молод, потому его люди еще не отточены до идеального однообразия, в памяти многих из них живет память о родине, придающая ненужную угловатость и неповоротливость. Но время делает свое, особенно если гастарбайтер уже не оставляет потомков дома, а ныряет вместе с ними в кочевое море. Определить себя принадлежностью к какому-нибудь народу скоро смогут лишь неудачники, и такое определение сделается признаком неудачника.

Наш гуцул помнит школьные уроки, на которых рассказывали про времена, сделавшиеся бесконечно дальними – середину 20 века. В те годы западная часть того пространства, что на современных картах зовется Украиной, ощетинилась тысячами схронов, невидимых чужому человеку, но смертоносных для него. Карпатские горы будто оживали, разрождаясь огненными струями, и каждый малый кустик мог отправить в братскую могилу ни один десяток человек.

Знаменитое движение ОУН, украинский национализм, на острие которого стоял именно маленький карпатский народ – гуцулы, имевшие и свою веру (униатство), и свой особый язык и особую культуру. Как все горные народы, они хранили традиции далеких предков, и, одновременно, были готовы отстаивать их, обращая свое горное пространство в страну смерти для чужаков. Из этого народа происходили такие одиозные личности, как С. Бандера и А. Мельник.

Первым народом, для которого Карпаты обратились в лабиринт смерти, стали поляки, которых украинские националисты могли считать учителями. Ведь именно от них они переняли идею национального государства, полученную поляками, в свою очередь, от ЕВРОПЕЙСКОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ. Под его знаменами прошло множество польских восстаний, пока поражение войск Тухачевского не поставило под польскими требованиями кровавую подпись.

Опьяненные национальной независимостью, головы польских солдат мелькали между карпатскими горами. Пока в них с хрустов не вонзались валашки (гуцульские топорики на длинных рукоятях). Поляки пожинали то, что сеяли несколько веков. Победа для регулярной армии в горной войне – практически невозможна, ибо многочисленные ущелья разделяют силы, заставляя, по сути, наносить удары не кулаком, но растопыренной пятерней. Политическое же решение в Карпатах было тоже невозможно, ибо полякам было затруднительно объяснять галичанам и волынцам, отчего одним можно иметь национальное государство, а другим – нельзя.

Развязку ускорило вступление нового «игрока» — гитлеровской Германии. 26 июня 1941 года бойцы ОУН, одетые в форму вермахта и сведенные в батальон «Нахтигаль» заняли Львов. Было сформировано националистическое правительство Ярослава Стецько. Настала пора национальной самореализации, объединения народа вокруг большого проекта, раскрывающего его высшее предназначение.

Но ни слова о таком проекте сказано не было. Думается, правительство Стецько без радости оценило результат своей многолетней борьбы, осознав, что ее итогом стало обретение независимости землей, катастрофически бедной ресурсами и столь же катастрофически малой по своим размерам. При учете всего имеющегося выяснилась неизбежная зависимость от соседних стран. Единственное, чем располагали земли Западной Украины – это древесиной, низкокачественным бурым углем, да продукцией сельского хозяйства, восновном – животноводства.

Никакого проекта для нации националистическое правительство не имело и в помине. Его предстояло разработать, но разработке проекта мешало отсутствие самодостаточности земель, на которых он должен быть реализован. Единственное, вокруг чего смогли объединить свой народ Стецько и его соратники – это решение еврейского вопроса. Но евреи в любом случае – ресурс иссекаемый, и по мере их исчезновения, вопрос о создании национального проекта встал бы вновь.

Все это – предположения, ибо в реальности националистическое правительство не просуществовало и 10 дней, было смещено по приказу из Берлина. После этого ничего не оставалось, кроме как продолжить войну, теперь уже – против Германии. А по мере ее ослабления и наступления советских войск, был обретен и новый основной противник – СССР. Одним словом, война сделалась борьбой против всех, с кем соприкасался украинский национализм. И это – при ужасающей нехватки ресурсов для ее ведения, которые можно было получать только со стороны. Стороной, для которой эта война в конце концов была выгодной, оказался англосаксонский мир, возглавляемый США. Так все и пришло к тому, что западноукраинские националисты стали служить им, причем без всяких гарантий и даже обещаний с другой стороны, быть может – сами не отдавая себе в этом отчета. Как бы то ни было, в становлении существующего мирового порядка, сформированного англосаксонской цивилизацией, есть доля заслуг и западноукраинских националистов. За которую, впрочем, они не получили никакой благодарности.

Быть может, что-то бы изменилось, если бы в руках националистов была вся Украина — и хлебные центральные ее области, и технократические восточные, и торгово-морские южные?! Так случилось сегодня, итогом чего стало обращение в гастарбайтеров почти 70% трудоспособных украинцев.

Подведем итог. Национализм, который по самому своему определению должен отстаивать сохранение и охранение национальной культуры, науки, языка, обычаев. Но на вершине своей победы привел к прямо противоположному – угрозе полной утраты всего вышеперечисленного и постепенному исчезновению народа. Против глобальных сил, орудующих в современном мире, местечковый национализм бессилен. Бесполезно противопоставлять сказки и легенды идеологии мирового рынка. А если национализм пытается этими силами воспользоваться, то скоро может убедиться в мудрости известной поговорки «силами не пользуются, им – служат». Так, по большому счету, и случилось с украинским национализмом.

Его урок для нас особенно важен, ибо украинцы отличаются от великороссов не больше, чем донские казаки от поморов. Значит, примерно одинаков и ход мышления, и рассуждения насчет будущего нации. И сегодня неожиданное распространение получила идея создания русского национального государства. Правда, путь к ее воплощению отличается некоторой оригинальностью – отказ от собственных национальных окраин, омытых кровью русских же людей.

Кто-то именует такой национализм «земным», т.е. привязанным к месту рождения потомков и смерти предков. В противовес национализму небесному, привязанному к большой ИДЕЕ (о нем – речь впереди). Я же назову такой «национализм» водным, ибо на самом деле он не привязан ни к чему, кроме стихии растворения и исчезновения народов.

Почему-то никого не смущает, что непременным условием этого «национализма» является отказ от важнейшей из традиций РУССКОГО НАРОДА – традиции ИМПЕРИОСТРОИТЕЛЬСТВА. Ну, а где отброшена одна из традиций, там будут отброшены и все, подобному нас многократно учила история. Так какой же это «национализм»?!

Будущий мир Евразийского пространства, организованного в соответствии с такой идеей, будет миром многочисленных фронтов и кровопролитных войн – по всей протяженности границ предполагаемого «русского государства». Разумеется, в первую очередь – границ южных и восточных. И это – не самый страшный вариант развития событий. Будет много страшнее, если линии противостояния разрежут города и даже отдельные дома, что вполне возможно. Ведь кроме народов имперских окраин в России есть как минимум два народа, занимающие то же пространство, что и русские – татары и финно-угры. Отделить эти народы от русского народа, изолировать их в свои «национальные государства» практически невозможно (нынешний Татарстан и несколько финно-угорских республик – образования в большой степени искусственные, не соответствующие истинному расселению этих народов, сложившемуся тысячелетия назад).

Жить на таком пылающем пространстве и сражаться в многочисленных войнах, не имеющих шансов на победу, будут, разумеется, лишь те, кого все оценят, как неудачников. Более-менее удачливые русские люди волей-неволей вольются в водянистую массу новых «экономических кочевников», и… Перестанут быть русскими, о чем я уже говорил на примере гастарбайтеров с Украины.

Так мы выяснили, что этнический, выступающий за создание национальных государств «национализм» — НАЦИОНАЛИЗМОМ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ. Ибо его результатом становится не подъем народов, но их исчезновение, растворение в волнах «экономических кочевников».

Поэтому под словом «национализм» следует понимать только такое учение, которое ОБЕСПЕЧИВАЕТ СОХРАНЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНЫХ ТРАДИЦИЙ И РЕАЛИЗАЦИЮ НАРОДОМ ЕГО ВЫСШЕГО ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ.

Предназначение РУССКОГО НАРОДА – строить ИМПЕРИЮ, и с ее помощью прокладывать путь в НЕБЕСА. Потому ИСТИННЫЙ НАЦИОНАЛИЗМ – ЭТО ИМПЕРСКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ, который можно также назвать НЕБЕСНЫМ НАЦИОНАЛИЗМОМ.

Для такого НАЦИОНАЛИЗМА важен каждый из включенных в состав ИМПЕРИИ народов, ибо при правильном построении ИМПЕРИИ все ее народы служат ОБЩЕМУ ДЕЛУ. Архитектором же ИМПЕРИИ и носителем идеи ее ОБЩЕГО ДЕЛА является народ – ее основатель, для нашей ИМПЕРИИ это – РУССКИЙ НАРОД.

Андрей Емельянов-Хальген