Несостоявшееся государство становится крупным экспортером нестабильности.
С 90-х, когда на территории Сомали началась ожесточенная война «всех против всех», сменившая длительное противостояние с Аддис-Абебой, Могадишо рассчитывал, воспользовавшись внутренними проблемами соседа по Африканскому Рогу, на «воссоединение» с соседними провинциями Эфиопии, населенными мусульманами, родственными и этнически, и по языку. Власти действовали в соответствии с идеей строительства «Великого Сомали» (распространенного на Ближнем и Среднем Востоке великодержавного проекта, которым переболело большинство стран региона, а некоторые болеют до сих пор). В итоге страна стала классическим примером «бывшего государства».
«Мировое сообщество» во всем многообразии этого понятия ничего не может сделать с этой зоной сплошного кризиса. Международные миротворческие силы потерпели в Сомали в 90-е годы поражение при серьезных потерях. Африканские государства, чьи воинские контингенты периодически приходят на помощь его официальному правительству (не без выгоды для собственных геополитических интересов), не могут разбить радикальных исламистов. Опираясь на кланово-племенную основу сомалийского общества и поддержку с Аравийского полуострова, они восстанавливают силы после любых поражений.
“ Сомалийская диаспора стала тыловой базой местных пиратов. Беженцы в соседних африканских странах – питательная среда терроризма ”При этом проблемы страны давно вышли за ее границы. Сомалийская диаспора в Северной Америке и Западной Европе стала тыловой базой местных пиратов, чей потенциал недооценивается мировыми игроками, хотя он снижен благодаря действиям ВМФ государств, многие годы ведущих с ними борьбу в Красном море и западной части Индийского океана. Сомалийские беженцы в соседних африканских странах, в первую очередь в Кении, стали питательной средой для исламистского терроризма. В аравийских монархиях выходцев из этой страны держат под контролем. В охваченном гражданской войной Йемене, где их чрезвычайно много, они представляют потенциально значительную силу.
Сомали, давно распавшееся на устойчивые (Сомалилэнд и в меньшей степени Пунтлэнд) и неустойчивые территориальные образования, формально остается демократическим государством, представленным в ООН и имеющим посольства во многих странах. Что точно характеризует адекватность международной политики в проблемных зонах, в том числе в Африке. К чему приводит эта политика, ясно по Афганистану, Ираку, Ливии, Сирии, странам Сахары и Сахеля. Сомали отличают от них отдаленность от главных театров военных действий БСВ и сосредоточенность на собственных внутренних конфликтах. Но понимание происходящего в этой стране, особенно в отношении разделения властных полномочий и постов между племенами и составляющими их кланами, важно для оценки ситуации на Африканском Роге да и всего происходящего на БСВ. Настоящая статья построена на материалах экспертов ИБВ С. В. Алейникова, А. А. Быстрова и В. В. Куделева.
Долгие выборы
В Сомали близится к завершению длительный многоступенчатый процесс парламентских и президентских выборов, начатый в октябре 2016 года. Известны 49 из 54 депутатов верхней палаты парламента, сформирована его нижняя палата – Народное собрание (НС). В конце 2016-го НС приступило к работе, приняв Положение о порядке выборов руководства Федерального парламента и президента Сомали. Депутаты 10-го созыва приступили к исполнению своих функций и взяли на себя полномочия внеконституционного Форума национального руководства, узурпировавшего власть в стране с мая прошлого года.
В соответствии с положением 10–11 января в Могадишо состоялись выборы председателя НС Сомали и его двух заместителей. Из четырех претендентов на пост председателя тайным голосованием был повторно избран представитель племен раханвейн профессор Махамед Осман Джавари, которого поддержал 141 из 259 депутатов, участвовавших в голосовании. Его первым заместителем стал представитель этнических меньшинств Абдивели шейх Ибрагим Мудэй, занимавший эту должность в 2010–2012 годах. Вторым заместителем – представитель племен дир Махад Абдалла Авад, работавший на этом посту в парламенте 9-го созыва в 2012–2016-м. Они победили во втором туре, получив соответственно 164 и 171 голос. Лидер доминирующей в центральном правительстве Сомали группировки «Дам-уль-Джадид» Фарах шейх Абдикадир, претендовавший на пост первого заместителя председателя парламента, потерпел поражение.
Итоги выборов руководства НС отчасти прояснили расстановку политических сил перед президентской кампанией, намеченной на конец января. Переизбрание председателем НС Махамеда Джавари торпедировало планы президента Юго-Западного региона Сомали Шарифа Хасана стать новым президентом ФРС, так как представитель раханвейн уже занял один из высших государственных постов, и по сложившейся традиции на президентский пост могут претендовать только представители трех остальных крупных сомалийских этнических групп – хавие, дарод и дир. Поскольку большая часть племен дир (исак и др.) живут в Сомалилэнде, реально борьба за президентский пост будет идти между кандидатами от племен хавие (прежде всего абгаль) и дарод (прежде всего маджертен).
Поражение на выборах в руководство НС Фараха Абдикадира, набравшего только 94 голоса, показывает, что большая часть депутатов выступает против усиления позиций в стране группировки «Дам-уль-Джадид» и переизбрания на президентский пост Хасана шейха Махмуда. Однако, учитывая коррупционный фактор в сомалийских выборах, нельзя исключать возможность повторного избрания шейха Махмуда на пост президента.
Наиболее вероятные кандидаты в президенты ФРС:
бывший президент шейх Шариф шейх Ахмед (выходец из племени абгаль/мудулод/хавие), ведущий свою предвыборную кампанию под лозунгом «За реальные политические перемены!», финансируемый крупными сомалийскими бизнесменами;
его соплеменник, и. о. президента Хасан шейх Махмуд, выступающий под лозунгом «Завершить начатое», активно поддерживаемый Эфиопией, Турцией и Саудовской Аравией;
сородич Хасана шейха Махмуда, относительно молодой политик Джибриль Ибрагим Абдулле, провозгласивший в качестве лозунга «За справедливую власть и единую нацию», поддерживаемый США и другими западными странами;
их соплеменник, крупный бизнесмен, лидер политической оппозиции нынешней власти Абдулькадир Особле Али, выступающий под лозунгом «В единстве – сила!»;
и. о. премьер-министра страны Омар Абдирашид Али «Шармарке» (выходец из рода осман-махмуд/маджертен/дарод), выступающий за политическую стабильность и пользующийся финансовой поддержкой ОАЭ;
в меньшей степени бывший премьер-министр Сомали Махамед Абдуллахи Махамед «Фармаджо» (выходец из племени марехан/дарод), вернувшийся из США, популярный в Могадишо политик, выдвинувший лозунг «Интересы страны и народа».
Среди кандидатов в президенты наибольшие финансовые возможности у Хасана шейха Махмуда, наименьшие – у Махамеда «Фармаджо». Всего же в президентской гонке участвуют более 20 кандидатов. Большая часть из них выступает за смену правящего режима и проведение реальных политических реформ. Эти кандидаты заключили между собой союз, предусматривающий поддержку тому, кто пройдет во второй или третий тур голосования на президентских выборах. Они призвали парламент и ЦИК к честному проведению выборов и предостерегли от иностранного вмешательства в выборный процесс, чтобы избежать фальсификации результатов выборов, их бойкота и нового политического кризиса.
Выборы в Сомали проходят в сложной военно-политической и социальной обстановке. Они сопровождаются многочисленными скандалами, связанными с грубыми нарушениями прав избирателей и кандидатов. Избранные депутаты парламента испытывают давление со стороны как власти, так и террористической группировки «Аш-Шабаб», угрожающей их жизни. Крупный теракт устроен боевиками этой группировки 2 января в районе аэропорта Могадишо. В результате подрыва двух автомобилей, начиненных взрывчаткой, погибли не менее 15 человек, десятки были ранены, разрушено несколько строений, включая отель «Мир», в котором жили члены правительства Сомали, депутаты и иностранцы.
Новый очаг политической напряженности в Сомали возник в федеральном регионе Гальмудуг. Помимо того, что до сих пор не урегулирован конфликт его властей с Пунтлэндом и суфийской военно-политической организацией «Ахлю Сунна уаль-Джамаа» (АСУД), местный парламент на внеочередном заседании принял решение отстранить от власти президента Гальмудуга Абдикарима Хусейна Гуледа за неисполнение обязанностей и нарушение конституции. За отставку голосовали 54 из 89 депутатов. Президент Гулед назвал решение парламентариев незаконным и отказался покинуть свой пост. 11 января он вернулся в Ададо, объявил в Гальмудуге чрезвычайное положение и назначил нового губернатора провинции. В Ададо прошли массовые демонстрации в поддержку парламента. В город направлены дополнительные силы безопасности, верные Гуледу.
И. о. президента Сомали Хасан шейх Махмуд поддержал действия Гуледа, своего ставленника и союзника в борьбе за президентский пост. Главы федеральных регионов Сомали также выступили против подобных парламентских решений, которые могут дестабилизировать обстановку в стране. В то же время на территории центральных провинций Сомали, контролируемой организацией «Ахлю Сунна уаль-Джамаа», сформирован и приведен к присяге региональный парламент Центрального региона Сомали из 65 депутатов, представляющих провинции Гальгудуд, Мудуг и Хиран. Ранее руководство АСУД заявляло, что не признает законность властей Гальмудуга и проведенных в Ададо выборов депутатов в Федеральный парламент.
Таким образом, центральные провинции Сомали остаются разделенными на зоны влияния между администрациями Гальмудуга, АСУД и «Аш-Шабаб». В регионе усиливается военная напряженность, способная перерасти в новый вооруженный конфликт между как политическими группировками, так и местными племенами. Это может повлиять на результаты президентских выборов. При этом ситуация в Гальмудуге усугубляется очередной засухой, традиционным для Сомали и других стран Африканского Рога бедствием, несущим массовую гибель населения от голода и эпидемий.
Затянувшийся процесс парламентских и президентских выборов в Сомали чрезвычайно негативно отражается на положении в стране. Более года федеральные и региональные власти заняты политическими интригами, игнорируя проблемы в сферах безопасности, экономики и социального обеспечения населения. На противоборство враждующих лидеров и поддерживающих их группировок расходуются не только личные средства претендентов на посты, но и государственные фонды. При этом большинство сомалийских политиков и общественных деятелей выступают за смену правящего режима.
Хаос и бизнес
Ряд западных экспертов отмечают, что в Сомали может возобновиться вооруженное противостояние различных фракций исламистской группировки «Аш-Шабаб», различающихся по их ориентированности на «Аль-Каиду» и запрещенное в России «Исламское государство» (ИГ), хотя такое деление носит искусственный характер. Классических сторонников этих течений в Сомали нет. Тамошние родоплеменные группировки публично позиционируют себя как сторонники или филиалы того или иного движения для придания межплеменной борьбе глобального характера. Сомнительны оценки западного разведсообщества, по которым сторонники Абу Бакра аль-Багдади проиграли сомалийский плацдарм сторонникам Аймана аз-Завахири. На деле они в минимальной степени участвовали в борьбе в Сомали в «Аш-Шабаб» между «стариками» и «молодыми», которым невольно помогали США, используя против их группировок беспилотники.
Настороженность по поводу возвращения в Сомали «сторонников ИГ» родилась на фоне объявления тревоги в службе безопасности «Аш-Шабаб» («Джейш аль-Амният») в связи с ожидаемой экспансией в Сомали сторонников Омара Абу Обейды, ликвидированного американским БЛА в 2012 году. После этого члены его фракции, в том числе по финансовым мотивам (в результате этого противостояния они лишились привычных средств пополнения казны в виде рэкета и контрабанды), вынуждены были покинуть Сомали и перебазироваться в Йемен. При этом ни здесь, ни там никаких препятствий не встретили.
С учетом хаоса в Сомали это неудивительно. В Йемене же их тепло приняли люди президента А. А. Салеха. Колония сомалийцев в Йемене многочисленна и всегда находилась под покровительством властей. Особенно это стало заметным во времена правления Салеха, использовавшего эти контакты для организации каналов массовой контрабанды спиртного и мигрантов, перебиравшихся из Йемена в Саудовскую Аравию. Через Сомали из Йемена шли кат (легкий наркотик), топливо и оружие. Практически все исламистские лидеры Сомали в той или иной степени были задействованы в этих операциях, а многие жили в Йемене. Президент Салех использовал сомалийцев и для запугивания и уничтожения своих политических противников. Так, в разгар «революции» сомалийские наемники сожгли палаточный лагерь протестующих в Сане.
Основным контрагентом президента Салеха был сомалиец с Коморских островов Фазул Абдалла Мохаммад, который создал в Йемене подпольную сеть вербовки сомалийцев в ряды «эскадронов смерти». Он же с подачи Салеха находился в тесном контакте с иранскими спецслужбами (КСИР) для проведения совместных операций по переброске оружия из Йемена через Эритрею на Синай. Позже при содействии Салеха распространил свою деятельность и на территорию Сомали, позиционируя себя «как сторонник ИГ»: йеменскому президенту нужен был свой плацдарм в этой стране для поддержания каналов контрабанды. Иранское оружие, шедшее ХАМАС и «Исламскому джихаду» в сектор Газа, закупалось иранцами в Йемене при содействии йеменского лидера.
Эти попытки были одной из причин межфракционной борьбы, и в 2011 году явно по наводке бывших единомышленников Фазул Абдалла Мохаммад был ликвидирован ударом с американского БЛА. После этого, а также в связи с отстранением Салеха от власти, «йеменская группа» стала терять влияние и перебралась из Сомали в Йемен. Там она под эгидой ИГ стала организовывать по приказам Салеха теракты в мечетях в районах влияния хоуситов, а также в Адене. Тогда же появились «йеменские сторонники ИГ», которые опубликовали несколько видеороликов. Это были сомалийцы, которых Салех использовал для подрывной войны, а сам факт наличия в Йемене ИГ – для нужного воздействия на американцев. Подразумевалось, что единственной силой, которая может сдержать опасность, является Республиканская гвардия Салеха и силы его союзников, которыми на тот период были хоуситы.
Опасность появления «сомалийских сторонников ИГ» в Сомали, куда они намереваются частью перебраться из Йемена, связана с тем, что у них появились деньги. Как считают руководители «Джейш аль-Амният», речь идет о финансах хоуситов и Салеха для того, чтобы наладить переброску оружия в Йемен уже из Сомали. Посредниками в данном случае вновь выступили оперативники иранского КСИР, которые вышли на контакт с продавцами оружия в Сомали через свои связи в правительстве Эритреи. Ожидается прибытие из Йемена в Сомали десанта «сторонников ИГ», которые будут обеспечивать их безопасность.
В этой связи отметим, что Асмэра, несмотря на доверительные отношения с Абу-Даби, тайно поддерживает отношения с Ираном, в том числе по вопросам контрабанды оружия. То есть Эритрея придерживается многовекторной политики, как всегда и было принято на Востоке. Отметим также, что попытка реанимировать сомалийско-эритрейский канал напрямую связана с тем, что Оман, который испытывает растущее давление со стороны Эр-Рияда, решил усилить контроль над логистическими каналами контрабанды иранского оружия в Йемен через Дофар. Султан Кабус обещал это наследнику наследного принца и министру обороны КСА Мухаммеду бен Сальману. В этой ситуации логично его обращение к Тегерану по поводу заморозки на время операций подобного рода. Отсюда спешная реанимация старых сомалийских связей со стороны иранцев и их йеменских союзников.
Ноябрьский доклад ООН признал, что власти добились прогресса в контроле над экспортом древесного угля, основой «экономики» «Аш-Шабаб». После этой потери джихадисты пытаются подчинить себе сахарный рынок и ввести в сельских районах «налог» на аграрную продукцию. Первый дает им доход 18 миллионов долларов в год, второй – 9,5 миллиона. У «Аш-Шабаб» осталась под контролем и часть рынка древесного угля, общий объем которого 120–160 миллионов евро. Утверждается, что к торговле им причастны кенийские военные из состава AMISOM. Ежегодно в обход эмбарго СБ ООН из портов Бар Габо и Кисмайо на Аравийский полуостров отправляется до шести миллионов мешков древесного угля по 25 килограммов. В Кисмайо кенийские военные имеют с каждого по два доллара.
12 ноября Африканский союз призвал ЕС пересмотреть решение оплачивать работу бурундийских солдат в Сомали напрямую, а не через Бужумбуру. Контингент Бурунди в составе AMISOM – второй после угандийского, 5400 солдат. Всего в составе AMISOM – свыше 22 тысяч военных. Первый вице-президент Бурунди Гастон Синдимво не исключил вывода контингента Бурунди из Сомали в случае, если ЕС продолжит оплачивать его напрямую. Так что торжество «закона и порядка» в этой стране явно произойдет не скоро.
Евгений Сатановский, «ВПК«